Полная заправка на Иссоре
Шрифт:
Меркурий вздохнул.
— Покоряюсь судьбе, — сказал он.
Полицейские машины неотвратимо надвигались.
— Ну наконец-то, — облегченно расслабился Изнов, — нам помогут во всем разобраться.
И он воспользовался самой приветственной из богатого арсенала улыбок, сделав шаг навстречу приближающимся ревнителям порядка.
Их было целых пять, вооруженных как на войну хранителей закона, и на улыбку Полномочного посла никто из них и не подумал ответить. (Впрочем, представители этой профессии во всей Галактике если и улыбаются, то лишь в своем кругу). Они не успели еще приблизиться к кораблю, как окружающие уже потеснились, освобождая свободное место; на лицах присутствующих запечатлелось выражение любовного почтения и полной готовности.
— Гм… — пробормотал Федоров. — Артисты…
Он сказал это по-русски, так что никто, кроме сотоварищей, его не понял. Тем не менее, Меркурий предостерегающе прошипел:
— Тссс…
Больше ничего он сказать не успел: полицейские — или как они тут назывались — были уже рядом. Рослые, плосколицые (как и все здешнее население), с носами, более всего напоминавшими утиный клюв, с теми же строенными глазами, которые у полицейских казались еще более всевидящими и беспощадными, в особенности же у их начальника.
Он остановился перед прилетевшими. Оглядел их, и в качестве собеседника выбрал Меркурия — видимо, потому, что по облику синерианского сановника угадал в нем расово родственное существо. Получив таким образом адресата, блюститель порядка откашлялся и произнес несколько слов на местном языке. Среди окружающих поднялся и тут же опал легкий шум, выражавший, казалось, скорее удовлетворение услышанным, чем что-либо другое. Меркурий, напротив, судя по широко раскрывшимся глазам, немало удивился. Он проговорил в ответ длинную фразу — чем вызвал у собеседника звуки, более всего напоминавшие рычание весьма крупного хищника. Впрочем, это мог быть и разъяренный бык. Меркурий снова возразил. Ответом было рычание более продолжительное.
— В чем дело? — вполголоса спросил по-террански Изнов, явственно ощутивший неладное. — Что-нибудь не так? Вы объяснили ему, что мы желаем лишь заправить машину, и не собираемся даже выходить за пределы космодрома?..
Пока Изнов задавал вопросы, обстановка вокруг них несколько изменилась. Толпа попятилась еще дальше, а четверо спутников главного ревнителя заняли новую позицию, как бы окружая путешественников.
— Я сам ничего не понимаю… — успел еще ответить синерианин. — Он не требует никаких объяснений. Просто объявил, что мы арестованы и в самом ближайшем будущем должны предстать перед судом.
— Скажите ему, что мы дипломаты! — велел Ионов. — Наши личности неприкосновенны согласно всем Галактическим уложениям, не говоря уже об Альдебаранской конвенции… Нет, лучше я сам ему скажу!
И он обратился к полицейскому по-граански:
— Глубокоуважаемый господин офицер! Являясь дипломатом высокого ранга, стремлюсь обратить ваше внимание на…
Не пожелавший, видимо, чтобы его внимание обращали, полицейский чин не стал ждать, пока Изнов закончит тираду, но прервал его, говоря на том же граанском языке:
— Приглашение есть? Виза есть? Нет — немедленно улетать.
— Но позвольте же… У нас в эту минуту нет топлива, и…
— Я тут не для того, чтобы позволять, йомть, — ответил офицер очень спокойно и даже, можно было подумать — доброжелательно. — И повторять тоже не собираюсь. Мое дело — предупредить вас о том, что вы обязаны не позже, чем через пятнадцать часов предстать перед судом Великого Сброда для определения степени вашей вины и меры наказания. Вот и все, что я могу для вас сделать. А в случае неявки будете казнены по месту обнаружения как при попытке к бегству, йомть!
— Я вам говорил… — едва слышно пробормотал Меркурий. — Посол, верните мне мое обещание, и я немедленно…
— Ни в коем случае! — оборвал его Изнов. Федоров же добавил:
— Хочешь оставить нас одних тут расхлебывать? Ну уж нет!
— Но я не потерплю, чтобы меня схватили, наложили оковы, тащили куда-то… Мы неспособны пережить подобные оскорбления.
— А никто и не собирается, — утешил его Федоров. — Видите?
Офицер уже подал команду; его подчиненные тут же опечатали люк корабля и выстроились позади своего начальника.
— Чтобы пресечь попытку к бегству, пользоваться кораблем запрещаю, — добавил офицер на прощание. И заключил: — Йомть!
— Кажется, они собираются уходить… — сообразил Меркурий. И тут же воззвал:
— Но если корабль опечатан, где же мы будем ночевать? И потом — мы даже не знаем, где тот суд, в который мы должны явиться! Или как он там его назвал?
— Ночевка — ваше дело, — ответил полицейский спокойно. — Иссора не собирается тратить деньги на благоустройство преступников.
— А суд? — на этот раз потребовал разъяснений Изнов. — Мы же должны знать, где тот суд, в который нам…
Мотор полицейской машины взревел. И фургончик покатил к видневшемуся вдалеке зданию космовокзала.
— Интересно… — только и смог проговорить Федоров.
Не менее получаса прошло прежде, чем они оказались в здании космопорта, в гулком зале. Перед тем, как найти дорогу сюда, им пришлось долго блуждать по коридорам и боковым переходам, потому что прямой доступ был наглухо перегорожен контейнерами, судя по габаритам — морскими, огромными, да еще установленными в два яруса. Бродя по темным туннелям, прилетевшие наугад отворяли двери — те, что поддавались нажиму; бывшие кабинеты и служебные помещения были забиты ящиками, картонными коробками, пустыми, в чем сразу же убедился любознательный Федоров, а также сложенными в аккуратные кипы мешками из синтетической рогожи, пленочными полотнищами и прочей тарой. Вероятно, и за запертыми дверями были те же ящики — однако, уже с содержимым. Ничто более не указывало на какую-то связь здания с космическими сообщениями. Хотя…
В одном из былых кабинетов Федоров задержался. Могло показаться, что он принюхивается — сосредоточенно, как охотничий пес.
— Вы что-то учуяли, советник?
— М-м… Вам приходилось когда-нибудь иметь дело с протидом?
— Самому — нет. Только слышал. А почему вы… А, вспомнил: этот мир обладает самыми большими в регионе его запасами. Конечно же; потому и название «Иссора» застряло в памяти. А почему вы спросили?
— Да так… — пробормотал Федоров неопределенно. — Готов спорить, что некоторое количество этого вещества находилось здесь не так уж давно. И не такое уж малое, иначе запах не сохранился бы. А ведь корабли здесь, судя по виденному, не садятся. Зачем же его сюда привозили? Гм…