Полночь - время колдовства
Шрифт:
Я быстро раскрыл ладонь. Камень упал на снег. Я поднял его не травмированной рукой.
– Сообразил, - улыбнулась Каститас и позвала Лео.
Грифон тут же приземлился перед нами. Веселый и довольный, с окровавленной пастью, он чуть ли не плясал перед девушкой.
– Съел кого-то, - резюмировала ведьма и забралась на Лео.
Я следом за ней. Грифон повернул ко мне свою башку и начал обнюхивать меня. Я тревожно замер. Как некстати будет, если он меня сейчас сожрет. Наконец Лео потерял ко мне интерес
Усевшись позади девушки, услышал ее слова:
– Он почувствовал, что в тебе что-то изменилось.
Мы взлетели. Грифон заложил лихой вираж, и мы полетели в сторону Армейна.
Во время полета девушка поведала мне суть происходящих вещей:
– Твои голосовые связки и барабанные перепонки изменились. Теперь ты можешь говорить на антикуа лингуа и слышать голоса высших ведьм и колдунов. Ретраитур и суджере были абсолютно чистыми, пока ты не окропил их кровью. Теперь они навсегда связаны с тобой. Даже если ты умрешь, они все равно будут верны только тебе. Вопросы есть?
– Я уже могу пользоваться колдовством?
– жадно спросил я.
– В теории да, но на практике тебе надо выучить заклинание или заклятие, и еще, для первого нужна сила ретраитура, а он у тебя пуст, а для второго источник силы.
– А где можно взять источник силы?
– Обычно это человеческое тело.
– Как тот барьер в шахте?
– ужаснулся я, гоня прочь эти воспоминания.
– Именно, - равнодушно ответила ведьма.
– Можно еще использовать животных, но силы они дают мало. На совсем уж простенькое заклятие хватит, но не больше.
Мне стало муторно. Я гнал эту мысль подальше от себя, но давно уже начал понимать, что столкнусь с чем-то подобным. Кровь, смерть, страдания - это основа колдовства, уточню, практического колдовства.
Девушка прервала мои тяжкие думы словами:
– Учить я тебя буду по ночам. Мы с Лео будем забирать тебя в лагере, и лететь в город, в таверну - это намного ближе, чем замок, и у нас будет больше времени.
– Рано или поздно в лагере заметят вас, а может и в городе!
– Не заметят, - довольно сказала Каститас.
Я хотел узнать, почему она так уверена в этом, но передумал. Были у меня кое-какие предположения, но я даже не хотел думать о них, поэтому спросил о другом:
– Кто такие высшие ведьмы?
– Ведьмы подобные моей матери, давно практикующие колдовство и сумевшие много достичь в нем.
– Почему я не слышал ее голоса раньше?
– Колдовство имеет свою обратную сторону.
– Какую?
– спросил я.
– Узнаешь когда-нибудь.
Глава 8
Два месяца пронеслись как скаковая лошадь по тракту полному учебы и
Колдовство стало моей самой любимой наукой, в которой было множество теорий, гипотез, аксиом. Каститас не подавала виду, но я замечал, как она удивлена моими успехами. Не говорить же ей, что кое-что я уже знал до встречи с ней и ее матушкой. Хотя отрицать не буду, даже если учитывать мои прошлые знания, колдовство все равно давалось мне поразительно легко. На ум приходило только одно объяснение - я с детства привык учиться, самообразовываться. Ну и еще колдовство действительно стало моей страстью. А уж как тут не разбираться в нем, коли постоянно размышляешь о способах снятия с себя заклятия Ветус.
На исходе двух месяцев я почти в совершенстве овладел колдовским языком, чем поразил обеих ведьм. Была одна загвоздка с антикуа лингуа. Он содержал сорок звуков и соответственно сорок букв, но никто не говорил на нем, потому что подобные разговоры это, по сути, колдовство с неясным результатом. Если в неколдовских языках подбор определенных букв складывается в слово, то в антикуа лингуа в заклинание или заклятие. Такая же система и с бессмысленным набором букв не передающим никакой информации, и тут, и тут, они не будут нести никакой нагрузки.
Каститас говорила, что существуют колдуны и ведьмы, которые пытаются составлять новые заклинания и заклятия, что у каждого ковена есть такие люди. Если кто-то из них находил что-то новое, то это было невероятной удачей, и результат тут же прятали от посторонних.
Мне не терпелось воспользоваться колдовским языком, что бы колдануть что-нибудь эдакое, но ретраитур был пуст. Оставалось только заучивать заклинания и заклятия, и без конца повторять их, не видя результата.
В память врезался один эпизод, произошедший в библиотеке замка. Я наткнулся взглядом на ветхий свиток. Он разительно отличался от всех остальных своей явной предрасположенностью к тому, что бы рассыпаться от любого прикосновения. Ему точно было не меньше нескольких сотен лет. Я осторожно взял его и развернул. Семь довольно длинных заклинания. Два из них были с короткими пояснениями на имперском языке: "Вызывает огненный вихрь, испепеляющий все вокруг" и "Поднимает мертвые существа из могил".