Полный цикл "Миры Кемира"
Шрифт:
Ответов в свитке так и не нашла. Спросила у магистра Шарреза, на что oн строгим тоном приказал выкинуть арлордов из головы.
– Птицы не нашего полета, дорогая подопечная! – заявил мне.
Мы сидели в пустой аудитории, и я представляла, как… Совсем скоро, в середине августа, за длинными партами, на деревянных, протертых скамьях, появятся адепты. Заскрипят перья, выводя на пергаментах слова заклинаний, ингредиенты зелий, формулы проклятий…
– Птицы… – пробормотала я, выкидывая восхитительные образы из головы.
Меня ждал Волчий Дол. Моя земля, которую я не могла оставить.
– О да, Лайне!
Перед глазами, вспыхнув, появилась магическая иллюзия – образ человека, за спиной оторого выросли, распахнулись огромные темные крылья.
– Крылья… – проговорила я, вспоминая вспыхнувшую огнем печать. К чему она ар-лорду Хаасу? Так и должно быть или же это какое-то наказание, лишившее его возможности летать?
– Так называемая «боевая трансформация», – продолал магиcтр Шаррез. – Считается, что в ней арлордов сложно убить. Скорее всего, они обладают магией, но ее природа не изучена. Их язык – неизвестен. Цель появления на Кемире – неясна. Не кажется ли тебе, Лайне, что слишком уж много неизвестного? Послушай умудренного опытом Темного мага и забудь про ар-лорда Хааса! – Магистр словно видел меня насквозь. – Выкинь из головы и постарайся не попадаться на его пути.
Я честно старалась. Да и как попасться, если генерал-губернатор Этар Хаас, занятый наведением порядка в городе, лично возглавил боевой отряд и уехал из Хольберга, чтобы положить конец разбойничьим бандам, орудовавшим в окрестностях?
К сожалению, на моем пути также не попался епископ Готер, не вернувшийся из столицы. Пришлось собираться в Теоку, откуда, в сопровождении настойчивых магистров – в Волчий Дол. Мне было не по себе от мысли, что магистр Шаррез собирается потревожить дух oтца. Это… это было неправильно! Дяде Никласу бы не понравилось, да и Эрро Вайрису, подозреваю, тоже. Характер у папы и при жизни был непростой, да и после смерти он вполне мог послать магистра Шарреза куда подальше.
Перед отъездом мне приснился дом. Туман по низинам, запах влажной земли и свежескошенной травы… Утренняя роса холодит босые стопы, когда я иду туда, где раскинулась белая скатерть гречишных полей. По краю обрыва, вдоль извилистого берега, прислушиваясь к песне реки. Странные чувства обуревают меня. Словно земля говорит со мной, зовет меня. Ее голoс – в переливах воды на мелководье, где она прыгает по сонным, замшелым камням; в шелесте ветра, играющего c листвой.
«Скоро!» – oбещаю ей.
– Скоро я вернусь!» В ответ – она хочет предупредить, предостеречь. От чего? От кого?
Я так и не поняла.
Затем, сидя среди сундуков и отрезов ткани, с видом на лук и колчаны стрел, которые не влезли в оружейный сунду, неспешно разговаривала с Трисс, поглядывая, как Реми уплетает положенные в дорогу Марсой продукты. Выглянула из повозки, чтобы посмотреть, как исчезает за поворотом Хольберг – внушительное здание цитадели, тридцать оборонительных башен и крепостные стены в двадцать четыре локтя высотой; как магистр Шаррез – высокий, с развевающимися на ветру черными волосами и хищным взглядом – едет в гордом одиночестве на пегом жеребце. Словно почувствовав, что на него смотрю, он повернулся.
Вне стен города, вне Академии, мне показалось, он впервые взглянул на меня не как на докучливую девицу,
От мысли «породниться» у Трис загорались глаза.
Глаза… Зажмурилась, пытаясь прогнать воспоминания о совсем других, черных, принадлежащих тому, о ком и думать не следовало. «Птица не моего полета!» – строго сказала себе. Прислонилась к полотняной стенке повозки, заставляя себя прислушиваться к разговору двух Светлых магов – лорда Дьеза и Шайнира, сопровождавшего караван. Они ехали рядом. Речь шла о бродячей природной аномалии, появившейся недавно и, кажется, сошедшей с Мервянных Гор. Говорили, что она пожирала магию. Вернее, внутри нее не было возможности входить в магические потоки. Зато этой самой возможностью неплохо пользовалась банда Харсана Кривого, орудовавшего в Диком Бору. Нападали на караваны, лишенные прикрытия боевых магов.
Я вздохнула, затем в который раз стоически отказалась от широкого выбора женихов из клана Мергольдов, выкинула из головы мысли об аномалии и разбойниках. Последние – закономерное зло на Кемире. Дезертиры, крестьяне, разорившиеся из-за непомерных налогов. Выившие после чумы, похоронившие родных, а то и всех в окрестных деревнях…
Болезни, голод, войны. Как долго вытерпит земля Кемира?
Очнулась, почувствовав, как меня трясет Трисс. Кажется, я заснула, размoренная послеобеденной жарой и тряской.
– Магия… Магия, Лайне! – прошептала подруга. Лицо встревоженное, глаза – зрачки на всю радужку, словно у испуганной кошки.
– Ее нет! Я пробовала… У меня ничего не получается!
– Наверное, та самая аномалия, – пробормотала в ответ.
Встряхнула головой, разгоняя остатки сна. еми дремал рядом, завернувшись в сшитое из лоскутов одеяло. Вскинула руку. Трисс права – магии не было. Словно пересохли все магические источники, исчезли магические ручьи.
Я выглянула из застывшей повозки. Уже начинало вечереть. Кажется, Борoда собирался ехать до ночи, чтобы добраться до одного ему ведомого «правильного» места. Подгонял коней и возниц, приказывая следовать по пыльной, едва заметной колее, на которую давно уже покушалась трава и протягивали руки-ветки заросли Дикого Бора.
И тут…
Звук знакомый с детства. Словно порвалась натянутая струна на ребеке заезжего музыканта. Я… я знала, что это такое.
Пение тетивы.
– Назад! – приказала выглянувшей следом подруге, заталкивая ее обратно, внутрь повозки.
– Не вставай! – завозившемуся под одеялом Реми.
– Сидите и не высовывайтесь! Раз…
Не договорила.
– Нападение! – заорали снаружи.
– …! Засада!
Ржали лошади. Кричали люди. Звенели мечи. Среди этого я слышала судорожное, испуганное дыхание Трисс, сопение Реми и… Вновь и вновь песню тетивы. Звуки падения тел. А ведь ни разу… Кажется, ни разу не промахнулись! Одна, вторая, третья стрела…