Полный комплект лжи
Шрифт:
Находилbсь же в этом помещении всего две женщины: обе крашеные блондинки, одетые в строгие темные костюмы. Одна из них была лет сорока, а другая помоложе — лет тридцати. Первая копалась в какой-то папке, не слишком заинтересовавшись моим визитом, а вот ее коллега слегка привстала и пригласила меня сесть на стул, стоящий сбоку от ее стола. Я так и сделала.
— Что вас к нам привело? — улыбаясь лишь потому, что этого требовал этикет, спросила женщина.
У нее были светло-зеленые глаза, маленький, аккуратный носик и пухлые губки. Волосы женщины были уложены в высокую прическу, макияж нанесен легкий, без излишеств. И хотя особой привлекательностью
— Разрешите представиться, Надежда Викторовна, — пропустив мимо ушей ее вопрос, в свою очередь, произнесла я. — Иванова Татьяна Александровна, частный детектив.
— Да? — удивилась женщина, и я поняла, что за моей спиной вторая дама-адвокат тоже напряглась, перестав теребить бумаги. Чтобы не мучить женщин неизвестностью, я сразу перешла к делу и пояснила:
— Я вынуждена побеспокоить вас в связи с убийством Орловой Юлии Дмитриевны. Мне необходимо кое-что выяснить о ней.
— Но ведь виновный уже найден, и суд был, — раздался сзади голос второй женщины.
— Верно, — согласилась с ней я. — Но только неужели вы всерьез думаете, что убил Орлову ее собственный муж? Лично мне в это не совсем верится.
Женщины вопросительно переглянулись, а потом та, что сидела напротив меня, сказала:
— Если честно, то мы тоже не совсем в это верим. Тем более что отношения между супругами всегда были хорошими. Пожалуй, многие семейные пары им могли бы позавидовать.
— То есть вы хотите сказать, — зацепилась за данную мысль я, — что Орловы были дружны и очень редко ругались между собой?
— Если вас интересует то, как я считаю, — пристально глядя на меня, начала женщина, — то я бы сказала так: трудно даже представить себе, чтобы Юля и Дима ругались. Между ними было не просто чувство, но и взаимодоверие, дружба.
— А вы, что вы по этому поводу думаете? — обернувшись к ее коллеге, спросила я.
— То же самое, — без добавлений ответила дама. — С решением суда я лично не согласна. Суд, как всегда, списал все на того, кого ему подсунули.
Тут у меня промелькнула мысль, а не спросить ли дам, почему же они не отстаивали интересы того, кого считают невиновным. Но, подумав, я решила, что это будет не совсем этично, а потому поставила вопрос немного иначе:
— Вы знаете того человека, кто защищал Орлова на суде?
— Да, — хором ответили женщины.
А потом Черняховская пояснила:
— Знаем, и очень хорошо. Он учился с нами на одном курсе, и… — Она на минуту замялась, а потом добавила: — Он сделал все, что от него зависело. Если бы приговор можно было опротестовать, это давно бы было сделано.
После ее слов возникшая у меня неожиданно версия об адвокате, намеренно мешающем оправдать невиновного, заметно ослабла. Но окончательно исключать ее я пока не собиралась, понимая, что чаще всего зависть касается друзей и близких, а значит, они способны совершить то, в чем их сложно на первый взгляд заподозрить. Оставив этот вопрос пока открытым, я попросила женщин рассказать мне о самой Орловой: о том, каким человеком она была, какими делами занималась и не было ли среди них таких, за которые ей можно было бы мстить. На весь ряд вопросов женщины ответили весьма коротко.
— Юлия была первоклассным адвокатом и если за что-то бралась, то всегда доводила дело до конца, — произнесла
— И все же я бы хотела узнать обо всех делах поподробнее, — заметила я.
Женщины кивнули и стали поочередно рассказывать, чем и когда занималась Орлова. Меня это немного удивило — я полагала, что подобная информация должна храниться в бумажном или электронном виде, ну хотя бы на всякий случай, а тут мне ее выдавали на словах. Впрочем, немного подумав, я решила, что дамы следуют главному правилу адвоката — не разглашать информацию, поэтому говорят лишь в общих чертах, не вдаваясь в подробности, которые наверняка имеются в бумагах и компьютере, и успокоилась.
Выслушав все о делах Орловой, я поняла: зацепиться тут действительно не за что. Да и доброжелательные коллеги убитой, переживающие ее гибель, давно бы сделали все сами, то есть если бы заподозрили, что ее убийство связано с работой, то привлекли бы к этому внимание милиции. По крайней мере, после общения с ними мне показалось именно так.
— Ну что ж, — завершая беседу и видя, что ничего более мне узнать не удастся, сказала я и встала. — Благодарю вас, вы мне очень помогли. Если что-то еще мне понадобится, я к вам загляну.
Женщины тоже попрощались со мной и даже попросили сообщить им, как только что-то выясню. Я кивнула и покинула их рабочий кабинет.
Оказавшись на улице, я медленно дошла до своей машины и села в нее. Но заводить свою «девяточку» теперь не спешила, планируя, куда лучше всего поехать и что сделать. Единственное, что пока приходило мне в голову, было посещение места работы самого осужденного Орлова. Ведь если его действительно хотели подставить, то тогда убийство жены должно быть связано с ним и с тем, чем он занимался.
Заведя машину, я выехала со стоянки и поспешила в сторону компании «Сельхозтранс». Насколько мне было известно, эта фирма была самой крупной в Тарасове по производству и продаже сельскохозяйственных машин. Именно в ней и занимал должность бухгалтера мой горе-беглец.
За несколько минут доехав до офиса компании, я оставила свою машину недалеко от ее здания и направилась к двери. У последней меня встретил молоденький охранник. На его собратьев мне сегодня почему-то ужасно везло, а потому я и в этот раз немного напряглась при виде знакомой формы.
— Вы куда, девушка? Сначала пропуск, — выдал паренек заученную давно фразу.
Зная по опыту, что объяснять на словах, кто я и что мне нужно, бесполезно, я молча достала из сумочки удостоверение и показала его парню. Потом деловым тоном поинтересовалась, где мне найти кого-либо из начальства. Такое мое поведение мгновенно сделало из охранника паиньку, и он не только пропустил меня внутрь, но и предельно ясно объяснил, куда следует идти.
Я поблагодарила парнишку за помощь и отправилась на поиски начальствующего персонала. Со слов охранника я уже знала, что директора компании зовут Анатолием Васильевичем Елисеевым и что он занимает последний кабинет на третьем этаже. Туда-то я и направилась. Поднявшись по мраморной лестнице с недавно окрашенными перилами, я оказалась в узком пустом коридоре, по обе стороны которого располагались многочисленные двери кабинетов. Большая их часть была застекленной, но видно сквозь них ничего не было, потому как стекло использовалось затуманенное и наверняка ударопрочное.