Полное каре
Шрифт:
– И вы не знаете ответы на эти вопросы?
– Нет. Я уже сказал, что не знаю. И не надо так подозрительно относиться ко всем моим словам. Лучше сделайте запрос в Интерпол, и уже завтра мы вместе с вами будем обсуждать тонкости этого дела.
– Почему вы так думаете? – нахмурился Шиброль.
– Я не книжный эксперт по вопросам преступности. У меня есть некоторый практический опыт в расследовании подобных дел. И уверяю вас, что убийца действовал по определенному плану, решив убрать Чеботаря. Если вы сумеете разгадать этот план, то легко вычислите убийцу. Как его убили?
– Два выстрела. Оба почти в сердце. Убийца не
– Через два дня, в воскресенье.
– Значит, у нас есть еще немного времени. Я могу попросить вас никому не рассказывать о нашей сегодняшней беседе?
– Разумеется. Я все понимаю. Если будет нужно, можете сразу обращаться ко мне. Я остановился в отеле «Метрополь».
Он кивнул на прощание обоим собеседникам, выходя из комнаты. Поднимаясь по лестнице, он мрачно обдумывал сложившуюся ситуацию. Итак, кто-то принял решение о ликвидации Петра Чеботаря. Конечно, его убийство не может быть случайным. Один шанс из ста, что его в коридоре случайно встретил человек, которого Чеботарь когда-то обыграл и у которого был в кармане пистолет с глушителем. И который выстрелил два раза Чеботарю в сердце. Обиженный стрелял бы много раз и куда попало. И почему у него должен был быть глушитель? Не говоря уж о фантастическом совпадении, чтобы встретиться со своим обидчиком в коридоре. Значит, такое стечение обстоятельств почти невероятно.
Итак, наверняка убийство связано с начавшейся «Большой игрой». Но кому и зачем понадобилось убийство Петра Чеботаря? Ведь он видел всех игроков перед началом игры, сумел вычислить Шульмана. Или это месть Моисея Шульмана за слабительное, так некстати оказавшееся в его бокале? Тоже невозможно. Шульман не мог знать, кто именно положил это слабительное. И он сейчас не в таком состоянии, чтобы здраво размышлять. Значит, эта версия отпадает. Тогда кто и почему решил убрать Чеботаря? Думай, думай. Судя по всему, здесь идет не просто «Большая игра». Кто-то решил сорвать огромный куш, выиграв главный приз. Неужели это опять Айдар Досынбеков? Но если они не ошиблись, то его «счетчик» был заблаговременно выведен из игры. Тогда кто? Есть кто-то другой, который тоже решил сыграть в такую грязную игру? Но Бибилаури уверял меня, что знает всех игроков. Маланчук? Остался только Маланчук. Нужно проследить, кому именно он будет подыгрывать. Стоп. Вспомни начавшуюся игру.
В последнем круге оставались трое. Омар Халид, Генрих Херцберг и Тарас Маланчук. Когда все вскрылись, выяснилось, что Маланчук и Халид проиграли Херцбергу. При этом Маланчук ловко переиграл премьера, фактически побив две его семерки своими двумя девятками и расчистив дорогу Херцбергу к третьей даме, которая оказалась у него. Интересно. Если это не случайность, то Маланчук может оказаться «счетчиком» канадского магната, который тоже решил победить таким образом. Игроки во имя победы готовы на все. Хотя деньги для такого человека, как Генрих Херцберг явно не самое важное. Сама победа для него куда важнее.
Нужно будет внимательно следить за обоими. Кажется, господин Бибилаури, сам того не подозревая, оказался втянутым не просто в «Большую игру», а скорее в «Большую грязную игру», итог которой может оказаться непредсказуемым.
Он вошел в примыкающую к той, где шла игра, комнату. Все мужчины, находившиеся в ней, посмотрели в его сторону. Уже успевший вернуться Антонио Ковелли пресыщенно улыбнулся. Дронго прошел дальше, показал сотруднику, сидевшему при входе, свой пригласительный билет. Сотрудник кивнул, разрешая пройти.
Дронго тихо вошел в комнату, где происходила игра. Напряжение нарастало, вот-вот должна была появиться пятая карта. Лежен взглянул на него, удовлетворенно кивнув в знак приветствия. Дронго уселся рядом с ним.
– Вас уже отпустили, – понял Лежен, – очень рад. Я полагаю, вы понимаете, что обижаться не следует. Это их работа.
– Понимаю. Как идет игра?
– Прекрасно. Кажется, наш канадский друг имеет все шансы стать героем первого дня. Он снова уверенно повышает ставки. Судя по лицу нашего высокого гостя Омара Халида, сегодня явно не его день.
Дронго взглянул в сторону игроков. Крупье начал доставать пятую карту, чтобы положить ее на стол. Все замерли, ожидая, когда он уберет руку.
– Туз, – объявил крупье, и все замерли. Когда последней выпадает такая большая карта, то итог игры может получиться просто непредсказуемым. Если учесть, что все восемь игроков отвечали на повышение ставок, то рубка должна быть невероятной. Выпавший последним туз гарантировал, что половина игроков не уйдет в пас, предпочитая вскрывать карты партнера.
Так и получилось. Кроме выбросившего свои карты Левана Тарджуманяна. Он явно был недоволен, это отражалось и на его лице. Когда он негромко произнес какие-то слова, крупье строго попросил его ничего не говорить. Игра продолжалась. Первый круг почти все подняли ставки. Следующий круг Романишин увеличил ставки еще в два раза. Херцберг ответил, Омар Халид поддержал. Тяжело вздохнув, из игры вышел Кафаров. Он просто положил карты на стол, не став ничего объявлять.
Оставалось шесть игроков. Дронго внимательно следил за Маланчуком, за всеми его движениями. Но никаких специфических жестов уловить было просто невозможно. Ставки достигли предельного максимума. На кону было около трехсот тысяч евро. Романишин объявил, что идет ва-банк. Тарас Маланчук посмотрел еще раз свои карты и решил выйти из игры. Оставались четверо. Омар Халид ответил, заставляя всех вскрыться. У него были две девятки. На столе лежали валет, десятка, девятка, двойка и туз. Таким образом, у него оказались три девятки. Торжествующий Омар Халид взглянул на игроков, не сомневаясь, что победил. Романишин с проклятием бросил карты на стол. У него были один валет и одна дама. Таким образом, два его валета проигрывали трем девяткам Омара Халида. Херцберг усмехнулся, показывая свои карты. Две десятки, которые он показал вместе с третьей, лежавшей на столе, били карты Омара Халида. Премьер побагровел, нахмурился.
– Вам сегодня невероятно везет, – прошипел он, – это ваш день, мистер Херцберг.
Тот кивнул, уже собираясь придвинуть к себе все жетоны, когда Айдар Досынбеков попросил его не торопиться.
– У меня «стрейт», – невозмутимо объявил он, показывая свои карты. Обычные семерка и восьмерка, но в сочетании с девяткой, десяткой и валетом они давали тот самый выигрышный «стрейт», даже при наличии разномастных карт. Все шумно выдохнули. Херцберг был неприятно поражен. Он уже протягивал руку за выигрышем. Убрав руку, он криво усмехнулся.