Полночный злодей
Шрифт:
Теперь, когда мадемуазель Дюбэй была в его руках, остальная часть плана представлялась легко осуществимой. Он будет стоять на якоре в заливе Баратария, пока Пуантро окончательно не осознает свое бессилие. Предоставив врагу достаточно времени, чтобы впасть в отчаяние, Роган выставит свои требования в следующем письме, которое Портер доставит тайно в Новый Орлеан.
Портер останется в городе, ожидая выполнения Пуантро трех условий. Во-первых, он сделает официальное признание губернатору Клейборну в том, что замешан в делах Гамби. Это признание должно быть распространено по городу, чтобы все жители узнали о его злодеяниях. Вторым
В случае, если Пуантро принимает эти условия, Роган возвращается в Новый Орлеан и освобождает мадемуазель Дюбэй. Если же он отказывается или затягивает с ответом — при мысли об этом Роган застыл, и темная тень пробежала по его лицу, — то Портер передает ему другое письмо. Там будет констатировано, что Пуантро больше никогда не увидит свою дочь.
Роган еще раз внимательно оглядел морские просторы, ясное голубое небо над кораблём и следы белых облачков на горизонте. Дул свежий ветер, и они быстро преодолели расстояние до Гранде-Терре, куда рассчитывали прибыть с наступлением темноты. На берег он сойдет следующим утром, как привык это делать ранее, а на судне оставит стеречь заложницу тщательно отобранных людей. Он по обыкновению, посетит Лафитта, чтобы все выглядело как обычно, пока ситуация не разрешится.
Роган допускал, что его тайные действия против Пуантро могут не совпадать с интересами Лафитта. Коварный француз, узнав о замыслах Рогана, может усмотреть угрозу своей империи на Гранде-Терре. Но вероятнее всего интуитивно Лафитт поймет, что тайные налеты Гамби на американские суда представляют для него куда большую опасность, и ради устранения этой угрозы он будет скор и беспощаден.
Крепко сжатые губы Рогана чуть дрогнули в улыбке. Он бросит опозоренного и оставшегося без гроша Пуантро в руки правосудия и на милость тех официальных лиц, чье достоинство тот так унизил. Пуантро будет уничтожен как личность.
Мелькнувшая было улыбка угасла. Он вспомнил высокомерную мадемуазель, находившуюся внизу. Что ж, ему не будет до нее никакого дела, как только она вернется к отцу.
Но вновь перед ним возникло маленькое надменное личико и слова Габриэль: «Я голодна», — отчего у Рогана засосало под ложечкой. Неожиданно проснувшийся аппетит просто извел Рогана, и он бесповоротно решил, что предстоящие ночи не стоит проводить в такой опасной близости, как в прошлый раз…
Необходимо обуздать свои желания во имя исполнения его плана, ради юной девушки, которая слишком высокомерна, чтобы позаботиться о себе, и, наконец, ради себя самого.
Солнечные лучи вливались через окно и золотыми полосками ложились на постель. Под шелковыми простынями без отдыха двигалось разгоряченное тело Кларисы. Прошлой ночью ей пришлось подняться довольно поздно, так как опять пришел Пьер Делиз. Он был самым постоянным из ее трех клиентов и часто занимал так много времени, что она поневоле деликатно напоминала ему о своем долге развлекать и других своих патронов. Клариса знала, что, если бы эти двое не занимали столь непреклонную позицию в отношении своих исключительных на нее прав, он бы с радостью оплатил все ее время и она принадлежала бы ему одному.
Милый Пьер… Красивый человек мальчишеского вида, на котором никак не отразились его тридцать два года. Она полагала, что он и в среднем возрасте сохранит свою моложавость. Густые вьющиеся каштановые волосы Пьера, которые она так часто гладила, когда они лежали, прижавшись плоть к плоти, не скоро поддадутся седине. Морщинки вокруг теплых карих глаз Пьера свидетельствовали о том, что ему всегда будет сопутствовать доброе расположение духа, а мягкая улыбка, постоянно готовая засиять на открытом лице, сохранит его молодость навсегда.
Пьер был ей очень приятен. Она хорошо помнила тот день, когда впервые увидела его. Он зашел к мадам с друзьями немного развлечься. Она была занята весь вечер. Анри Лемье неожиданно сообщил, что не сможет прийти, и она поднялась по лестнице наверх, где вдруг увидела Пьера. Глаза их встретились, он подошел и обнял ее.
Клариса не очень представляла, как Пьеру удалось уговорить мадам санкционировать эту встречу без согласования с двумя капризными воздыхателями. Правда, ей пришло в голову, что, поскольку Пьер был адвокатом, эти двое могли оказаться в числе его клиентов и он каким-то образом убедил мадам, что сам все с ними уладит. Как бы то ни было, Пьер стал ее самым частым посетителем, и это нисколько не огорчало Кларису.
Пьер сочетал в себе массу достоинств. Он был умным и веселым, благородным и страстным. Клариса знала, что он по-настоящему увлечен ею, может, слишком всерьез, учитывая ее положение.
Клариса, задумавшись, испытала при мысли об этом какое-то неудобство. Предыдущей ночью Пьер заметил, что она расстроена, несмотря на все усилия скрыть терзавшие ее противоречивые чувства. Она знала, что весь Новый Орлеан говорит о похищении Габриэль Дюбэй. Кларису волновало, удалось ли Рогану и ее брату благополучно добраться до корабля и отплыть в безопасное место.
Брови Пьера нахмурились, что для него было так нехарактерно, когда он, оторвавшись от любовных ласк, пристально взглянул на нее. Хриплый голос выдал его волнение, когда он, погладив щеку Кларисы, прошептал:
— Скажи, что я тебе не надоел, ma cherie. — С усилием он продолжил: — Если мои предположения верны, я этого не перенесу. Ты становишься мне с каждым днем все дороже. Знаешь, я даже воображаю, что держу тебя в своих объятиях, когда ты не со мной. Твой образ не оставляет меня ни на минуту.
Этими словами Пьер тронул ее сердце так, как не удавалось еще ни одному мужчине. Она вдруг ощутила боль оттого, что огорчила Пьера, и постаралась разуверить его, скрывая свои страхи за какими-то неопределенными словами. Она еще долго ласкала Пьера после высшей точки их близости, ибо ее привязанность к нему тоже была настоящей… равно как и тот факт, что лишь одному человеку она отдала бы свою любовь.
Перед ее мысленным взором возникло красивое загорелое лицо Рогана, и волнение Кларисы усилилось. Удалось ли Рогану и ее брату сделать все, что запланировано? Может, сейчас они уже спокойно плывут к безопасной гавани на Гранде-Терре? Благополучно ли все у них прошло? Десятки подобных вопросов теснились в его голове.