Полная переделка
Шрифт:
— Хорошо, — сказал судья-контролер, кивнув помощнику прокурора, — можете ввести анализ в машины. Надеюсь, вы заготовили достаточное количество копий?
— Да, ваша честь, — молодцевато ответил обвинитель. — Сержант, — повернулся он к свидетелю, — обнаружил ли что-нибудь еще лабораторный анализ?
— Да, — кивнул сержант, — на том же подсвечнике, на котором были найдены пятна крови, были обнаружены отпечатки пальцев. Тот, кто держал его в руках, попытался стереть их, но сделал это недостаточно тщательно. В результате удалось получить три достаточно четких снимка. Они были введены в большую регистрационную машину шервудской полиции.
— Что показала машина? — спросил обвинитель. Как опытный режиссер, он чувствовал, когда нужно сделать паузу. Чтобы хоть как-то поддержать интерес к делу, от которого вот-вот заснут и люди, и машины. Все ведь так просто.
— Отпечатки пальцев на подсвечниках принадлежали Лансу Гереро.
— Провели ли вы контрольные сравнения после ареста мистера Гереро?
— Да, мистер Магнусон.
— И каковы же результаты?
— Отпечатки пальцев на подсвечниках принадлежат мистеру Лансу Гереро. Вот увеличенные фото отпечатков.
— Обвинение может ввести фото в машины, — кивнул судья-контролер.
— Благодарю вас, сержант. Прошу, мистер Рондол, — помощник прокурора был со мной подчеркнуто вежлив. Он жалел меня. Он знал, что я загнан в угол и стою там со связанными руками. Я даже не волновался больше. Странное оцепенение охватило меня. Я не мог защищать Гереро. Даже лучший в мире альпинист не может влезть по абсолютно вертикальной отполированной стене. А дело Гереро было именно такой стеной. Я мог только броситься на колени и просить суд, чтобы он пожалел Гереро, пробившего голову девчонке, и Язона Рондола, который на глазах у всех теряет свое профессиональное лицо. Что я мог спросить сержанта? О чем? Поставить под сомнение результаты анализа крови? Попросить объяснить мне, что такое дактилоскопический отпечаток? Я И так уже видел, что это были одни и те же отпечатки. Я даже был уверен в этом до суда.
— У защиты нет вопросов к свидетелю.
— Хорошо, — сказал судья-контролер. — Мистер Магнусон, можете вызвать вашего следующего свидетеля.
— Обвинение вызывает полицейского врача Джеймса Вандершмидта.
Мистер Вандершмидт привычно занял свое место, привычно прижал ладонь к стеклу регистрационной машины, привычно повернул голову в сторону стола обвинения. Он был абсолютно лыс. Голова его сияла, отражая свет ламп. Зато короткая бородка начинала расти от самых глаз.
— Мистер Вандершмидт, — сказал обвинитель, — вы проводили вскрытие тела мисс Уишняк?
— Да.
— Что вам удалось установить? Только, пожалуйста, не вдавайтесь в детали. У меня есть акт вскрытия, и если защита не будет настаивать, мы просто введем его в машины.
— Если, как вы говорите, не вдаваться в детали, то можно сказать, что смерть мисс Уишняк была вызвана ударом тяжелого металлического предмета с довольно тонким закругленным краем. Именно этот край способствовал тому, что из четырех нанесенных ран две оказались смертельными.
— Мистер Вандершмидт, — спросил помощник прокурора, — мог ли подсвечник быть именно тем орудием, при помощи которого были нанесены раны?
— Да, мистер Магнусон.
— Были ли обнаружены на теле убитой какие-нибудь следы борьбы?
— Нет, мистер Магнусон.
— Можно ли по характеру ран установить, были ли они. нанесены спереди, сбоку, сзади?
— С абсолютной уверенностью нет, поскольку вполне вероятно, что в момент удара или перед ним жертва могла повернуть голову, но скорее всего удар был нанесен сзади.
— Благодарю вас, доктор. Защита, свидетель в вашем распоряжении.
Что я мог спросить? Тонкими вопросами вынудить доктора признать, что убийца, быть может, стоял не позади, а сбоку? Ура, колоссальная победа! Неожиданный поворот в ходе процесса! Обвинение посрамлено! Знаменитый адвокат Язон Рондол ставит в тупик обвинение, доказав, что его подзащитный раскроил голову девушке, стоя не сзади, а сбоку!
— У защиты нет вопросов.
Место доктора занял крошечный человечек с оттопыренными, как у мышки, ушами. У него была вытянутая мордочка с мигающими глазками. Я подумал, что, если в зале суда была бы кошка, она обязательно бросилась бы на эту мышку. Мышка назвалась профессором Вудбери и не без гордости сообщила суду, что заведует лабораторией звукозаписи в Шервудском университете и служит консультантом в двух фирмах, выпускающих пластинки.
Выяснилось, что согласно акту осмотра квартиры Джин Уишняк там был обнаружен магнитофон и двенадцать кассет. На одиннадцати были музыкальные записи, на двенадцатой — запись женского и мужских голосов.
— Мистер Вудбери, — сказал Магнусон, — мы просили вас сравнить два мужских голоса на двух пленках, которые мы передали вам.
— Совершенно верно.
— И каковы же результаты?
— Оба голоса принадлежат одному и тому же лицу.
— Вы в этом уверены?
Мышка снисходительно улыбнулась.
— К сожалению, — пропищал профессор, — не все отдают себе отчет в том, что голос столь же индивидуален, столь же неповторим, как и отпечатки пальцев. И подобно тому, как дактилоскопический метод практически полностью исключает возможность ошибки, поскольку она исчезающе мала, так и анализ голоса, его составных элементов: тембра, высоты и так далее — дает абсолютно точные результаты. Фонограмма голоса столь же надежна, как и дактилоскопия.
— Это можно доказать, профессор?
— Разумеется. Мы получили фонограммы двух голосов и сравнили их. Они тождественны. Вот эта фонограмма. Видите, даже неопытный глаз сразу может определить, что сходство полное. И у фонограммы «А» и у фонограммы «Б» совпадают буквально все элементы.
— А может ли суд просто послушать эти пленки? — спросил судья-контролер.
— Разумеется, разумеется, если, конечно, здесь есть магнитофон, — пискнул профессор.
— Обвинение приготовило магнитофон, — сказал Магнусон. — Вначале, ваша честь, мы поставим пленку, найденную в квартире убитой.
Раздался женский смех:
— Ну говори же, Ланс, говори… Экий ты упрямый… Если ты ничего не скажешь, я заставлю тебя проглотить микрофон.
Послышался громкий вздох и мужской голос, голос Ланса Гереро, сказал:
— Ну что мне тебе сказать, глупышка? Что я тебя люблю?
— А вот запись голоса, сделанного на предварительном следствии, — сказал Магнусон.
Тот же голос, голос Ланса Гереро, произнес:
— Нет, я не знаю никакой Джин Уишняк, никогда ее не видел и никогда с ней не разговаривал.