Полмили до небес
Шрифт:
Женька встал перед тремя черными тенями.
– Чего хотели? – уверенно, без тени страха, спросил он.
– Кто тебе разрешил кадрить наших телок? Или раз ты думаешь, что русский, ты самый крутой? Отстань от Марианж, она принадлежит нам. Жизни черных важны, понял?
– По-моему, она сама выберет того, кто ей нравится… – начал Женька, но Найджел без замаха, коротко и резко, ударил его в лицо.
Перед глазами словно полыхнула молния. От неожиданности Женька упал на спину. Найджел и его приспешники захохотали.
– Это тебе урок на будущее…
Больше Найджел ничего не успел сказать. Женька вскочил, бросился вперед и вниз, схватил врага за ноги и рванул их на себя. Найджел упал на спину. Женька налетел на него, врезал локтем в переносицу так, что хрустнули хрящи. Найджел взвыл, а Женька начал молотить его, не обращая внимания на удары кулаками по ребрам. Только когда кто-то из приспешников врезал ему ногой, он повалился на бок, но тут же встал на четвереньки, пытаясь добраться до Найджела, который в ужасе отползал в сторону. Его жгло только одно желание – бить, кромсать, рвать на части ненавистного врага. И наплевать, что будет с ним самим.
По улицам эхом прокатилась трель свистка: двое полицейских выскочили из машины и поспешили к месту схватки. Найджел и его банда бросились врассыпную. «Русский – псих! – выкрикнул кто-то. – Безумный Иван!» Первый полицейский ринулся вдогонку за хулиганами, второй помог Женьке подняться.
– С вами все в порядке, молодой человек? – участливо спросил офицер. – Следуйте за мной!
– В участок?
– К врачу. Видели бы вы себя! Потом заявление напишете.
– Какое заявление? – удивился Женька.
– О нападении!
– Может быть, это я на них напал?
– Один на троих? У вас странное чувство юмора. К тому же, молодой человек, репутация Найджела и его компании нам хорошо известна. Давайте все же я отведу вас к врачу.
Женька замотал головой, не желая подчиняться офицеру. В глазах все поплыло. Левый бок – место, куда пришелся удар ногой, пронзила такая боль, что перехватило дыхание. Женька закрыл глаза и снова открыл их. Зубчатый силуэт вулкана, точно декорация драматического спектакля, отчетливо выделялся на быстро темнеющем небе.
Вдруг прямо над пологой вершиной беззвучно полыхнуло красное зарево. Оно тут же погасло, оставив после себя тонкую струйку дыма.
– Смотрите! Там! – Женька вытянул руку, показывая на вулкан.
– Где? Ничего не вижу. Вам, наверное, показалось. Не удивительно после такой передряги.
Струйка дыма пропала: очевидно, ее развеял ветер; он всегда присутствует на высоте. Не осталось никаких следов того, что произошло минуту назад.
Опираясь на руку полицейского, Женька поплелся к машине и, едва сдерживая стон, уселся на заднее сиденье.
Заурчал мотор. Машина покатила по городу. Каждый поворот, каждая кочка причиняла Женьке страдания. А ведь поначалу боли он не чувствовал. Вот что значит адреналин!
Доктор – седеющий белый мужчина лет пятидесяти, осмотрел Женьку и выдал ему направление на компьютерную томографию. Чуть позже, разглядывая распечатки с результатами, врач многозначительно изрек:
– У тебя крепкие ребра, парень! Судя по кровоподтеку, удар-то был ого какой! Бланш под глазом тоже солидный. Легкое сотрясение мозга и всякую мелочь я и не учитываю. Сейчас я сделаю тебе обезболивающий укол…
– Не надо никаких уколов! – возмутился Женька. – Я что, маленький? Перебьюсь как-нибудь!
– Юджин Казарски! – голос доктора неожиданно зазвенел металлом. – Приберегите вашу стойкость для других случаев. Боль нельзя терпеть – она лишает сил, изнуряет и опустошает организм. Так что давайте без разговоров! На кушетку, живо!
Женька подчинился. Доктор всадил ему шприц в мягкое место и выдал две пачки таблеток:
– Первые – болеутоляющие. Пить, очевидно, когда больно. Вторые – снотворное. Принимать на ночь. И спать. Минимум неделя постельного режима. Не подчинитесь – закатаю в госпиталь. Так и знайте.
– Вы, случайно, в армии не служили? – поинтересовался Женька.
– Военно-морской врач, – засмеялся доктор. – Хирург-травматолог. Так что будьте добры, выполняйте рекомендации. Я проверю.
– Вам нельзя не подчиниться, – Женька окончательно сдался перед авторитетом врача. – До свидания.
Женька покинул кабинет, закрыв за собой дверь. Полицейский, который все это время терпеливо ждал в коридоре, поднялся, помог ему дойти до машины и спросил:
– Будете писать заявление, Юджин?
– Нет, – сказал Женька. – Я же не этот… как его… агент.
– Дело ваше. Предупреждаю, что если придет повестка в суд, вы обязаны явиться, как потерпевший.
Женька не помнил, как доехал до дома, сбросил изодранную в клочья одежду и лег в постель. Он даже не осознал, сколько проспал. Когда он открыл глаза, в окно ярко светило солнце. А в кресле возле компьютера сидел отец.
– Я уже слышал от полицейских об истории, в которую ты угодил. Давай, колись.
Женька рассказал о событиях вчерашнего дня все без утайки. И со всеми подробностями.
Отец нахмурился. На его чистом, без морщин, лбу, проступила складка.
– А точно ли надо было этому Найджелу ломать нос? Его родители могут подать на нас в суд. Дело они вряд ли выиграют, но нервы попортят. Жизни черных важны и все такое.
– Что же я должен был делать? – Женька повернулся на спину с относительно здорового бока.
– Бежать со всех ног. Иногда это действительно выход. Я так, убегая от хулиганов, и познакомился с твоей мамой.
– И бросил ее, да? – неприветливо буркнул Женька.