Полное собрание стихотворений
Шрифт:
Бессильны грезы сожженных лет.
Ленивым шагом мы едем кручей.
Под нами гаснут уступы гор.
Мы любим бездну и шум могучий,
Родного моря родной простор.
Уж близко, близко. Уж манит взоры
Огней селенья призывный свет.
За нами месяц. Пред нами горы.
Мы ждали счастья, но счастья нет.
1898
Крым
В БЕЛУЮ НОЧЬ
Все спит иль дремлет в легком полусне.
Но
Тоска растет – и грудь сжимает мне,
И белая меня тревожит ночь.
Смотрю в окно. Унылый, жалкий вид.
Две чахлые березки и забор.
Вдали поля. Болит душа, болит,
И отдыха напрасно ищет взор.
Но не о том тоскую я теперь,
Что и вдвоем бывала я одна,
Что в мир чудес давно закрыта дверь
И жизнь моя пуста и холодна.
Мне тяжело, что близок скучный день,
Что деревцам густеть не суждено,
Что покосился ветхий мой плетень
И тусклый свет глядит в мое окно.
1898–1900
«Ляг, усни. Забудь о счастии…»
Ляг, усни. Забудь о счастии.
Кто безмолвен – тот забыт.
День уходит без участия,
Ночь забвеньем подарит.
Под окном в ночном молчании
Ходит сторож, не стуча.
Жизнь угаснет в ожидании,
Догорит твоя свеча.
Верь, не дремлет Провидение,
Крепко спят твои враги.
За окном, как символ бдения,
Слышны тихие шаги.
Да в груди твоей измученной
Не смолкает мерный стук,
Долей тесною наученный,
Сжатый холодом разлук.
Это – сердце неустанное
Трепет жизни сторожит.
Спи, дитя мое желанное,
Кто безмолвен – тот забыт.
1898–1900
В НАШИ ДНИ
Что за нравы, что за время!
Все лениво тащат бремя,
Не мечтая об ином.
Скучно в их собраньях сонных,
В их забавах обыденных,
В их веселье напускном.
Мы, застыв в желаньях скромных,
Ищем красок полутемных,
Ненавидя мрак и свет.
Нас не манит призрак счастья,
Торжества и самовластья,
В наших снах видений нет.
Все исчезло без возврата.
Где сиявшие когда-то
В ореоле золотом?
Те, что шли к заветной цели,
Что на пытке не бледнели,
Не стонали под кнутом?
Где не знавшие печалей,
В диком блеске вакханалий
Прожигавшие года?
Где вы, люди? – Мимо, мимо!
Все ушло невозвратимо,
Все угасло без следа.
И на радость лицемерам
Жизнь ползет в тумане сером,
Безответна и глуха.
Вера спит. Молчит наука.
И царит над нами скука,
Мать порока и греха.
1898–1900
«He сердись на ветер жгучий…»
He сердись на ветер жгучий,
Что средь каменных громад
Он забыл простор могучий
И разносит дым и чад;
Что от выси лучезарной
Он, склонив полет живой,
Дышит тягостью угарной
Раскаленной мостовой.
Взмах один воскрылий сонных -
И открыт забытый след.
Снова листьев благовонных
Потревожит он расцвет.
Заиграется на воле
С белым облаком вдали -
И всколышет в дальнем поле
Позлащенные стебли.
1898–1900
«Восходит месяц златорогий…»
Восходит месяц златорогий -
И свет холодный, но живой,
Скользит над пыльною дорогой,
Над побелевшею листвой.
Колосья клонятся дремливо.
О сон! – желанный мир пролей,
Слети, как радостное диво,
На ширь взволнованных полей.
Обвей прощеньем и забвеньем
Мои отравленные дни,-
И благодатным дуновеньем
Ресниц воскрылия сомкни.
1898–1900
НАСТУРЦИИ
Песня без слов
Розоватым пламенем зари
Засветился серебристый вал.
Спишь ли ты, единственный? – Смотри,
Как на море ветер заиграл.
Как цветы настурций, будто сон,
Обвили стеклянный мой балкон,
Чтоб качаться тихо, и висеть,
И сплетаться в огненную сеть.
Я смотрю сквозь зелень их листов
На свободу ветра и волны.
И поется песнь моя без слов,
И роятся сказочные сны.
И мечты нездешней красоты
Обвивают душу, как цветы,
Как цветы из крови и огня,
Как виденья царственного дня.
1898–1900
НЕРЕИДА
Ты – пленница жизни, подвластная,
А я – нереида свободная;
До пояса – женщина страстная,
По пояс – дельфина холодная.
Любуясь на шири раздольные,
Вздымаю вспененные волны я,
Желанья дразню недовольные,
Даю наслажденья неполные.
И песней моей истомленные,
В исканьях забвения нового,
Пловцы погибают влюбленные
На дне океана лилового.
Тебе – упоение страстное,
Мне – холод и влага подводная.
Ты – пленница жизни, подвластная,
А я – нереида свободная.
1898–1900
АНГЕЛ НОЧИ
Мне не надо наслаждений
Мимолетной суеты.
Я живу среди видений
Очарованной мечты.
Только ангел темной ночи
Свеет к ложу моему,-
Я замру, вперяя очи
В неразгаданную тьму.