Полное собрание сочинений. Том 5. Мощеные реки.
Шрифт:
К вечеру все самолеты с разных сторон летят на ночлег. Издалека виден Ханты-Мансийск. Город стоит на высоком бугре. Огоньки деревянных домов бегут через еловый лес к берегу и замирают около пристани.
Тут, на Иртыше, самолеты, как корабли, становятся на якоря и спят на воде всю ночь.
Мимо идут пассажирские пароходы с огнями, медленно проходят плоты и длинные баржи с нефтью. А самолеты ждут своего часа, когда взойдет солнце. «Они как живые. Почти каждый вечер я прихожу, чтобы глянуть на реку сверху.
У меня для них даже название есть: «комарики». Это слова девушки, с которой я познакомился на горе, когда делал снимок. На этот раз для съемки вертолет не понадобился, гора вполне его заменила… И в самом деле — «комарики».
А там, далеко
Фото автора. 20 сентября 1966 г.
Остров в степи
(Широка страна моя…)
Стадо антилоп. Резвость такая, что вертолет едва поспевает. А чуть в стороне — полосатое стадо зебр, неподвижный меланхоличный верблюд, страусы… Африка? Нет, Херсонщина.
А эти черные, не очень красивые существа — антилопы гну. Обратите внимание на задранный хвост. Он кое-что говорит о характере. Резвым, вертлявым бегунам без колебаний следует уступить дорогу. Был случай: у встречной автомашины разъяренный папаша-гну посбивал фары…
В степи трудно обойти этот остров. Среди хлебов, на жаркой равнине с пыльными бурями, видишь вдруг зеленый оазис — это Аскания-Нова, заповедное место в степях…
Сейчас на столе у меня лежит пучок высохших трав. Бывавшие в степях знают, как пахнут сухие равнинные травы. Нельзя поручиться, что где-нибудь еще на земле растут сейчас вместе эти колючие, с белым пушком, духовитые, не линяющие от высыхания цветы-дикари. Человек вокруг себя все почти распахал.
С самолета повсеместно видишь геометрию желтых посевов, провалы оврагов, зеленые лоскуты огородов. И только в этом месте (да еще под Курском) оставлен лоскут земли, такой, какой была она, земля, в каменном веке, какой лежала под копытами скифских коней, какой ложилась под колеса первого трактора. Ковыльная седина, пестрое пахучее разнотравье, трепетные крылья коршуна и пустельги в горячем воздухе, каменные скифские бабы. Одно сознание, что ты стоишь на земле, посеребренной веками, и по былинкам травы можешь судить о прошлом, заставляет почитать этот клочок земли великой ценностью. Нечего говорить уже об ученых, для которых остаток южной целинной степи — окошко, в которое они могут заглядывать, объясняя многие явления.
«Маленькая лошадка в пижаме» — так один городской мальчуган определил зебру. Существует давний шутливый спор: по белому черные полосы или по черному белые? В степи я видел зеброида — помесь зебры и лошади. На темно-каштановых боках виделись черные полосы.
На снимке — олени. Тут множество разных пород: индокитайский олень, европейский, благородный, европейская лань, пятнистый олень, косуля, олень северный… Скрещиванием выведена порода, способная жить в открытых степях.
Страус
Зеленый же остров в степи создан руками людей. По прутику, по кустику собиралось и взращивалось это прохладное богатство в полупустыне. Человеческого пота изведено тут, наверное, не менее, чем воды для поливки. Зато есть теперь этот оазис, знакомый тысячам перелетных птиц, манящий всякого, кто движется степью. Под деревьями — крыши домов, и тут же рядом, в зарослях, на прудах и в степи, великое множество птиц и зверей, привезенных с разных концов земли, рожденных тут и прилетевших по своей воле.
Лошадь Пржевальского, зубры, разных пород антилопы, коровы африканского племени ватусси, зебры, олени, куланы, верблюды, ламы, фазаны, дикие гуси, фламинго, страусы, лебеди, журавли, черные аисты… Я просто по памяти перечисляю виденное глазами. Особое, единственное в мире, почти вольное поселение диких животных.
Оставив вертолет, мы долго едем по степи на подводе. Антилопы гну, похожие на черных рассерженных бесов, кружатся по равнине, то удаляясь до горизонта, то приближаясь к лошади. Зебры пасутся возле дороги, коровы ватусси ходят вперемежку с верблюдами и оленями, страус с драчливым видом бежит навстречу, и надо искать для защиты палку, чтобы не уехать из степи с синяками.
Должен сознаться: в Африке, в специальном охотничьем сафари, я не видел столько африканских зверей.
И уж, конечно, единственная в своем роде картина: к большой антилопе канне подходит женщина, ставит ведерко и начинает… доить антилопу. Часом позже мы пьем вынутое из холодильника молоко. Сливки, которые москвичам продают в магазинах, не могли бы конкурировать с этим удивительным молоком. Кроме отменного вкуса, у молока есть еще свойства, ради которых и взялись одомашнивать африканскую антилопу. Молоко долгое время не свертывается, не прокисает, не загнивает. Молоко оказалось целебным при многих болезнях. Идет уже разговор о создании специального санатория, где лекарством будет «африканское» молоко.
Конечно, это лишь малая часть работы, которой заняты ученые в Аскании-Нова. Работа серьезная и крайне нужная. Смысл ее: скрещиванием разных пород получить животных высокоудойных, с большой жирностью молока, получить продуктивные мясные породы животных с хорошим руном, неприхотливых, выносливых. Для этого надо знать все, чем богата земля, и все иметь под рукой…
Если тут в степи вспомнить библейский ковчег, то Ноем следует назвать совсем не старого доктора биологии Треуса Владимира Даниловича. Весь пестрый копытный и пернатый мир заповедника находится под его покровительством. После путешествия на телеге мы с доктором поднялись над степью на вертолете. Даже он, живущий тут, не мог удержаться:
— Африка!
Бегут от шума винта зебры и антилопы, скачет по мелкой воде белая стая фламинго…
Поднимаемся выше над степью — бурая равнина до горизонта, на ней стада, а посредине — пышно-зеленый остров. Слово «оазис» для этого места самое точное.
Фото автора. 30 сентября 1966 г.
Русская осень
(Широка страна моя…)
В природе есть праздники. Ледоход. Первая зелень. Первый снег. Первые соловьи. Первая капель после морозов. И есть пора в году, когда земля надевает самые дорогие наряды. В эти дни кажется, что земля начинает даже светиться. Вы замечали, наверно: идешь по лесу — свет! Думаешь, пятна солнца, а это два желтых клена стоят между елками. Теплый красный свет идет от осины. Березняки наполнены белым матовым и пронзительно-желтым светом. А глянет солнце — свет во сто крат умножается. В такой час чувствуешь себя на земле именинником.