Полное собрание сочинений. Том 3. Развитие капитализма в России

Ленин Владимир Ильич

IV. Разложение мелких товаропроизводителей. Данные подворных переписей кустарей в Московской губернии

Посмотрим теперь, каковы те общественно-экономические отношения, которые складываются среди мелких товаропроизводителей в промышленности. Задача определить характер этих отношений однородна с той задачей, которая была поставлена выше, во II главе, относительно мелких земледельцев. Вместо размеров земледельческого хозяйства мы должны взять теперь за основание размеры промысловых хозяйств; группировать мелких промышленников по размерам их производства, рассмотреть роль наемного труда в каждой группе, состояние техники и т. д. [321] Необходимые для такого анализа подворные переписи кустарей мы имеем по Московской губернии [322] . По целому ряду промыслов исследователи приводят точные статистические данные о производстве, иногда и о земледелии каждого отдельного кустаря (время основания заведения, число семейных и наемных рабочих, сумма годового производства, число лошадей у кустаря, способ обработки земли и т. д.). Никаких групповых таблиц при этом исследователи не дают, и мы должны были составить эти таблицы сами, распределяя кустарей каждого промысла на разряды (I – низший; II – средний и III – высший) по числу рабочих (и семейных и наемных) на одно заведение, иногда по размерам производства, по технической постановке его и т. д. Вообще основания для распределения кустарей на разряды были определяемы сообразно всем данным, приведенным в описании промысла; при этом необходимо было в различных промыслах брать различные основания для разделения кустарей на разряды, напр., в очень мелких промыслах относить к низшему разряду заведения с 1 рабочим, к среднему – с 2-мя, к высшему – с 3-мя и более, а в более крупных промыслах к низшему – заведения с 1–5 рабочими, к среднему с 6–10 и т. д. Без применения различных приемов группировки мы не могли бы представить по каждому промыслу данных о заведениях различной величины. Составленная таким образом таблица помещена в приложении (см. прилож. I); в ней указано, по каким

признакам кустари каждого промысла распределены на разряды, приведены для каждого разряда в каждом промысле абсолютные числа заведений, рабочих (и семейных и наемных вместе), суммы производства, заведений с наемными рабочими, наемных рабочих; для характеристики земледелия кустарей вычислено среднее число лошадей на 1 хозяина в каждом разряде и процент кустарей, обрабатывающих землю «работником» (т. е. прибегающих к найму сельских рабочих). Таблица охватывает всего 37 промыслов с 2278 заведениями, 11 833 работниками и с суммой производства более 5-ти миллионов рублей, а за вычетом 4-х промыслов, которые исключены из общей сводки по неполноте данных или по исключительному характеру их [323] – всего 33 промысла, 2085 заведений, 9427 работников и сумму производства 3466 тыс. руб., а с поправкой (по 2-м промыслам) – около 3³/₄ млн. рублей.

321

Г-н Варзер, описывая «кустарную» промышленность Черниговской губ., констатирует «разнообразие экономических единиц» (с одной стороны, семьи с доходом 500–800 руб., с другой – «почти нищие») и делает такое замечание: «При таких условиях подворная опись хозяйств и группировка их на известное число средних типов хозяйств со всей их хозяйственной обстановкой – единственное средство представить картину экономического быта кустарей во всей полноте. Все остальное будет или фантазия случайных впечатлений или кабинетная работа арифметических выкладок, основанных на различного рода средних нормах…» («Труды куст. ком.», в. V, с. 354).

322

«Сборник стат. свед. по Моск. губ.», т. VI и VII. «Пром. Моск. губ.» и А. Исаев; «Промыслы Моск. губ.», М. 1876–1877, 2 тома. По небольшому числу промыслов напечатаны такие же сведения и в «Пром. Влад. губ.». Само собой разумеется, что мы ограничиваемся в настоящей главе рассмотрением только таких промыслов, в которых мелкие товаропроизводители работают на рынок, а не на скупщиков, – по крайней мере в громадном большинстве случаев. Работа на скупщиков есть более сложное явление, которое мы рассмотрим особо ниже. Подворные переписи кустарей, работающих на скупщиков, непригодны для суждения об отношениях между мелкими товаропроизводителями.

323

На этом основании исключен из сводки фарфоровый «промысел». в котором в 20 заведениях имеется 1817 наемных рабочих. Характерно для господствующей у нас путаницы понятий, что московские статистики и этот промысел включили в число «кустарных» промыслов (см. сводные таблицы в III выпуске VII тома, 1. с.).

Так как рассматривать данные по всем 33-м промыслам нет никакой надобности и это было бы чересчур обременительно, то мы разделили эти промыслы на 4 категории: 1) 9 промыслов с средним числом рабочих (и семейных и наемных вместе) на 1 заведение от 1,6 до 2,5; 2) 9 промыслов с средним числом рабочих от 2,7 до 4,4; 3) 10 промыслов с средним числом рабочих от 5,1 до 8,4 и 4) 5 промыслов с средним числом рабочих от 11,5 до 17,8. В каждой категории соединены таким образом промыслы, довольно близко подходящие друг к другу по числу рабочих на 1 заведение, и для дальнейшего изложения мы будем ограничиваться данными об этих 4-х категориях промыслов. Приводим in extenso эти данные.

* Литеры a) b) c) означают, что цифры, имеющие указанное в заголовке значение, поставлены в клетках одна над другой.

** Это – проценты ко всему числу заведений и рабочих в данной категории промыслов или в данном разряде

*** По двум промыслам вместо стоимости продукта (= сумме производства) даны сведения о стоимости сырья, поступающего в обработку. Это уменьшает сумму производства тысяч на 300.

Эта табличка сводит те главнейшие данные об отношениях высших и низших разрядов кустарей, которые послужат нам для дальнейших выводов. Итоговые данные по всем четырем категориям мы можем иллюстрировать диаграммой, построенной совершенно так же, как и та диаграмма, которой мы иллюстрировали, во II главе, разложение земледельческого крестьянства. Определяем для каждого разряда процентную долю всего числа заведений, всего числа семейных рабочих, всего числа заведений с наемными рабочими, всего числа рабочих (и семейных и наемных вместе), всей суммы производства и всего числа наемных рабочих, и наносим эти процентные доли (по описанному во II главе приему) на диаграмму [324] .

324

См. настоящий том, стр. 347. Ред.

Диаграмма итоговых данных предыдущей таблицы

_____ Сплошная линия указывает в процентах (считая сверху) долю высшего, третьего, разряда кустарей в общей сумме числа заведений, рабочих и т. д. по 33-м промыслам.

_ _ _ Пунктирная линия указывает в процентах (считая снизу) долю низшего, первого, разряда кустарей в общей сумме числа заведений, рабочих и т. д. по 33 промыслам.

Рассмотрим теперь выводы из этих данных.

Начинаем с роли наемного труда. По 33 промыслам наемный труд преобладает над семейным: 51 % всего числа рабочих принадлежит к наемникам; для «кустарей» Московской губернии этот процент даже еще ниже действительности. Мы подсчитали данные по 54 промыслам Московской губернии, по которым даны точные числа наемных рабочих, и получили 17 566 наемников из 29 446 рабочих, т. е. 59,65 %. Для Пермской губернии процент наемных рабочих среди всех кустарей и ремесленников, вместе взятых, определился в 24,5 %, а среди одних товаропроизводителей – в 29,4–31,2 %. Но эти огульные цифры обнимают, как увидим ниже, не только мелких товаропроизводителей, но также и капиталистическую мануфактуру. Гораздо интереснее поэтому тот вывод, что роль наемного труда повышается параллельно с расширением размеров заведений: это наблюдается и при сравнении одной категории с другой и при сравнении разных разрядов той же категории. Чем крупнее размеры заведений, тем выше процент заведений с наемными рабочими, тем выше процент наемных рабочих. Народники-экономисты ограничиваются обыкновенно заявлением, что среди «кустарей» преобладают мелкие заведения с исключительно семейными рабочими, причем в подтверждение приводят нередко «средние» цифры. Как видно из приведенных данных, эти «средние» непригодны для характеристики явления в данном отношении, и численное преобладание мелких заведений с семейными рабочими нисколько не устраняет того основного факта, что тенденция мелкого товарного производства клонится к все большему употреблению наемного труда, к образованию капиталистических мастерских. Кроме того, приведенные данные опровергают также и другое, не менее распространенное утверждение народников, именно, что наемный труд в «кустарном» производстве служит собственно к «восполнению» семейного труда, что к нему прибегают не в целях наживы и т. д. [325] На самом же деле, оказывается, что и среди мелких промышленников, – точно так же, как среди мелких земледельцев, – растущее употребление наемного труда идет параллельно с увеличением числа семейных рабочих. В большинстве промыслов мы видим, что от низшего разряда к высшему увеличивается употребление наемного труда, несмотря на то, что возрастает и число семейных рабочих на одно заведение. Употребление наемного труда не сглаживает различия в семейном составе «кустарей», а усиливает эти различия. Диаграмма наглядно показывает эту общую черту мелких промыслов: высший разряд концентрирует громадную массу наемных рабочих, несмотря на то, что он наилучше обеспечен семейными рабочими. «Семейная кооперация» является, таким образом, основанием капиталистической кооперации [326] . Само собою разумеется, конечно, что этот «закон» относится только к самым мелким товаропроизводителям, только к зачаткам капитализма; этот закон доказывает, что тенденция крестьянства состоит в превращении в мелкого буржуа. Раз только образовались уже мастерские с довольно крупным числом наемных рабочих, – значение «семейной кооперации» неизбежно должно падать. И мы видим, действительно, из наших данных, что указанный закон не применяется к наиболее крупным разрядам высших категорий. Когда «кустарь» превращается в настоящего капиталиста, занимающего от 15 до 30 наемных рабочих, – роль семейного труда в его мастерских падает, доходя до самой ничтожной величины (напр., в высшем разряде высшей категории семейные рабочие составляют только 7 % всего числа рабочих). Другими словами: поскольку «кустарные» промыслы имеют такие мелкие размеры, что в них преобладающую роль играет «семейная кооперация», – постольку эта семейная кооперация является вернейшим залогом развития капиталистической кооперации. Здесь сказывается, следовательно, с полной наглядностью диалектика товарного производства, превращающая «жизнь трудами рук своих» в жизнь, основанную на эксплуатации чужого труда.

325

См., напр., «Сборник стат. свед. по Моск. губ.», т. VI, в. 1, стр. 21.

326

Тот же вывод вытекает из данных о пермских «кустарях», см. наши «Этюды», стр. 126–128. (См. Сочинения. 5 изд., том 2, стр. 334–337. Ред.)

Переходим к данным о производительности труда. Данные о сумме производства, приходящейся в каждом разряде на 1 рабочего, показывают, что с увеличением

размеров заведений повышается производительность труда. Это наблюдается в громадном большинстве промыслов и во всех без исключения категориях промыслов; диаграмма наглядно иллюстрирует этот закон, показывая, что на долю высшего разряда приходится большая доля всей суммы производства, чем его доля в общем числе рабочих; в низшем разряде это отношение обратно. Сумма производства, приходящаяся на 1 рабочего в заведениях высших разрядов, оказывается на 20–40 % выше таковой же суммы в заведениях низшего разряда. Правда, крупные заведения имеют обыкновенно более продолжительный рабочий период, и иногда они обрабатывают более ценный материал, чем мелкие, но оба эти обстоятельства не могут устранить того факта, что производительность труда в крупных мастерских значительно выше, чем в мелких [327] . Да это и не может быть иначе. Крупные заведения имеют в 3–5 раз больше рабочих (и семейных, и наемных вместе), чем мелкие, а применение кооперации в более широких размерах не может не влиять на повышение производительности труда. Крупные мастерские всегда бывают лучше обставлены в техническом отношении, снабжены лучшими инструментами, орудиями, приспособлениями, машинами и т. д. Напр., в щеточном промысле в «правильно организованной мастерской» должно быть до 15 рабочих, в крючечном – 9–10 рабочих. В игрушечном промысле большинство кустарей обходится для сушки товара обыкновенными печами, более крупные хозяева имеют особые сушильные печи, а крупнейшие – особые здания, сушильни. В производстве металлических игрушек особые мастерские есть у 8 хозяев из 16-ти, а по разрядам: I) 0 у 6; II) 3 у 5 и III) 5 у 5. У 142 зеркальщиков и рамочников 18 особых мастерских, а по разрядам: I) 3 у 99; II) 4 у 27 и III) 11 у 16. В грохотоплетном промысле плетение грохотов совершается ручным способом (I разряд), а тканье – механическим (II и III разряды). В портняжном промысле на 1 хозяина приходится швейных машин по разрядам: I) 1,3; II) 2,1 и III) 3,4 и т. д., и т. д. В исследовании мебельного промысла г. Исаев констатирует, что ведение дела одиночками сопряжено с следующими невыгодами: 1) неимение одиночками полного состава орудий; 2) сужение круга изготовляемых товаров, ибо для громоздких продуктов нет места в избе; 3) гораздо более дорогая покупка материала в розницу (дороже на 30–35 %); 4) необходимость продавать товар дешевле отчасти вследствие недоверия к мелкому «кустарнику», отчасти вследствие нужды его в деньгах [328] . Известно, что совершенно аналогичные явления наблюдаются не в одном мебельном, а в громадной массе мелких крестьянских промыслов. Наконец, необходимо добавить, что увеличение стоимости изделий, производимых одним рабочим, наблюдается не только от низшего разряда к высшему в большинстве промыслов, но также и от мелких промыслов к крупным. В 1-ой категории промыслов один рабочий производит в среднем на 202 руб., во 2-ой и 3-ьей – рублей на 400, в 4-ой – более чем на 500 руб. (цифру 381, по вышеуказанной причине, надо увеличить раза в полтора). Это обстоятельство указывает на связь между вздорожанием сырья и процессом вытеснения мелких заведений крупными. Каждый шаг в развитии капиталистического общества неизбежно сопровождается вздорожанием таких продуктов, как лес и т. п., и, таким образом, ускоряет гибель мелких заведений.

327

По крахмальному промыслу, вошедшему в наши таблицы, есть данные о продолжительности рабочего периода в заведениях разных размеров. Оказывается (как мы видели выше), что и в одинаковый период один рабочий в крупном заведении доставляет большее количество продукта, чем в мелком.

328

Мелкий производитель борется с этими неблагоприятными условиями, удлиняя рабочий день и усиливая напряженность труда (1. с. с. 38). При товарном хозяйстве мелкий производитель и в земледелии, и в промышленности держится лишь посредством понижения потребностей.

Из вышеизложенного вытекает, что и в мелких крестьянских промыслах громадную роль играют сравнительно крупные капиталистические заведения. Составляя небольшое меньшинство в общем числе заведений, они концентрируют, однако, весьма большую долю общего числа рабочих и еще большую долю общей суммы производства. Так, по 33-м промыслам Московской губернии 15 % заведений высшего разряда концентрируют 45 % всей суммы производства; на долю же 53-х процентов заведений низшего разряда приходится всего только 21 % всей суммы производства. Само собою разумеется, что распределение чистого дохода от промыслов должно быть еще несравненно менее равномерным. Данные пермской кустарной переписи 1894/95 г. наглядно иллюстрируют это. Выделяя по 7-ми промыслам наиболее крупные заведения, получаем такую картину взаимоотношений мелких и крупных заведений [329] :

329

См. ваши «Этюды», стр. 153 и следующие (см. Сочинения, 5 изд., том 2, стр. 368 и следующие. Ред.), где приведены данные по каждому промыслу в отдельности. Заметим, что все эти данные относятся к кустарям-земледельцам, работающим на рынок.

Ничтожная доля крупных заведений (менее ¹/₁₀ общего числа), имеющих около ¹/₅ всего числа рабочих, сосредоточивает почти половину всего производства и около ²/₅ всего дохода (считая вместе и заработную плату рабочих и доход хозяев). Мелкие хозяйчики получают чистый доход, значительно уступающий заработной плате наемных рабочих в крупных заведениях; в другом месте мы показали подробно, что такое явление представляет из себя не исключение, а общее правило для мелких крестьянских промыслов [330] .

330

Из приведенных в тексте данных видно, что в мелких крестьянских промыслах громадную и даже преобладающую роль играют заведения с суммой производства свыше 1000 рублей Напомним, что такие заведения всегда относились нашей официальной статистикой и продолжают относиться к числу «фабрик и заводов» [ср. «Этюды», стр. 267, 270 (см. Сочинения, 4 изд., том 4, стр. 5, 9 Ред.), и главу VII, § II] Таким образом, если бы мы считали позволительным для экономиста пользоваться той ходячей традиционной терминологией, дальше которой не пошли паши народники, – то мы вправе были бы установить следующий «закон». среди крестьянских, «кустарных» заведений преобладающую роль играют «фабрики и заводы», не попадающие в официальную статистику вследствие ее неудовлетворительности.

Резюмируя те выводы, которые вытекают из разобранных нами данных, мы должны сказать, что экономический строй мелких крестьянских промыслов представляет из себя типичный мелкобуржуазный строй, – такой же, какой мы констатировали выше среди мелких земледельцев. Расширение, развитие, улучшение мелких крестьянских промыслов не может происходить в данной общественно-хозяйственной атмосфере иначе, как выделяя меньшинство мелких капиталистов, с одной стороны, а с другой – большинство наемных рабочих или таких «самостоятельных кустарей», которым живется еще тяжелее и хуже, чем наемным рабочим. Мы наблюдаем, следовательно, в самых мелких крестьянских промыслах самые явственные зачатки капитализма, – того самого капитализма, который разными экономистами-Маниловыми {83} изображается чем-то оторванным от «народного производства». И с точки зрения теории внутреннего рынка значение разобранных фактов немаловажно. Развитие мелких крестьянских промыслов ведет к тому, что более состоятельные промышленники расширяют спрос на средства производства и на рабочую силу, почерпаемую из рядов сельского пролетариата. Число наемных рабочих у сельских ремесленников и мелких промышленников во всей России должно быть довольно внушительным, если, напр., в одной Пермской губернии их насчитывается около 6¹/₂ тысяч [331] .

83

Манилов – персонаж в повести Н. В. Гоголя «Мертвые души», ставший нарицательным типом безвольного мечтателя, пустого фантазера, бездеятельного болтуна.

331

Добавим, что и в других губерниях, кроме Московской и Пермской, источники констатируют совершенно аналогичные отношения в среде мелких товаропроизводителей. См., напр., «Пром. Влад. губ.», вып. II, подворные переписи башмачников и валяльщиков; «Труды куст, ком.», вып. II – о колесниках Медынского уезда; вып. II – об овчинниках того же уезда; вып. III – о скорняках Арзамасского уезда; вып. VI – о валяльщиках Семеновского уезда и о кожевниках Васильского уезда, и т. д. Ср. «Нижегородский сборник», т. IV, с. 137, – общий отзыв А. С. Гацисского о мелких промыслах констатирует выделение крупных мастерских. Ср. доклад Анненского о павловских кустарях (указ. выше), о группах семей по величине недельного заработка и т. д., и т. д., и т. д. Все эти указания отличаются от разобранных нами данных подворных переписей только своей неполнотой и бедностью. Сущность же дела везде одинакова.

V. Капиталистическая простая кооперация

Из раздробленного мелкого производства вырастает капиталистическая простая кооперация. «Капиталистическое производство начинается на деле с того момента, когда один и тот же индивидуальный капитал занимает одновременно большее число рабочих, следовательно, процесс труда расширяет свои размеры и доставляет продукт в большем количестве. Действие большего числа рабочих в одно и то же время, в одном и том же месте (или, если хотите, на одном и том же поле труда), для производства одного и того же сорта товаров, под командой одного и того же капиталиста, составляет исторически и логически исходный пункт капиталистического производства. По отношению к самому способу производства мануфактура, напр., отличается в своем зачаточном виде от цехового ремесленного производства едва ли чем другим, кроме большего числа одновременно занятых одним и тем же капиталом рабочих. Мастерская цехового мастера только расширена» («Das Kapital», I², S. 329) {84} .

84

К. Маркс. «Капитал», т. I, 1955, стр. 328.