Полосатые чудаки
Шрифт:
Бородач, стоявший рядом, ухмыльнулся.
Ребята не могли ни слова вымолвить, лишь вращали глазами.
Гриша испытывал желание рассмотреть странного дедка через лупу. Он даже сунулся рукой в карман, чтобы достать ее, но не хватило смелости на это, да и не освободился он еще от оцепенения.
Неожиданно повернувшись к Грише, лесовик цапнул маленькой сухой рукой флакон, голубенькие глазки его беспокойно забегали.
— Ты зачем носишь эту травку в склянке? — спросил он настороженно.
Гриша струхнул. В голосе лесовика ему послышалась угроза. Он ответил, едва шевеля непослушными губами:
— Да-а… та-ак… про-осто…
— Ой, не просто! — сказал дедок. Его рассеянные голубые глазки, казавшиеся сумасшедшими, гипнотизировали Гришу. — Где ты ее взял?.. Отвечай.
— Мы-ы… в мо-оре нашли, ко-огда плы-ыли, — нараспев от страха проговорил Гриша.
— И вы интересуетесь, где она растет? Ищете ее? — быстро спросил лесовик.
Яша и Веня мрачно переглянулись: и это колдун узнал! И Яша пошел на выручку Грише. Он решил действовать смело: была не была.
— Вы знаете эту травку? Как ее называют? Где она растет?
Дедок растерялся, сразу же потерял интерес к Травяному Князю и защебетал:
— Кто ее знает, ребятки. Разве мало травок на свете… Травка как травка…
А бородач все ухмылялся.
Яша и Веня подумали примерно одно и то же; «Не знает Травяного Князя… А еще колдун!»
Гриша имел другое мнение. Внутреннее чутье подсказывало ему: дедок должен знать тайну Травяного Князя, ему должно быть известно, где он растет. Иначе почему же он так встревожился?.. Или он тоже не знает, где растет загадочное растение и хотел выпытать у них?.. Было над чем поразмыслить.
Лесовик затопал по песочку вдоль ерика. Они растерянно смотрели ему вслед. Он оглянулся, поманил их рукой:
— Айда со мной, ребятки. Ласонька обрадуется. Лесники мы, а не лесовики… Я дед Кирюша, а это вот Витяша.
«Какая такая Ласонька обрадуется?» — недоумевали Яша, Гриша и Веня.
Старый лес был по-прежнему полон тайн с избытком.
Настороженные и необычайно заинтересованные, они пошли за удивительным дедом Кирюшей и Витяшей.
В лесу было тепло, пахли цветы и травы, весело заливались птицы. Дед Кирюша тоже был весел. Погромыхивая резиновыми сапогами, он говорил без умолку, бросая взгляды на Гришу.
— Хорошо в Старом лесу! Все поет, веселится, играет. Вот живу, живу и никак не наживусь… Пасечник я. Медок собираю. А вот Витяша и Гришутка лесникуют тут, лес стерегут…
Всю дорогу Яша, Гриша и Веня держали рты открытыми. Было чему удивляться. Яша не удержался, спросил:
— Дедушка Кирюша, сколько вам лет?
— Не знаю, ребятки, — ответил тот. — Может, сто. А может, сто тридцать… Забыл я.
Гриша неотрывно следил за Кирюшей. Он замечал его косые взгляды и все более утверждался в своих догадках.
Лес распахнулся, и они вышли на поляну, залитую ярким солнцем. Под могучим дубом стоял просторный бревенчатый дом с крыльцом. За домом — сад, перед ним — палисадник с беседкой, увитой виноградом.
— Прошу в гости, полосатенькие, — сказал дедок.
Неожиданно из-за палисадника до Яши, Гриши и Вени донесся знакомый девчоночий голос. Они вздрогнули. Дед согнутым пальцем повел в сторону дома.
— Ласонька, внучка моя.
За деревцами палисадника мелькнуло светлое платье, и за ворота выскочила Нюрка.
Так это Нюрка — Ласонька!
Нюрка остановилась, пораженная. В первое мгновенье она не узнала Гришу, Яшу и Веню — так сильно они изменились. Потом радостно кинулась им навстречу, и вместе с ней кинулись ее смешные, тоже радостные донельзя, короткие косички.
— Живые! Целые! — крикнула она и расплакалась.
А Яша, Гриша и Веня стояли молча, одеревенело, как истуканы с Полинезийских островов, врытые в землю.
Глава двенадцатая. Как лечили Яшу, Гришу и Веню. Предсказание Кирюши сбылось — гостей полный двор. Радость бабки Орестеи вызывает тревогу у Кирюши
Яша, Гриша и Веня сидели на скамье в беседке и смотрели на мир, пальцами раздвигая распухшие веки.
Нюрка просто вся перекручивалась — так хотелось смеяться. И радостно было ей и смешно.
Кирюша принес полный пузатый кувшин с медом и поставил на огромный пень в беседке.
— Дедушка, вы нам расскажете про тайны Старого леса? — спросил Яша. — Нам встретилось в лесу много тайн, но мы сами не разгадали их.
— Расскажу, расскажу, — ответил Кирюша и покосился на Гришу. — Потом… А сейчас будете лечиться, полосатенькие. Медок — самое доброе лекарство от всех болезней. Наедитесь от пуза, и вся опухоль к утру пройдет.
Он поставил перед ними деревянные миски, полные душистого меда, и не дал им ни ложки, ни хлебной корочки, которой можно было бы тянуть мед. Сам стал в сторонке. Его очень интересовало, как они выйдут из трудного положения.
Веня покосился на Кирюшу сквозь узкие щелки опухших век и сделал попытку достать мед пальцем. Дед презрительно хихикнул. Нюрке тоже неудержимо захотелось похихикать. Однако удержалась от этого, так как боялась обидеть Веню. Гриша и Яша не менее растерянно поглядывали на свои соблазнительные миски, до краев наполненные пахучим прозрачным янтарем.
И они, наконец, догадались, что делать. Взяли свои миски обеими руками и спокойно, с достоинством потянули мед через край. И не торопились глотать. Они ждали, пока мед растает и освежающей ароматной влагой растечется по всему рту, чтобы язык поплавал в ней и понежился, чтобы каждая клеточка языка и нёба напиталась ею и тонко почувствовала его. А когда глотнули, удивительное чувство покоя и наслаждения охватило их.
Они пили волшебное лекарство, держа миски у самого рта, поставив локти на шершавый пень. Так было удобней. Пили неторопливо. Торопиться им было некуда. Это они сразу почувствовали, как только попали в гости к Нюркиным родственникам.