Полковник Сун
Шрифт:
Четвертый обитатель дома – коренастый, круглоголовый русский – с трудом протиснулся в комнату с подносом, на котором стояли напитки. Евгений Рюмин, бывший сотрудник советского посольства в Пекине, считал, что на прежней службе ему незаслуженно мало платили, к тому же не видел для себя перспектив роста, поэтому около десяти лет тому назад он без особого шума оттуда сбежал. Новые хозяева ценили в Рюмине отсутствие воображения, работоспособность, а также его безграничную жестокость. Эти его качества, а также то, что он был европейцем, сделали его в группе Суна абсолютно незаменимым человеком, которому можно поручить любую работу. Рюмин поставил поднос на
Полковник с умиротворением наблюдал, как Луиза взяла рюмку водки со льдом, а Доки – бокал пива. Сам он от спиртного отказался, пространным жестом дал понять русскому, что тот волен выбрать напиток по вкусу.
Заложив руки в карманы, Сун отвернулся и сделал несколько неторопливых шагов в сторону террасы. Постояв какое-то время совершенно неподвижно, он взглянул на часы – пылеводонепроницаемый “Лонжин” в стальном корпусе был у него уже около пятнадцати лет. Прежний владелец часов, капитан Глостерширского полка, погиб на допросе так же отважно, как и все остальные, кто побывал в руках у Суна. Он очень дорожил часами – как памятью, а не как трофеем.
Внезапно обернувшись, Сун коротко отдал приказание.
– Евгений. Свет. Везде.
Рюмин едва успел распробовать пиво.
– Везде?
– Да. То, что невозможно скрыть, следует выставить напоказ. К нам приближаются остальные участники нашего маленького торжества.
Почти у самой вершины холма, возвышавшегося над домом на безымянном островке, под низкорослой смоковницей лежали двое мужчин. Они видели, как терраса и якорная стоянка осветились ярким огнем. Со стороны моря медленным ходом приближалась моторная лодка: мужчины молча и неподвижно ждали, пока она пришвартуется. До их слуха слабо доносился смех и возгласы приветствия. На берег сошли трое – один из них явно нуждался в помощи, двое других, спрыгнув, тут же оказались в объятиях вышедших из дома женщин. Слуга возился с чемоданами; наконец вся компания скрылась в доме. Лодка с легким стрекотом отошла от причала и взяла курс на запад, чтобы, обогнув остров, встать на якорь на общей стоянке, которая находилась посередине вогнутой стороны Вракониса.
Один из мужчин, дежуривших на склоне холма, посмотрел на своего товарища и подал ему знак раскрытой ладонью. Они оба поднялись и продолжили свое утомительное и бесплодное патрулирование. Им предстояло проверить еще одиннадцать точек.
Сун Лян-дан сидел и внимательно разглядывал троих новоприбывших. Он молчал.
Наконец террорист с черными волосами, тот самый, что тридцать часов назад следил за переездом Бонда из Саннингдэйла в Куортердек, открыл рот.
– Бонд, – начал было он, но горло его вдруг пересохло, и он закашлялся. – Бонд ушел от нас в Англии.
Сун кивнул, однако его лицо по-прежнему было бесстрастным.
– Но мы приняли меры, чтобы исправить ошибку. Есть все основания полагать, что через двадцать четыре часа он будет в наших руках, – ею голос звучал как-то деревянно, словно он повторял заученный наизусть текст.
Сун снова кивнул.
– Препарат ГНЦ-16 действует моментально лишь при внутривенном впрыскивании, – вмешался второй мужчина. – Но он так отчаянно сопротивлялся, что мне удалось сделать только внутримышечную инъекцию, в результате чего...
Он замолк на полуслове, стоило лишь Суну едва заметно шевельнуть своей желтой кистью.
– Он бежал, разбив Дойлу лицо так, что это могло привлечь внимание, – продолжал черноволосый. – Поэтому Дойла пришлось ликвидировать на
Сун опять шевельнул рукой.
– Квантц нашел блестящий выход из положения. Он оставил на теле Дойла ложные улики, – продолжался отчет, – которые, по нашему расчету, обязательно приведут Бонда в поисках шефа в Афины. Подробности находятся здесь, – торопливо, словно стремясь предупредить жест Суна, добавил черноволосый, и протянул запечатанный конверт. – Квантц в данный момент находится в Афинах. Мы приводнились возле мыса Сунион, и он оттуда в резиновой лодке направился к берегу. В Афинах он свяжется с нашими друзьями. В случае, если Бонд не появится в Афинах, Квантц организует похищение одного из британских агентов в Греции и доставит его на остров. Квантц считает, что даже при таких осложняющих обстоятельствах операция достигнет своей основной цели.
Легко постукивая конвертом по колену, Сун еще с полминуты просидел молча. На лицах обоих мужчин выступил пот, они замерли в неловких позах перед полковником. Луиза, сидевшая на диване, украдкой наблюдала за Суном; Дони переводила взгляд с одного мужчины на другого.
Наконец полковник поднял глаза, его пурпурные губы растянулись в улыбке. Напряжение спало, кто-то облегченно выдохнул.
Повернувшись к черноголовому, Сун сказал:
– Что ж, де-Грааф, вам действительно адски не повезло. Но по-моему, вы сделали псе, что в ваших силах, чтобы исправить промах. – Сун не был злопамятен. Кроме того, неизменное правило китайской разведки – поручать различные этапы одной операции независимым подразделениям, управляемым из единого центра – предполагало, что ответственность Суна начиналась и заканчивалась акцией на острове Враконис. Несмотря на жестокое разочарование отсутствием Бонда, Сун не мог дать волю своим чувствам в присутствии европейцев.
– Но теперь вам надо отдохнуть, – продолжал он. – Подробный отчет представите завтра утром. Угощайтесь напитками, Евгений приготовит вам еду по вашему вкусу. Этих девушек зовут Дони и Луиза. Им дано приказание исполнять все ваши прихоти и в любое время. И чуть не забыл...
Медленно встав. Сун подошел к третьему мужчине, который все это время неловко сидел на стуле.
Добрый вечер, адмирал. Я – полковник Народно-освободительной армии Китая Сун Лян-дан. Как вы себя чувствуете, сэр?
М. поднял голову. Его серые глаза светились прежней холодной ясностью, голос снова был тверд.
– Я не стану отвечать ни на один из твоих вопросов, желтомордая тварь. Так что побереги слова.
– Главная цель твоею пребывания здесь, бульдог, не ответы на вопросы. Но если будет надо, ты станешь отвечать на них как миленький. Можешь в этом не сомневаться.
Тон Суна был как всегда ровен. Он продолжал:
– А теперь, Ломанн, заберите вашего пациента и уложите в постель. Сделайте ему укол, чтобы он хорошенько выспался. Евгений проводит вас.
Доктор – лысый, низкорослый человек лет сорока – без промедления стал выполнять приказ.
Держа в руке стакан, наполовину наполненный водкой, де-Грааф подошел к дивану. Оглядев, словно торговец скотом на ярмарке, каждую из девушек с ног до головы, он наконец ткнул пальцем в Луизу.
– Полковник сказал – в любое время, – пробормотал он. – Так что пошли.
Луиза посмотрела на Дони, которая с полминуты что-то страстно говорила ей по-албански. В конце концов, пожав плечами, она согласно кивнула. Дони с мольбой смотрела на де-Граафа.