Польша в советском блоке: от «оттепели» к краху режима
Шрифт:
Раздражение по поводу наличия евреев на ответственных постах испытывали не только представители партийной верхушки, но и немало чиновников среднего звена. Очевидно, именно на них прежде всего и рассчитывали те, кто ставил на повестку дня еврейский вопрос. Например, партийный работник из Бялы-Подляски А. Чех (член КПП с 1928 г.) в беседе с кем-то из советских коллег, имевшей место вскоре после возвращения Гомулки на пост первого секретаря, сокрушался, что «стойкие коммунисты оказываются в меньшинстве перед лицом пепеэсовцев, бундовцев и сионистов», так как, по его словам, из 60 членов ЦК поляками были только 26 человек, а из 12 генералов – лишь 4. Особенный гнев у Чеха вызывали: «сионист Мордко (Сташевский)», который в октябре 1956 г. якобы организовал раздачу оружия рабочим, «генерал еврей Спыхальский», который якобы после отставки Рокоссовского разлагает армию, и председатель Госплана Ендрыховский (без объяснений) [87] . В разговоре, состоявшемся 14 ноября 1956 г., секретарь Главного правления польско-советской дружбы (и постоянный информатор советского посольства) Т. Ксенжек обвинил «еврейскую группу» (в лицах Замбровского, Матвина, Моравского, Сташевского, Будзыньской, Гранас и ряда других) в том, что она избавилась от неугодных ей партийных кадров [88] . 27 декабря тот же Ксенжек не без досады заявил сотруднику советского посольства, что, невзирая на массовый отъезд евреев в Израиль и во Францию, Гомулка продолжает поддерживать лиц еврейского происхождения на руководящих постах, что может снизить его авторитет в стране [89] . В августе 1957 г. 2-й секретарь польского посольства в Москве П. Мотрук в разговоре с сотрудником МИД СССР обратил внимание собеседника, что «основные ключевые позиции в министерстве [иностранных дел ПНР]
87
РГАНИ. Ф. 5. Оп. 30. Д. 229. Л. 170–171.
88
РГАНИ. Ф. 5. Оп. 28. Д. 398. Л. 240–247.
89
РГАНИ. Ф. 11. Оп. 11. Д. 1. Л. 9–14.
90
АК – Армия Крайова (вооруженные силы польского правительства в изгнании в период фашистской оккупации).
91
РГАНИ. Ф. 11. Оп. 11. Д. 1. Л. 176.
92
РГАНИ. Ф. 5. Оп. 30. Д. 308. Л. 93–94.
Несомненно, в значительной мере этот упор на «еврейское засилье» был сделан ввиду готовности советской стороны слушать подобные голоса. Как указывалось выше, советская верхушка всегда с подозрением смотрела на присутствие евреев в ЦК ПОРП и не раз выражала свое негодование по этому поводу. Наиболее явно такой подход обозначился на мартовском пленуме ЦК ПОРП в 1956 г., когда Хрущёв сделал упор на «натолинцев». В связи с этим польские информаторы, поставлявшие данные в МИД СССР, неустанно поддерживали у «советских товарищей» ощущение «сионистской угрозы», причисляя к еврям всех подряд и выставляя себя таким образом преданными борцами идеологического фронта. Достоверность этой информации и ее логичность не играли при этом никакой роли. Приведенные выше примеры, когда евреями с легкой руки информаторов оказались даже такие люди, как Циранкевич и Охаб (чистокровные поляки), наглядно демонстрируют уровень этих «данных». Обращение к еврейской теме, кроме того, оказывалось полезным и с бытовой точки зрения. Пример тому являет вышеупомянутый Мотрук, который, поставив в один ряд «лиц не польской национальности» и выходцев из ППС и АК (в большинстве своем не евреев), в продолжение беседы выдал также обширный компромат чуть ли не на всех своих коллег по работе в посольстве, а в заключение попросил устроить дочь в советскую школу и заверил собеседника в готовности к дальнейшему сотрудничеству [93] . Однако нельзя недооценивать и, так сказать, идейный антисемитизм многих чиновников, замешанный на неудовлетворенных карьерных амбициях или же привитый в силу других обстоятельств.
93
РГАНИ. Ф. 5. Оп. 30. Д. 229. Л. 176–180.
Таким образом, можно констатировать, что раскол ЦК ПОРП на «натолинцев» и «пулавян» был вызван не расхождениями во взглядах на глубину политических реформ в стране, а «национальным вопросом». Причем импульс к размежеванию исходил от «натолинцев». Выступив за сокращение количества евреев в руководящих органах партии и государства, они тем самым заставили еврейскую часть правящей элиты сплотиться и предпринять контрмеры. Масла в огонь подлила позиция советской верхушки, которая откровенно пыталась вмешиваться во внутренние дела ПОРП. Неоднократные призывы Политбюро ЦК КПСС к «полонизации» высших структур власти в ПНР вынудили «пулавян» выступить с тезисом о защите самостоятельности ПОРП от советского давления, что неминуемо привело их в лагерь сторонников расширения национального суверенитета. Первые раскаты этого противостояния прогремели на мартовском пленуме 1956 г., когда ряд членов ЦК (Ю. Ольшевский, С. Сташевский, Л. Касман) критически отозвались о присутствии Хрущёва на данном мероприятии [94] . В дальнейшем, по мере нарастания политического кризиса в стране и при всё более угрожающих знаках со стороны СССР, «пулавяне» начали склоняться к поддержке Гомулки с его концепцией «польского пути к социализму». Одним из первых, кто высказался за возвращение бывшего генерального секретаря на пост главы партии, был не кто иной, как Р. Замбровский – неформальный лидер «пулавян». Произошло это в середине сентября 1956 г. [95] К этому времени всё более независимую позицию от мнения Москвы занимали также первый секретарь Э. Охаб и премьер-министр Ю. Циранкевич, что было следствием давления на них снизу, со стороны прессы, общественности и части ЦК. Появлявшиеся в массовом порядке клубы интеллигенции и комитеты революционной молодежи, манифестации рабочих и студентов, всё более смелые публикации в газетах и журналах, наконец, бунт в Познани – всё это оказывало мощнейшее воздействие на поведение властей. Страна требовала повышения уровня жизни и завоевания полноценного суверенитета. Фигурой, с которой связывались эти надежды, был Гомулка – человек, отважившийся бросить вызов восточному соседу и пострадавший за это длительным отстранением от политической жизни. В таких условиях «натолинцы» с их антиеврейскими призывами и стремлением сохранить в неизменности отношения с СССР оказывались в роли проигравших. Последнюю попытку перетянуть на свою сторону общественность они предприняли 16 октября, в преддверии VIII пленума ЦК ПОРП, который, по всеобщему убеждению, должен был вернуть на пост партийного лидера Гомулку. В этот день орган ПАКС ежедневная газета «Слово повшехне» опубликовала статью своего лидера Б. Пясецкого «Государственный инстинкт». Автор, известный своей лютой юдофобией и тесными контактами с партийными консерваторами, заявил о необходимости вывести из-под огня критики вопросы о сохранении в стране социалистического строя и курса на союз с СССР. При этом он прозрачно намекнул на возможность принятия крутых мер, если события и дальше пойдут так, как они идут [96] . Однако данная эскапада не только не повысила популярность «натолинцев», а напротив, привела к их окончательной дискредитации, обернувшись настоящей травлей главы ПАКС со стороны прессы. Пясецкого не скрываясь называли советским агентом, «ультранационалистом» и пеняли на авторитарный стиль управления в руководимой им организации [97] .
94
Орехов А. М. Указ. соч. С. 79.
95
Орехов А. М. Указ. соч. С. 160.
96
Piasecki B. Instynkt pa'nstwowy // Slowo Powszechne, 16.10.1956.
97
Tyrmand L. Sprawa Piaseckiego // 'Swiat, 18.11.1956.
Статья Пясецкого прозвучала похоронным маршем для «натолинцев». На VIII пленуме ЦК 19–21 октября 1956 г. почти единодушно было решено вывести большинство представителей этой группы из Политбюро и Секретариата, заменив их «пулавянами» и людьми Гомулки (против этого, по некоторым данным, выступали лишь Ф. Юзьвяк, З. Новак и К. Мияль [98] ). Таким образом, вниз по партийной лестнице пошли: З. Новак, Ф. Юзьвяк, Ф. Мазур, К. Рокоссовский, В. Двораковский, Х. Хэлховский. В этой же группе оказались и избранные на предыдущем пленуме в члены Политбюро первый секретарь воеводского комитета ПОРП в Ополе Роман Новак и заведующий Отделом тяжелой промышленности ЦК Эдвард Герек. Вместо них в новый состав Политбюро попали: В. Гомулка, Е. Моравский, И. Лёга-Совиньский (секретарь Центрального совета профсоюзов), С. Ендрыховский (заместитель премьер-министра). Сохранили членство в Политбюро Э. Охаб, Ю. Циранкевич, Р. Замбровский, А. Завадский, А. Рапацкий. Состав самого ЦК также пополнился несколькими людьми. В него вошли: В. Гомулка, З. Клишко, М. Спыхальский, И. Лёга-Совиньский. Секретариат ЦК, вокруг членства в котором было сломано столько копий в марте, теперь состоял из следующих лиц: Э. Герек, Р. Замбровский, В. Матвин, Э. Охаб, В. Яросиньский, Е. Альбрехт.
98
Орехов А. М. Указ. соч. С. 191; Soltysiak G. Zolnierze Partii // Gazeta Wyborcza, 11.12.1993.
Поражение «натолинцев» было сокрушительным. Лишь один из них (Завадский) удержался на высшем партийном посту. Очевидно, это было следствием его решительной позиции в момент переговоров с советской делегацией, внезапно нагрянувшей в Варшаву 19 октября. Встреча в президентском дворце Бельведер как никогда четко расставила акценты. С одной стороны оказались гости из СССР (Н. С. Хрущёв, А. И. Микоян, В. М. Молотов, Л. М. Каганович), усиленные советским маршалом К. К. Рокоссовским, с другой – вновь избранное руководство ПОРП. Советские вожди пытались давить на поляков, требуя оставить в Политбюро «выразителей польско-советского союза товарищей Рокоссовского, Новака, Мазура, Юзьвяка». Поляки не прогибались, чувствуя за собой поддержку огромного большинства народа. Москва привела в действие военные рычаги, приказав двигаться на Варшаву расквартированным в Польше советским частям. Однако и это не возымело действия. Польская военная верхушка, хотя и состоявшая из проверенных коммунистов, по сути вышла из подчинения министра обороны К. Рокоссовского и сформировала оперативный штаб. В него вошли: заместитель министра внутренних дел Ю. Хибнер (участник войны в Испании, ветеран армии З. Берлинга, выпускник военной академии им. Фрунзе), командующий внутренними войсками В. Комар (член КПП с 1926 г., выпускник командных курсов Красной армии, один из командиров испанских интербригад, в 1952–1954 гг. – в заключении по обвинению во вредительстве), командующий ВВС Я. Фрей-Белецкий (слушатель военной академии им. Ворошилова), начальник корпуса общественной безопасности В. Мусь (довоенный коммунист, участник обороны Ленинграда, выпускник Школы политических офицеров в Москве), командующий ВМФ Я. Висьневский и ряд других. Появился также и гражданский штаб во главе со С. Сташевским, который, по некоторым данным, начал выдавать оружие рабочим автомобильного завода в Жерани [99] . Возникла реальная опасность советско-польской войны. Понимая это, советская верхушка пошла на попятную и согласилась с изменениями в составе руководящих органов ПОРП. В обмен Гомулка дал твердые гарантии того, что Польша не выйдет из Организации Варшавского договора.
99
Орехов А. М. Указ. соч. С. 181–197.
Всплеск патриотических чувств поляков сопровождался обострением антисоветских и антисемитских настроений. Несомненно, что в 1956 г. антисоветизм имел значительно большее распространение, так как угроза со стороны СССР была неопровержимой реальностью. Однако и евреи тоже ощущали себя не вполне уютно. На протяжении 1956 г. антисемитские эксцессы имели место в Бытоме, Валбжихе, Легнице, Джержонёве [100] . В январе 1957 г. корреспондент агентства «Юнайтед пресс» Э. Кавендиш отмечал «зловещее усиление антисемитизма» в Польше, которое, по его словам, использовала в своих интересах растущая оппозиция Гомулке [101] . Как иллюстрацию этого можно привести анонимное письмо, полученное в декабре 1956 г. редакцией «Трибуны люду» и советским посольством: «У простого человека кровь закипает, когда он читает в печати статьи, посвященные ликвидации “антисемитизма” в Польше. Но ничего не поделаешь, он должен выдержать, ибо знает, что это ведь пишут евреи в собственном интересе… Сегодня каждый в Польше знает, что у нас столько евреев, сколько есть постов министерских, директорских и т. п… Отсюда вывод, что мы снова имеем у себя “господствующую расу”… Мы знаем, кто был Святло и тысячи других палачей в судейских и прокурорских тогах! Это были не поляки, не русские, а евреи!.. Мы не фашисты, мы – социалисты из крови и костей, мы хотим дружбы с СССР… Русские являются нашими побратимами и мы верим в их великую идею равенства, но мы не хотим фикции равенства!.. Если бы не евреи, то сегодня весь народ как один стал бы на сторону коммунистической идеи» [102] . Более точного выражения позиции «натолинцев» трудно и представить.
100
Rykowski Z., Wladyka W. Polska pr'oba: Pa'zdziernik 56. Krak'ow, 1989. S. 160.
101
АВП РФ. Референтура по Польше. Оп. 13. П. 747. Д. 1385. Л. 364–366.
102
АВП РФ. Референтура по Польше. Оп. 38. Пор. 19. П. 127. Д. 170. Л. 55–59.
Аналогичной была и реакция еврейского населения. Как только появилась возможность покинуть страну, началась вторая волна эмиграции в Израиль. В 1957 г. из Польши уехало примерно 40 тыс. евреев [103] . Эмиграция, но уже не такая массовая, продолжалась вплоть до 1960 г. Имелось и встречное движение – из Советского Союза. На основании подписанного 25 марта 1957 г. соглашения о репатриации в Польшу к марту 1959 г. прибыло 224 тыс. человек, среди них – 40 тыс. евреев [104] . Таким образом, после 1957 г. в Польше оставалось всего лишь 25–30 тыс. лиц еврейского происхождения [105] .
103
Костырченко Г. В. Указ. соч. С. 311.
104
Eisler J. Polski rok 1968. S. 97–98.
105
Костырченко Г. В. Указ. соч. С. 311.
5. Нормализация ситуации в стране и вялотекущий антисемитизм
Понимая, что выезд большого количества евреев не красит власть перед лицом мирового сообщества, ЦК ПОРП обратился 26 апреля 1957 г. с письмом ко всем членам партии с призывом начать борьбу с проявлениями национализма, шовинизма и расизма [106] . Очевидно, это не помогло, поскольку уже в мае по Варшаве циркулировали слухи (зафиксированные корреспондентом агентства «Синьхуа») о том, что скоро «консервативная группировка» в партии вынудит Гомулку уйти в отставку, а сама, придя к власти, устроит суд над Минцем и Берманом, чтобы возложить на них всю вину за ошибки в области экономики и права. Оба они – евреи, отмечал корреспондент, и это позволит консерваторам «одним ударом убить двух зайцев» [107] .
106
АВП РФ. Референтура по Польше. Оп. 13. П. 747. Д. 1385. Л. 483.
107
РГАНИ. Ф. 5. Оп. 30. Д. 229. Л. 167–169.
Однако к этому моменту решающее значение имела группа Гомулки, занимавшая центристские позиции между «пулавянами» и «натолинцами». С одной стороны, она продолжила курс на осуждение наиболее одиозных деятелей «периода ошибок и искажений» (были исключены из ПОРП Берман, Радкевич и Метковский, а бывшие заместители министра общественной безопасности Фейгин, Ромковский и Ружаньский оказались за решеткой). С другой же – происходило открытое наступление на свободу прессы и собраний, вызвавшее уже в 1957 г. ряд протестов со стороны деятелей культуры (многие из них даже положили партбилеты на стол либо были изгнаны из партии). Продолжалось выдавливание из власти «натолинцев» (потеряли свои посты Виташевский, Мияль, Руминьский и многие другие), но вместе с тем основной опасностью уже на IX пленуме ЦК в мае 1957 г. был провозглашен ревизионизм, под которым понималось всё, что так или иначе покушалось на всевластие ПОРП.
Внешне всё происходящее выглядело как полная победа «пулавян». Правда, один из их лидеров, С. Сташевский, был в феврале 1957 г. снят с должности первого секретаря варшавского комитета партии (в силу своих чрезмерно либеральных взглядов), но зато остальные пребывали на вершине власти и рьяно проводили новый курс партийного руководителя.
Такое положение категорически не устраивало «натолинцев» и всех, кто так или иначе пострадал от «ветра перемен». Пожалуй, именно с этого времени и имеет смысл говорить о «натолинцах» как о консерваторах. Им не по душе была «уступчивость» Гомулки в отношении католической церкви, отказ от коллективизации, непризнание руководящей роли СССР в мировом коммунистическом движении и, разумеется, обилие евреев во властных структурах. Казимеж Мияль уже в январе 1957 г. заявлял, что политика обновленного руководства ведет к восстановлению в стране капитализма. В мае и июне 1957 г. по стране ходили листовки, в которых Гомулка обвинялся в ревизионизме. Автор их остался неизвестен. В марте 1958 г. на очередном пленуме ЦК линию Гомулки открыто раскритиковали «натолинцы» В. Клосевич и С. Матушевский, за что немедленно поплатились своими постами.