Полная история масонства в одной книге
Шрифт:
Прогуливаясь по улицам Вечного города, Джузеппе заметил в одной из витрин литейной лавки чугунное кольцо со старинными эмблемами, которое ему очень приглянулось. На пороге его встретила прелестная пятнадцатилетняя девушка, Лоренца, дочь чугунных дел мастера Джузеппе Феличьяни, которая выразила сожаление, что отца нет дома и она не может продать кольцо знатному синьору; но он может зайти завтра утром, когда мастер будет на месте. «Не думайте, – вдруг бросила она вслед молодому человеку, собиравшемуся уходить, – будто я настолько глупа, что не знаю, кто вы такой, несмотря на ваш непритязательный кафтан». – «И кто же я, по-вашему?» – удивился юноша. «Вы – граф». – «Граф? В таком случае, как же меня зовут?» Девушка подумала немного и затем объявила: «Ну., хотя бы Калиостро. Граф Алессандро Калиостро!» – «Почему же именно
Смышленая девица, обладавшая к тому же живым, веселым характером, внешним обаянием и прирожденным внутренним артистизмом, настолько пленила сердце юноши, что его визиты в лавку участились, пока однажды туда не прибыл сам граф Орсини, который от имени своего протеже, графа Калиостро, попросил у мастера руки его дочери. Согласие, обещавшее столь знатное родство, было дано, и в Англию Джузеппе Бальзамо отправился уже в звании графа Калиостро – и в сопровождении молодой жены.
«Обзавелся умной книжкой.»
Таким количеством жизнеописаний, какое посвящено бурной жизни «графа Калиостро», не может, наверное, похвастать ни один современник этого «оккультного флибустьера», как за глаза его называли недруги. И это вполне объяснимо: ведь судьба Калиостро вобрала в себя все, что имеет в глазах читателя особую притягательность: великосветские похождения, головокружительные политические интриги, финансовые комбинации невероятного размаха и изобретательности… И все это на фоне самых броских и завораживающих мистических декораций, какие только можно себе вообразить. При этом, однако, обычно упускают из виду тот факт, что внешний блеск феерической карьеры Калиостро достигается прежде всего за счет невыразительности исторического фона – XVIII век, «век Просвещения», эпоха быстро нарастающей секуляризации общества и повсеместного торжества рационалистических представлений о Вселенной и человеке, совершенно не оставлял места для игры фантазии и воображения. На этом фоне чета странствующих магов действительно производила впечатление выходцев из какого-то другого, более яркого, праздничного и во всех отношениях более притягательного мира. Поэтому серьезные исследователи, пытавшиеся заниматься персоной Калиостро, с удивлением обнаруживали, что, кроме бесконечных переездов из страны в страну и постоянной смены декораций, им в общем-то описывать нечего. Возможно, судьба Калиостро и в самом деле таит в себе какой-то более глубокий подтекст, но по дошедшим до нас внешним свидетельствам проследить это практически невозможно.
Итак, в 1776 году чета уехала в Лондон, один из главных центров европейского масонства, где Калиостро решил применить на практике якобы перенятые им у греческого мага Альтотаса оккультные и алхимические секреты. Согласно официальным записям, 12 апреля 1777 года он вступил в масонскую ложу «Эсперанса», состоявшую в основном из выходцев из романских стран. Примерно в это же время он становится счастливым обладателем загадочной рукописи под названием «Описание обрядов египетского масонства», содержавшей устав новой, совершенно неизвестной ложи, основанной на заветах Еноха и пророка Илии. К сожалению, оригинал был уничтожен вместе с другими принадлежавшими Калиостро бумагами после его ареста инквизиторами Ватикана, и сказать что-либо более определенное по этому поводу не представляется возможным.
Покинув Лондон, «странствующий факир, маг и оккультист» начинает свое прославленное турне по континентальной Европе, решив прочесать ее с запада на восток и везде, где будут для этого благоприятные условия, утверждать принципы «Египетского масонства». Так, двигаясь все дальше на восток, странник, в конце концов, оказался в курляндском городе Митава, где его очень тепло приняла семья Медем, не чуждая масонству, а уж оттуда до столицы России, Санкт-Петербурга, было рукой подать. Туда граф, которому наскучила провинциальная жизнь, в конце концов и отправился летом 1779 года, дабы узреть, по образному выражению поэта, «как безумные белые ночи ворвань пьют корабельных цепей».
Калиф на час
В отличие от известного российскому зрителю образа Калиостро, блистательно сыгранного грузинским актером Мгалоблишвили, реальный граф был не особо высок ростом, дебел, румян, круглолиц и обладал покладистостью и добродушием, как это свойственно всем полным людям, без следа той едкости и мрачности, которые обычно связывают с типом сухопарых людей. Но, несмотря на свою антимистическую внешность, арсеналом ошеломляющих оккультных трюков и приемов он владел в совершенстве, что не раз доказывал в присутствии самых высокопоставленных особ, среди коих была и Екатерина II.
Ах, никогда еще не был Петербург столь прекраснодушен, как в дни свободного выезда государыни пред лицо народа своего: шапки в воздух и крики «ура», с одной стороны, – в ответ улыбка и кивок, с другой; и вот в этот-то котел залихватской круговерти вольно-острожной русской души, замешанной на смеси вонючих самокруток и рвотного самогона, и окунулись Калиостро с супругой. В России граф занялся тем же ремеслом, на поприще которого подвизались многие подобные ему как до, так и после, – лечением. Сначала он вылечил от нервного расстройства барона Строганова, за ним – масона Елагина, графиню Бутурлину и многих других. Наконец, избавил от неизлечимого рака асессора Ивана Исленева, чем особенно прославился в столице. После же господ к нему нескончаемой толпой повалила челядь: лакеи, повара, кучера, форейторы и горничные. Слава Калиостро как целителя мигом облетела все слои общества.
Особым доверием пользовался граф у фаворита царицы, князя Потемкина, но и тот платил ему доверием не без задней мысли: он рьяно приударял за хорошенькой женой Калиостро, писал ей любовные письма, назначал тайные свидания, пока их связь не стала до неприличия открытой. Екатерина и сама-то не знала, как ей отделаться от собственных масонов, а тут еще на ее голову этот приезжий масон-итальянец! Да, хорош, ничего не скажешь: мысли на расстоянии читает, от хворостей лечит, в темных зеркалах такое показывает, что и во сне не приснится. Но чтобы какая-то там Лоренца обольщала Потемкина и крутила им и так и эдак – этого императрица простить не могла. И ревнивая Екатерина немедленно отомстила, подстроив публичное разоблачение «мага» на одном из сеансов ясновидения, так что чета в спешном порядке в апреле 1780 года была вынуждена покинуть Петербург. Однако напоследок граф сотворил свой самый, пожалуй, удивительный и непревзойденный трюк: он одновременно выехал из города через все петербургские заставы, чему доказательством его собственноручная запись, сделанная в регистрационных книгах.
Падение с зенита
В 1780 году Калиостро обосновался в Париже и на удивление быстро добился здесь всего, о чем только мог мечтать: признания «сильных мира сего», власти над умами и неограниченного кредита. Правда, поведение «Великого копта» (как он себя называл) носило характер необычного по тем временам вызова общественному мнению. Когда в 1785 году его пригласили на собрание масонов-фил ал етов («Друзей правды»), группы спиритуалистов, созданной в Париже маркизом С. де Ланжем, Калиостро ответил, что примет участие в собрании при условии, если филалеты обратятся в «египетских масонов». Он предложил даже собственноручно сжечь архив филалетов в обмен на допуск их к «высшему знанию», которым он якобы обладал. Здесь же он отметился еще несколькими славными делами, в частности, основал в Лионе женскую ложу по «египетскому образцу» и назвал ее «Изидой», а во главе поставил свою Лоренцу, которая нарекалась царицей Савской.
Спустя несколько лет разразился знаменитый скандал с «ожерельем королевы» Марии Антуанетты (столь увлекательно описанный в одноименном романе Александра Дюма). Несомненно, что в плетении интриг вокруг ожерелья граф сыграл не последнюю роль, однако какую именно: жертвы обмана или, напротив, инициатора, – до сих пор остается неясным. В 1785–1786 годах он за участие в этой афере несколько месяцев провел в Бастилии, однако после оправдательного приговора суда триумфально покинул ее стены. В безопасном удалении от Парижа Калиостро пишет свое знаменитое «Послание французскому народу» – один из самых революционных манифестов, когда-либо выходивших из-под пера профессионального мага и оккультиста, хотя, если честно, для того чтобы пинать дышащую на ладан французскую монархию, уже не требовалось особой храбрости.