Шрифт:
Глава 1
Лес безымянной планеты жил своей каждодневной, обычной жизнью. На небольшой прогалине в гуще непроходимых зарослей молодой мутант увлеченно поглощал наиболее питательные части растений, тем самым повышая собственную массу и вместе с ней — свою силу и конкурентоспособность в каждодневной борьбе за жизнь.
Растения, которым выпала безрадостная роль корма, вяло сопротивлялись, выбрасывая в воздух облака едкой пыльцы, покрывая стебли и листья слабыми растворами активного мутагена и кислоты. Увы, все это было бесполезно, равно как и разномастные шипы, и покрытые острыми крючками гибкие отростки. На самом деле, растения безнадежно проиграли эту схватку еще бездну времени назад — тогда, когда их далекие
Неблагодарный потомок эволюционных победителей громко чавкал, пережевывая сочные листья и даже не догадываясь, что на самом деле тоже входит в команду неудачников. Ведь использование в пищу растений куда менее продуктивно по сравнению с поеданием животных. А уж если поставить на другую чашу весов всеядных…
Впрочем, эта цепочка поэтапного поедания, безусловно справедливая в условиях планеты Земля (Солнечная система, рукав Ориона, Млечный путь), не был такой уж константой в реалиях планеты Безымянной (неведомые глубины космоса). По каким-то параметрам Безымянная Земле уступала, зато беспрецедентно опережала ее в плане палитры возможностей для личного развития. Тут тебя не сковывали тяжелые кандалы неудачного наследия, ты мог за одно поколение избавиться от допущенных предками ошибок и в кратчайшие (по меркам эволюции, конечно) сроки стать буквально кем (и даже чем!) угодно.
Естественно, не обошлось и без минусов — в процессе развития имелся приличный шанс досрочно окончить свой стремительный личностный рост в желудке более удачливого конкурента. Ну, а кому сейчас легко?
Мутант-вегетарианец, беззаботно наслаждавшийся пучками пышных красных соцветий, которые он ловко выуживал из нагромождения монструозных шипов, вдруг настороженно замер. Его чуткие уши уловили тревожные нотки в окружающем его звуковом фоне. Это было нечто едва заметное, на грани предчувствия, но, несмотря на его молодость, мутант уже успел на собственном опыте понять, как важно прислушиваться к своим предчувствиям. И как много себя (в прямом смысле) можно потерять, их игнорируя.
Да, ему не показалось. Кто-то определенно подбирался на расстояние атаки, стараясь оставаться незамеченным. Зверь развернулся лицом к источнику шума и сместился назад-вбок, так, чтобы шипастые кусты максимально перекрывали вектор предполагаемого нападения.
Поняв, что его заметили, невидимый агрессор отбросил осторожность и рванул напролом, сокрушая преграждавшие ему путь кусты и тонкие стволы деревьев. Вырвавшись на открытое место, враг замер, оценивая обстановку. Он не выглядел слишком опасным — не имел преимущества по объему и весу, тело у него было довольно непопулярного строения — слишком толстые и тяжелые конечности при довольно компактном корпусе. Броня распределена неравномерно, оставляя довольно много уязвимых мест. Самой большой дырой в защите оставался опять же корпус, который фактически остался голым. Схема бронирования далека от оптимальной, и говорит либо о крайней глупости своего носителя, либо… о его крайне специфическом стиле боя.
В любом случае, время на принятие решения истекало, и мутант с утробным рыком рванул вперед, разменивая удобную позицию и защиту флангов на инициативу. Враг слишком необычен, нестандартен, поэтому его поведение нельзя предсказать, основываясь на опыте прошлых схваток. Мутант предпочел бы бегство, но более длинные ноги врага скорее всего дадут ему преимущество в скорости. Выбора нет — должен остаться только один.
Верхние хватательные конечности мутанта сложились, формируя из когтей копьеобразные наконечники. Мутант качнулся на бегу влево-вправо, раздергивая врага, рассеивая его внимание, запутывая. В последний момент, когда враг дернулся вперед, готовясь встретить его удар, мутант прыгнул в сторону, одновременно ударяя врага в ногу и бок мгновенно распрямившимися верхними конечностями. Звонкий удар кости о кость — враг успел среагировать, прикрыв уязвимый бок. Отвлекающий укол в ногу он просто-напросто проигнорировал — на толстой броне не осталось даже царапины.
Плохо.
Небогатый опыт мутанта однозначно говорил: если врага не удалось зацепить первой атакой, бой будет долгим и неприятным, со множеством ран и повреждений.
Реакция врага, пожалуй, не уступает его собственной, и тут даже сверхбыстрые мышцы верхних конечностей не дают заметного преимущества. Что ж, если первая тактика не привела к успеху, нужно перейти ко второй.
Изматывание.
Мутант принялся смещаться из стороны в сторону, периодически коротким подшагом приближаясь достаточно близко к врагу, чтобы достать его дальним выпадом. Такой выпад следовал лишь в одном случае из трех-четырех, ведь ресурсы гипертрофированных мышц тоже не бесконечны, но враг по задумке должен был реагировать на каждую атаку, уставая и теряя концентрацию. Если делать так достаточно долго, и внимательно соблюдать дистанцию, не давая подойти…
К сожалению, враг не стал играть по навязанным правилам. Он просто прыгнул с места, одним махом преодолевая казавшееся безопасным расстояние, обрушиваясь на мутанта и ломая его верхние конечности. Те были очень быстрыми, но при этом еще и очень хрупкими — все имеет свою цену. Мутант в ужасе рванулся вперед, затем в сторону, рухнул на бок и перекатился, пытаясь избавиться от ужасного наездника. Увы, все это оказалось бесполезно. Враг намертво вцепился в загривок мутанта, и его огромные когти раз за разом вонзались в спину жертвы, нащупывая ее сердце. Наконец, один из ударов достиг цели. Мутант рухнул в полушаге от дерева, о ствол которого он собирался ударить врага. Вряд ли это сработало бы, но ни до чего более толкового мутант так и не додумался. Все-таки он был еще очень молод, и, как и сотни тысяч его неудачливых собратьев, вытащил несчастливый билет. Его история на этом закончилась.
***
Павел аккуратно смахнул смахнул струйку крови, заливающую глаз, и раздраженно поморщился.
— Какой прыгучий попался, зараза… И меткий. Все-таки надо что-то делать с этой броней, временами чувствую себя настоящей эльфийкой в бронелифчике.
Он в очередной раз оглядел свое облачение, представляющее собой импровизированный экзоскелет. Мощные жгуты внешних мышц плотно облегали руки и ноги Павла, позволяя ему быстро передвигаться по пересеченной местности и поддерживать эту скорость неограниченно долго. Сверху это чудо биоинженерии кое-как прикрывали пластины брони, образуя плотный панцирь поверх рук, ног и части головы, оставляя открытыми лицо и большую часть корпуса. Выглядело все это так себе, но на удивление неплохо справлялось с возложенными на него функциями. По крайней мере, Павел был все еще жив.
— В очередной раз напоминаю — организм по-прежнему находится в околокритическом состоянии, и этот вариант — тот максимум, который мы можем себе позволить на настоящий момент. — в голосе Сима отчетливо прозвучали недовольные нотки. В последнее время его речь стала гораздо более живой и человечной, что ли, избавившись от механического акцента и дурацких наборов синонимов. — А что по поводу ранения… Именно ты категорически отказался использовать предложенную мной глухую маску и настоял на собственном варианте.
— Знаешь, у меня были на то причины, — хмыкнул Павел. — Я человек впечатлительный, и твои "24 секунды до смерти от удушения" проняли меня по самое не могу. Над дизайном маски, конечно, надо еще поколдовать, без глаз остаться, конечно, неохота. Но и в глухой шлем я больше не полезу, увольте. По крайней мере, пока ты не доведешь до ума механизм аварийного сброса.
Павел перевернул тушку убитого мутанта на спину и принялся ее вскрывать, ловко орудуя выдвинутыми из костяных перчаток лезвиями. Этими перчатками он очень гордился — совместив в одно целое когти Росомахи и идею перчаток старины Фредди, удалось получить уникальный по мощи и удобству инструмент и оружие в одном флаконе.