Полное собрание стихотворений

Фет Афанасий Афанасьевич

1859?

«О нет, не стану звать утраченную радость…»

О нет, не стану звать утраченную радость, Напрасно горячить скудеющую кровь; Не стану кликать вновь забывчивую младость И спутницу ее безумную любовь. Без ропота иду навстречу вечной власти, Молитву затвердя горячую одну: Пусть тот осенний ветр мои погасит страсти, Что каждый день с чела роняет седину. Пускай с души больной, борьбою утомленной, Без грохота спадет тоскливой жизни цепь, И пусть очнусь вдали, где к речке безыменной От голубых холмов бежит немая степь, Где с дикой яблонью убором

спорит слива, Где тучка чуть ползет, воздушна и светла, Где дремлет над водой поникнувшая ива И вечером, жужжа, к улью летит пчела. Быть может — вечно вдаль с надеждой смотрят очи! — Там ждет меня друзей лелеющий союз, С сердцами чистыми, как месяц полуночи, С душою чуткою, как песни вещих муз. Там наконец я всё, чего душа алкала, Ждала, надеялась, на склоне лет найду И с лона тихого земного идеала На лоно вечности с улыбкой перейду.

1857

«Окна в решетках, и сумрачны лица…»

Окна в решетках, и сумрачны лица, Злоба глядит ненавистно на брата; Я признаю твои стены, темница, — Юности пир ликовал здесь когда-то. Что ж там мелькнуло красою нетленной? Ах, то цветок мой весенний, любимый! Как уцелел ты, засохший, смиренный, Тут, под ногами толпы нелюдимой? Радость сияла, чиста безупречно, В час, как тебя обронила невеста. Нет, не покину тебя бессердечно, Здесь, у меня на груди тебе место.

1882

«Не первый год у этих мест…»

Не первый год у этих мест Я в час вечерний проезжаю, И каждый раз гляжу окрест, И над березами встречаю Всё тот же золоченый крест. Среди зеленой густоты Карнизов обветшалых пятна, Внизу могилы и кресты, И мне — мне кажется понятно, Что шепчут куполу листы. Еще колеблясь и дыша Над дорогими мертвецами, Стремлюсь куда-то, вдаль спеша, Но встречу с тихими гробами Смиренно празднует душа.

1864

«Томительно-призывно и напрасно…»

Томительно-призывно и напрасно Твой чистый луч передо мной горел; Немой восторг будил он самовластно, Но сумрака кругом не одолел. Пускай клянут, волнуяся и споря, Пусть говорят: то бред души больной; Но я иду по шаткой пене моря Отважною, нетонущей ногой. Я пронесу твой свет чрез жизнь земную; Он мой — и с ним двойное бытие Вручила ты, и я — я торжествую Хотя на миг бессмертие твое.

1871

«Ты отстрадала, я еще страдаю…»

Ты отстрадала, я еще страдаю, Сомнением мне суждено дышать, И трепещу, и сердцем избегаю Искать того, чего нельзя понять. А был рассвет! Я помню, вспоминаю Язык любви, цветов, ночных лучей. — Как не цвести всевидящему маю При отблеске родном таких очей! Очей тех нет — и мне не страшны гробы, Завидно мне безмолвие твое, И, не судя ни тупости, ни злобы, Скорей, скорей в твое небытие!

4 ноября 1878

Alter Ego

Как лилея глядится в нагорный ручей, Ты стояла над первою песней моей, И была ли при этом победа, и чья, — У ручья ль от цветка, у цветка ль от ручья? Ты душою младенческой всё поняла, Что мне высказать

тайная сила дала, И хоть жизнь без тебя суждено мне влачить, Но мы вместе с тобой, нас нельзя разлучить. Та трава, что вдали на могиле твоей, Здесь на сердце, чем старе оно, тем свежей, И я знаю, взглянувши на звезды порой, Что взирали на них мы как боги с тобой. У любви есть слова, те слова не умрут. Нас с тобой ожидает особенный суд; Он сумеет нас сразу в толпе различить, И мы вместе придем, нас нельзя разлучить!

Январь 1878

Смерть

«Я жить хочу! — кричит он, дерзновенный. — Пускай обман! О, дайте мне обман!» И в мыслях нет, что это лед мгновенный, А там, под ним, — бездонный океан. Бежать? Куда? Где правда, где ошибка? Опора где, чтоб руки к ней простерть? Что ни расцвет живой, что ни улыбка, — Уже под ними торжествует смерть. Слепцы напрасно ищут, где дорога, Доверясь чувств слепым поводырям; Но если жизнь — базар крикливый бога, То только смерть — его бессмертный храм.

1878

Среди звезд

Пусть мчитесь вы, как я покорны мигу, Рабы, как я, мне прирожденных числ, Но лишь взгляну на огненную книгу, Не численный я в ней читаю смысл. В венцах, лучах, алмазах, как калифы, Излишние средь жалких нужд земных, Незыблемой мечты иероглифы, Вы говорите: «Вечность — мы, ты — миг. Нам нет числа. Напрасно мыслью жадной Ты думы вечной догоняешь тень; Мы здесь горим, чтоб в сумрак непроглядный К тебе просился беззакатный день. Вот почему, когда дышать так трудно, Тебе отрадно так поднять чело С лица земли, где всё темно и скудно, К нам, в нашу глубь, где пышно и светло».

22 ноября 1876

«Измучен жизнью, коварством надежды…»

1

Измучен жизнью, коварством надежды, Когда им в битве душой уступаю, И днем и ночью смежаю я вежды И как-то странно порой прозреваю. Еще темнее мрак жизни вседневной, Как после яркой осенней зарницы, И только в небе, как зов задушевный, Сверкают звезд золотые ресницы. И так прозрачна огней бесконечность, И так доступна вся бездна эфира, Что прямо смотрю я из времени в вечность И пламя твое узнаю, солнце мира. И неподвижно на огненных розах Живой алтарь мирозданья курится, В его дыму, как в творческих грезах, Вся сила дрожит и вся вечность снится. И всё, что мчится по безднам эфира, И каждый луч, плотской и бесплотный, — Твой только отблеск, о солнце мира, И только сон, только сон мимолетный. И этих грез в мировом дуновеньи Как дым несусь я и таю невольно, И в этом прозреньи, и в этом забвеньи Легко мне жить и дышать мне не больно.

2

В тиши и мраке таинственной ночи Я вижу блеск приветный и милый, И в звездном хоре знакомые очи Горят в степи над забытой могилой. Трава поблекла, пустыня угрюма, И сон сиротлив одинокой гробницы, И только в небе, как вечная дума, Сверкают звезд золотые ресницы. И снится мне, что ты встала из гроба, Такой же, какой ты с земли отлетела, И снится, снится: мы молоды оба, И ты взглянула, как прежде глядела.