Полководцы X-XVI вв.
Шрифт:
К сожалению, подробности этого большого сражения неизвестны…
Разгром большого татарского войска Ермак использовал для того, чтобы поставить под свою власть соседние земли. Он разослал в разные стороны казацкие отряды, которые «воеваше по Иртишу и по великой Оби их нечестивые улусы и городки, татарские и остяцкие, до Назима воеваше, и Назим городок остяцкий взяша со князком их и со многими их остяками поплениша и в плен поимаша». Русские потери в этих походах оказались минимальными. Автор одного из кунгурских сказов отмечает: «Вои убитых нет, а раненых кажной бой многащи». Впрочем, это можно объяснить и немногочисленностью казацких отрядов. Например,
Небольшим был и отряд, разбивший остатки орды Маметкула и взявший в плен самого «царевича». Успеху этой операции способствовали распри, царившие в окружении хана Кучума. «Ближний ясашный мурза» хана – Сенбахта Тагин – «по недружбе» к Маметкулу сам сообщил казакам, что тот кочует по реке Вагай, в ста километрах от Искера. Было это 20 февраля 1583 года. Ермак немедленно послал против своего злейшего врага немногим больше полусотни казаков, но «умных и искусных ратному делу». Ночью казаки напали на татарский стан, перебили стражу и «царевича жива в шатре взяша». Напомню, что случилось это в разгар зимы, когда реки замерзли и казацкие струги не могли быстро перевозить войско. Для быстроты походов Ермак поставил воинов на лыжи, использовал оленьи нарты, что было невозможно без помощи местного населения. Часть своей дружины Ермак посадил на коней, которых было много захвачено у татар. Стремительные рейды небольших казацких отрядов, тщательная разведка, помощь местного населения – вот что определяло тактику Ермака в зимней кампании.
Это была настоящая «казацкая война», к которой дружина Ермака привыкла еще в Диком Поле, когда находилась в окружении враждебных кочевых орд. Опыт бесконечных «малых войн» на южной «украине» помог казакам приспособиться и к своеобразным условиям Западной Сибири.
Летом 1583 года казацкая «судовая рать» двинулась по Иртышу, подчиняя местных князьков и собирая ясак «з боем и без боя». Выйдя на реку Обь, казаки «видеша много пустово места и жилья мало», и после трехдневного плавания по великой реке повернули обратно.
Но казаков становилось все меньше, и Ермак решил просить подмоги у царя Ивана Грозного. Тем же летом из Искера в Москву им была отправлена первая станица из двадцати пяти казаков с атаманом Черкасом Александровым во главе. На двух стругах повезли собранный ясак – пушнину.
Станица повторила путь «судовой рати» до устья Иртыша и поплыла дальше, вниз по реке Оби. Летописец таким образом прочертил маршрут: «поплыша по Иртышу реке вниз и по великой Оби вниз же и черес Камень прошли Собью же рекою в Пустоозеро».
Кроме ясака Черкас Александров повез в Москву донесение Ермака о «сибирском взятии». По летописной версии, «писали Ермак с товарыщи благочестивому государю царю и великому князю Ивану Васильевичу всеа Русии самодержцу, что царство Сибирское взяша и многих живущих тут иноязычных людей под его государеву царскую высокую руку подвели, татар и остяков и вагулич привели к шерти по их верам на том, что им быть под его царскую высокую рукою до веку, покамест стояти, а ясак им государю давати по вся годы, а на русских людей зла никакого не мыслить».
Царь Иван Грозный сразу оценил важность «сибирского взятия», посольство было встречено милостиво, тут же принято решение о подготовке зимнего похода на помощь Ермаку. Однако зимой Уральские горы были неприступны для конной рати, и к Строгановым была послана грамота об отсрочке похода: «Ныне нас слух дошел, что в Сибирь зимним путем на конех пройти не мочно».
Здесь мы должны обратиться к известной легенде о том, что Ермак был пожалован шубой с царского плеча и двумя панцирями. Р. Г. Скрынников довольно убедительно доказывает, что такого «пожалования» не было, казаки получили награды за «сибирское взятие» деньгами и сукном, а атаманы – золотыми. Когда тобольским властям в следующем столетии было велено найти «ермаковы панцири», их обнаружить не удалось. Один из панцирей, который приписывали Ермаку, на самом деле принадлежал известному воеводе князю П. И. Шуйскому.
Значительных подкреплений в Сибирь послать не удалось, так как снова обострилась обстановка на южной границе России. Воевода князь Семен Волховской повел к Ермаку отряд, насчитывающий всего триста стрельцов. Сохранилась «разрядная запись» о составе рати Волховского: с ним послали «голов Ивана Киреева да Ивана Васильевича Глухова, а с ними казанских и свияжских стрельцов сто человек, да пермич и вятчан сто ж человек и иных ратных людей 100 человек». Царским повелением Строгановым было приказано подготовить пятнадцать стругов, «которые б струги подняли по 20-ти человек с запасом».
В 1584 году отряд Волховского прибыл в Искер. Казаки встретили его с радостью, лаже одарили «мягкой рухлядью», то есть мехами. Но радость была недолгой. Подкрепление оказалось слишком незначительным. К тому же стрельцы почти не привезли с собой продовольствия, а казаки сумели заготовить для зимовки ровно столько припасов, сколько потребуется им самим.
Зимовал Ермак не в Искере, где было мало домов, а на просторном острове Карачине, неподалеку от сибирской столицы. Зима оказалась особенно суровой: сорокаградусные морозы, ледяные ветры, большие снега. Охота стала почти невозможной. На Карачине начался голод, который и погубил стрелецкий отряд. Летописец с горечью писал: «Которые люди присланы были с воеводою со князем Семеном Болховский и с головами казанские да свияжские стрельцы да пермичи и вятчаня, а запасу у них не было никакого, и те все присыльные люди померли в старой Сибири з голоду». Умер и сам воевода. «Государевы служилые люди» оказались менее приспособленными к суровым испытаниям, ненадежней снаряжены, чем вечные ратные странники – казаки. Однако и казаки понесли тяжелые потери: у Ермака осталось всего около двухсот боеспособных воинов…
Больше помощь не приходила, хотя в Москве побывало и второе посольство Ермака, которое повезло к царю знатного пленника – «царевича» Маметкула. Его сопровождал помощник умершего воеводы Волховского – Иван Киреев, стрелецкий голова.
А обстановка становилась все сложнее. После пленения своего соперника Маметкула Карача помирился с ханом Кучумом. Ермак не знал об этом и, согласившись помочь Караче в войне с Казахской Ордой, послал к нему атамана Ивана Кольцо, «а с ним 40 человек товарищества». Все казаки были вероломно убиты татарами. Кроме этого, участились нападения на казацкие разъезды, добывавшие в отдаленных селениях продовольствие и ясак.
Весной 1584 года Карача со значительными силами окружил Искер, перерезав все дороги. Приступать к городу он не решился, памятуя о многих поражениях сибирского воинства, о страшном «огненном бое» и ратном искусстве казаков. Однако город был обложен плотно, татарские разъезды кружились вокруг него, вне досягаемости пушечного огня со стен. А сам Карача остановился, казалось, в полной безопасности на Саусканском мысе, в трех верстах от города. В стане были и его сыновья, слуги, отборные телохранители. Он надеялся погубить русских осадой и голодом.