Полная луна. Дядя Динамит. Перелетные свиньи. Время пить коктейли. Замок Бландинг
Шрифт:
Особенно печален был лорд Эмсворт. По доброте своей он всегда мучился, когда одну из его многочисленных племянниц ссылали в его замок за неразумную любовь. К тому же из некоторых слов Пруденс он вывел, что она собирается заняться добрыми делами.
Он знал, что это такое. Его племянница Гертруда рьяно убирала его кабинет, и не было оснований полагать, что Пруденс ее не превзойдет. За чаем и пончиками она говорила, что займется катехизацией, но что-то подсказывало лорду Эмсворту, что это только разгон.
Прибавим
Мрачность полковника и его супруги была лишь отчасти вызвана племянницей. Случилась и другая беда. В такой важный день, когда надо быть в блистательной форме, Веронику укусил комар, и куда — в кончик носа! Сверкающая красота поблекла на 60, а то и на 70 процентов!
Самая лучшая мазь делала, что могла, но родители, как и хозяин, были не очень веселы, и Типтон уже подумывал, стоит ли избавляться от призрачных горилл такой ценой. Когда раздался обеденный гонг, он почувствовал себя примерно как гарнизон в осажденном замке, услышавший дальний звук волынок. Хоть полчаса, хоть переодеваясь, он побудет один!
Было это в половине восьмого. Без пяти восемь он побрел вниз. Без трех минут восемь все изменилось. Зазвучала мягкая музыка, воздух засветился, и при этом запахло фиалками.
— Моя дочь Вероника, — произнес некий голос.
Типтон Плимсол покачнулся, а глаза за очками вылезли из орбит.
Мы ничего не знаем о местном аптекаре. Может быть, он добр к животным и все его почитают. Может быть, он плохой человек. У нас нет сведений. А вот о его мази мы скажем твердо: она исключительно хороша.
Когда Вероника Уэдж смотрела на Типтона Плимсола, словно корова — на кормовую свеклу, никто бы не догадался, что несколько часов назад носик ее походил на небольшой шар. Волшебная мазь вернула ему совершенство. Воздадим же ей должное.
— Моя племянница Пруденс, — продолжал голос из тумана под аккомпанемент арф, цитр и лютней.
Типтону было не до племянниц. Едва заметив что-то мелкое и не очень радостное, он вернулся к созерцанию Вероники. Чем больше он смотрел, тем больше понимал, что создана она по его заявкам. Его настигла любовь, и в первый раз. То, что он принимал за нее с Дорис Джимсон и еще с полдюжиной девиц, было бледным подобием, вроде тех поддельных мазей, против которых предостерегают в особой записке.
Обед в английских усадьбах бывает долгим и скучным. Если у наших правящих классов есть изъяны, то мы заметим, что эти классы склонны молча жевать пищу, ничем не способствуя пиршеству духа и цветению душ. Но в этот вечер в этом замке царило неподдельное веселье.
Полковник
Но веселее всех был Типтон Плимсол. Даже вынужденная трезвость и соседство хозяйки не угашали его духа. Время от времени он бросал взгляд на Веронику и черпал новое вдохновение.
Именно он подавал самые блестящие реплики. Именно он рассказывал смешные случаи. Именно он, между супом и рыбой, развлекал общество, балансируя вилкой и бокалом. Словом, он был воплощенным весельем.
Был — но не остался. Когда дело пошло к жаркому, фигуры на гобеленах заметили что-то неладное. Почетный гость отказался от очередного блюда в манере, которую мы вправе назвать байроновской. Да, что-то случилось с Типтоном Плимсолом.
Случилось то, что он взглянул на Веронику и увидел, как она хлопнула Фредди по руке, присовокупив: «Не глупи ты!»
— Нет, спасибо, — холодно сказал он лакею, пытавшемуся заинтересовать его куриной печенкой.
Он не знал, что Фредди, доверительно рассказав о корме Доналдсона, прибавил, что его могут есть и люди, а Вероника, как и следовало ожидать от девушки ее умственных способностей, игриво хлопнула его по руке.
Он этого не знал и умолк, повергнув в печаль леди Гермиону. Заметив все, она решила поговорить с Фредди, как только кончится обед. Решила она поговорить и с дочерью.
Последнее из этих решений ей удалось выполнить, когда женщины ушли в гостиную, и так хорошо, что Типтон Плимсол, встав из-за стола, увидел Веронику в какой-то мохнатой накидке на божественных плечах.
— Мам-ми говорит, не хотите ли вы посмотреть сад при лунном свете? — сказала она в своей манере.
Мягкая музыка послышалась снова, и снова запахло фиалками, мало того — розами. Что до тумана, Типтон вообще едва видел.
— Хочу ли я! — в экстазе прохрипел он.
— Хотите?
— Да!
— Холодно, — заметил Фредди. — Черта с два я пошел бы в сад. Сидите тут, я вам советую. Не перекинемся в трик трак, Ви?
Порода — это порода. Быть может, леди Гермиона Уэдж и походила на кухарку, но в жилах ее текла голубая кровь бесчисленных графов. Подавив желание ударить племянника по голове тупым, но тяжелым предметом, она сказала:
— Ничуть не холодно. Прелестный летний ветер. Вам даже шляпа не понадобится, мистер Плимсол.
— Какая шляпа! — воскликнул Плимсол. — Пошли.