Полное собрание стихотворений
Шрифт:
Где был толчок одной поэме дан,
Которой никогда мы не узнаем?…
Toila
8 апр. 1931 г.
В ДОЛИНЕ НЕРЕТВЫ
Я чуть не отдал жизнь в твоих горах,
Когда, под горохот каменно-железный,
Наш поезд, несшийся на всех парах,
Низринулся – из-за обвала – в бездну.
Когда в щепы разбитый паровоз
И в исковерканный – за ним –
Уперся наш вагон, а злой откос
Вдруг превратил его в многоэтажный,
Мы очутились в нижнем этаже.
Стал неприступно скользок линолеум.
Мы вверх не шли, нет, мы ползли уже
И скатывались под наклоном левым,
Но и тогда, почти касаясь дна,
Дна пропасти и неповторной жизни,
Очаровательнейшая страна,
Поэт тебя не предал укоризне.
Он только в памяти запечатлел
Ночь, ветер, дождь – пособников лавине,-
И нет чудеснее на всей земле
Долины Неретвы в Герцеговине!
Париж
25 февр. 1931 г.
ПО ШВЕЙЦАРИИ
Агате Вебер
Мы ехали вдоль озера в тумане,
И было нескончаемо оно.
Вдали горели горы. Час был ранний.
Вагон дремал. Меня влекло окно.
Сквозь дымку обрисовывались лодки,
Застывшие на глади здесь и там.
Пейзаж был блеклый, серенький и кроткий,
Созвучный северным моим мечтам.
Шел пароход откуда-то куда-то.
Я знал – на нем к кому-то кто-то плыл.
Кому всегда чужда моя утрата,
Как чужд и мне его восторг и пыл.
Неслись дома в зелено-серых тонах.
Вдруг возникал лиловый, голубой.
И лыжницы в костюмчиках зеленых
Скользили с гор гурьбой наперебой.
Базель
31 янв. 1931 г.
ГОЛУБОЙ ЦВЕТОК
Всех женщин все равно не перелюбишь.
Всего вина не выпьешь все равно…
Неосторожностью любовь погубишь:
Раз жизнь одна и счастье лишь одно.
Не разницу характеров, а сходство
В подруге обретенной отмечай.
Побольше верности и благородства.
А там и счастлив будешь невзначай…
Не крылья грез – нужней земному ноги.
С полетами, бескрылый, не спеши.
Не лучше ли, чем понемногу многим,
Немногой много уделить души?
В желаньи счастья – счастье. Повстречались.
Сошлись. Живут. Не в этом ли судьба?
На Голубой цветок обрек Новалис,-
Ну, что ж: и незабудка голуба…
Toila
26
НА НЕОБИТАЕМОМ ОСТРОВЕ
Ни в жены, ни в любовницы, ни в сестры:
Нет верности, нет страстности, нет дружбы,
Я не хотел бы с ней попасть на остров
Необитаемый: убила глушь бы.
Когда любим и любишь, счастьем рая
Глушь может стать. Но как любить такую?
Как быть с ней вечно вместе, созерцая
Не добрую и вместе с тем не злую?
Вечерние меня пугали б тени,
Не радовал бы и восход румяный:
Предаст. Расстроит. Омрачит. Изменит,
Раз нет мужчин, хотя бы с обезьяной.
Toila
23 февр. l932 г.
НАСТУПАЕТ ВЕСНА…
Наступает весна… Вновь обычность ее необычна,
Неожиданна жданность и ясность слегка неясна.
И опять – о, опять! – все пахуче, цветочно и
птично.
Даже в старой душе, даже в ней наступает весна!
Мох в еловом лесу засинел – забелел в перелесках.
О, подснежники, вы – обескрыленные голубки!
И опять в ущербленьях губчатых, коричневых,
резких
Ядовитые ноздри свои раздувают сморчки.
И речонка безводная вновь многоводной рекою
Стала, рыбной безрыбная, сильной лишенная сил,
Соблазнительною, интересною стала такою,
Что, поверив в нее, я удилише вновь оснастил.
Я ушел на нее из прискучивших на зиму комнат,
Целодневно бродя вдоль извилин ее водяных,
Посещая один за другим завлекающий омут,
Где таятся лохи, но кто знает – в котором из них?
Этот лох, и сморчок, и подснежник незамысловатый,
Эта юнь, эта даль, что влекуще-озерно-лесна,
Все душе, упоеньем и радостью яркой объятой,
Говорит, что опять, что опять наступает весна!
Toila
7 мая 1932 г.
ОЧАРОВАТЕЛЬНЫЕ РАЗОЧАРОВАНИЯ
ОЗЕРНЫЙ ПРОМЕЛЬК
1. Я ГРУЩУ
Я грущу не о том, что себя отдала ты другому,
что до встречи со мной ты была не одна, а вдвоем,
что лишь гостьей прошла по убогому нашему дому,-
Не о том… не о том…
Не о том, что уехала в город, что сам я уеду
далеко и надолго в края за Балканским хребтом,
что и впредь без тебя одержу над сердцами победу,-
Не о том… не о том…
А о том я грущу, что два месяца были неделей,