Полночь на высоких каблуках
Шрифт:
Резкий толчок — и стон все же срывается с моих губ. У меня так давно никого не было. У меня вообще кроме него никого не было. Сладкая истома заплясала межу ног, и я послушно прогнулась, подстраиваясь под сильные и грубые толчки. Меня вколачивали в стол. Ствол мужчины быстро, словно пульсирующий поршень, ходил туда-сюда и заставлял меня терять голову.
Толчки двигали меня по поверхности идеально гладкого стола, но сильные руки не позволяли отклониться от жаркого и страстного мужчины, который брал меня, жестко вбивая свой пульсирующий орган и заставляя
Меня затрясло, и я задышала глубоко и часто. Это было фантастически, невероятно. Такой оглушающей волны кайфа я еще никогда не испытывала. А тут я в водоворот наслаждения рухнула с головой и даже не могла передать словами, как мне хорошо.
Максим, почувствовав, что я на грани, задвигался еще быстро и резче, задевая невероятную точку и доставляя еще больше наслаждения. Еще парочка быстрых и сильных толчков — и мы ловим стоны друг друга бешеным поцелуем. Зайди сейчас хоть кто-нибудь сюда, и он обомлел бы.
— Ты невероятна, — лицо покрывали мелкими и быстрыми поцелуями. — Я по тебе с ума схожу.
— Макс, — грудь тяжело вздымалась, и я пыталась успокоить сердцебиение.
— Моя любимая малышка
И мы вновь слились в страстном и головокружительном поцелуе.
Трусики мужчина надевал на меня сам, при этом проходясь по бедрам нежными прикосновениями огненных губ и рук. Завтра, наверняка, у меня на бедрах расцветут синяки от его сильных пальцев, но сейчас я не жалею ни о чем. Так вкусно и хорошо мне давно не было.
Меня словно накрыло безмятежной волной спокойствия и умиротворения. Все тревоги и проблемы отошли на второй план, уступая законное место неге и наслаждению. Теперь в голове поселились только чистые и обоснованные мысли, вытеснив из себя все беспокойство.
— Думаю, нам стоит вернуться к работе, — осторожно меня сняли со стола.
— Уже давно пора, — ехидно сверкнула я глазами.
— Тогда не стоит задерживаться, — еще один обжигающе горячий поцелуй в награду.
Теперь мы оба сбросили напряжение, утолили дикий голод и были готовы к трудностям этого нескончаемого дня. Надеюсь, Юра не испортит мою квартиру и, в частности, ковер, на котором вчера уснул.
ГЛАВА 2
После успокаивающего и расслабляющего релакса я поспешила вернуться к великим делам. Проверив еще раз документы, компьютеры и все вещи, что завтра полетят с нами в Ниццу, я немного успокоилась. У нас все должно получиться, даже несмотря на проблемы и сложности.
Размышляя над проблемами сбора и скором отъезде, не заметила, как время перевалило далеко за обед. Народ потихоньку начал собираться домой. Особенно те, кто в столь напряженный день только под рукой мешались и не приносили совершенно никакой пользы. Дизайнеры, проработавшие тут не один год, сбежали самыми первыми еще в одиннадцать, маскируя это творческим порывом и прикрываясь прекрасной погодой.
Хорошо работать с адекватными и здравомыслящими людьми, которые трезво оценивают ситуацию и понимают, когда лучше уйти по-английски. Вот и сегодня половина
Интересно, как там поживает мой несчастный ковер? Жив ли он после встречи с Юрой, или мне менять его придется? Вот почему моя ответственная натура не бросила его в коридоре, а дотащила до чего-то относительно мягкого?
В голове пронеслись сумбурные мысли, что срочно нужна доза кофеина. При таком раскладе я скоро немолотые зерна жевать начну. От такого количества употребляемого напитка я, наверное, в больницу загремлю быстрее, чем сама дам себе честный ответ, что зависима от него.
– Наталья Ивановна, - секретарша из отдела по связям выглядела не лучшим образом.
– Что такое, Ир?
– У нас украли таймлапс, - на одном дыхании проговорила девушка.
– Чего?
– глаз нервно дернулся, и я пожалела об отсутствии кофе.
– По новому театру, - продолжила девушка.
– Как это произошло?
– меня медленно начало потряхивать.
– Никто не знает, - едва не плакала та.
– Сегодня в сети узрела, как наш проект крутится едва ли не на международных форумах. Это просто катастрофа, мы же его еще не согласовали и не сделали финальное оформление прогона. Там даже кодов деятельности и макрофиксаторов нет. Фактически ничто не указывает на принадлежность этого проекта нам.
– Кто снимал и монтировал?
– нервное напряжение повисло в воздухе.
– Микель, - задумчиво протянула девушка.
– Расскажи этому идиоту, в каком лесу и в каких мешках его найдут, - зашипела я, - если через двадцать минут все упоминания о театре не исчезнут из сети. И пусть финансовый отдел влепит ему максимальную неустойку. Мы хоть и платим налоги, но все росли во времена, когда любые проблемы решали методом уничтожения проблемных людей.
– Хорошо, - пискнула девушка и умчалась выполнять мой приказ.
Что же это за напасть такая? Микель лучший в своем деле, но, похоже, болван редкостный, если не понимает столь элементарных вещей и не может следить за собственными проектами. Нужно теперь перед началом каждого нового проекта на пальцах таким индивидам объяснять, что такое коммерческая тайна и что бывает за ее нарушение.
Стоп! Я увольняюсь! Никаких следующих проектов и прочей головной боли. Стоит успокоиться и перестать воспринимать все это, как что-то сверхважное. И вообще, мне осталось потерпеть всего месяц. Нормальную, самую адекватную из всех кандидаток я уже отдала на растерзание секретариата. По возвращении мне останется две недели отработать с ней тренинг, и я свободна.
Нет ничего более шикарного и фантастического, чем осознание того, что я, наконец-то, избавлюсь от этой злосчастной фирмы и ее руководителя, который ведет себя, словно маленький ребенок. Теперь главное — привыкнуть к мысли, что я больше не собственность Юрия и его многомиллионного бизнеса. Я свободный человек!