Полтавская битва: 300 лет славы

Андреев Александр Радьевич

Позднее, в русском плену, Полтавскую битву в дневнике описал шведский первый министр граф Пипер:

«Вечером, когда было темно, армия выступила в трех колоннах и двинулась к неприятельскому лагерю. Перед восходом солнца колонна, в которой находился король, после некоторой заминки в ожидании соединения с другими колоннами, атаковала укрепления и сразу же овладела ими, отогнав напавшую на нас кавалерию противника.

После этого мы ждали два часа, а может, и более, генерал-майора Росса с колонной. Между тем неприятельская кавалерия, обращенная нашей в бегство, повернула кругом и присоединилась к своей пехоте.

Некоторое время спустя ко мне подошел канцелярский советник Хермелин и сообщил, что неприятель выступил против нас с намерением атаковать и находится от нас на расстоянии нескольких мушкетных выстрелов.

После этого я сел на коня и, увидав приближающегося противника и нашу еще не выстроившуюся в боевой порядок армию, сказал Хермелину: «Господь Бог должен сотворить чудо, если на этот раз все кончится для нас благополучно.» Я нашел нашу кавалерию в большой конфузии и в такой давке, что я не смог проехать; задние напирали и давили на передних. Увидев это, я повернул искать короля среди пехоты, но нашел, что та уже давно ушла со своих позиций, а на ее месте появилось огромное каре неприятеля, и если бы меня вовремя не предупредил один офицер, я бы угодил в руки русских.

Я поворачиваю коня в надежде найти короля, но не могу проехать, потому что в этот момент наша кавалерия пускается в бегство. Моя лошадь упала вместе со мной и, обнаружив, что я остался один, стал спрашивать, где находится обоз, пока один из пробегавших, майор Бер, не сказал, что проведет меня туда, но вместо этого он привел меня к Полтаве, где меня ожидала большая опасность в виде казаков.»

Новобранцы собирали убитых русских воинов, перевязывали раненых. Вечером длинного летнего дня Полтавской победы Петр провел смотр своих героев-победителей. Сказав им свое царское слово – благодарность:

«Здравствуйте, сыны Отечества, чады мои возлюбленные! Потом трудов моих создал я вас: без вас государству, как телу без души, жить невозможно. Вы, имея любовь к Богу, к вере православной, к Отечеству, славе и ко мне, не щадили живота своего и на тысячу смертей устремлялись безбоязненно. Храбрые дела ваши никогда не будут забвенны у потомства.»

Великий русский историк С.Соловьев писал:

«Усталые, волнуемые не испытанными никогда ощущениями, царь, генералы и офицеры после молебна сели в палатках обедать. Светлое чувство неизмеримой радости не допускало никаих темных чувств: всех сюда! – и пленных шведских генералов усадили тут же за стол.»

Утром 28 июня Петр отправил А.Меншикова в погоню за Карлом. Сам царь-победитель возглавил погребение павших русских воинов. На насыпанном высоком кургане, ставшем братской могилой, после прочувствованной речи Петр поставил крест с надписью: «Воины благочестивые, за благочестие кровью венчавшиеся; лето от воплощения Бога 1709, июня 27 дня».

В Полтавской битве погибли 1345 русских воинов, были ранены 3290 человек. Шведов погибло 9234 солдата и офицера, кроме тех, что «в лесах и полях побиты и от ран померли, которых счесть было невозможно.» В плен было взято 2874 шведа, захвачена казна, обоз, все пушки и 140 знамен и штандартов. В плен попала и половина шведских генералов во главе с Реншильдом.

Преодолев за два дня около ста километров 15000 бегущих шведов достигли Переволочны. Вдогонку шла конница А.Меншикова. Вольтер писал:

«На жалкие

остатки шведской армии надвигался теперь князь Меншиков с десятью тысячами всадников. Дорогу вслед за бегущими шведами ему указывали их трупы. Князь послал к шведскому генералу трубача с предложением капитуляции, и Левенгаупт сразу же направил четырех генералов, чтобы принять условия победителей. Еще вчера шестнадцать тысяч солдат Карла XII кинулись на всю армии московитской империи и скорее погибли бы до единого человека, чем положили оружие. Однако после проигранной баталии и воспоследующего бегства, не видя своего государя, который и сам принужден был спасаться, когда ни у одного солдата не оставалось даже последних сил, а мужество уже не поддерживалось никакой надеждой, жажда жизни одержала верх над бесстрашием.

Капитуляция состоялась, вся армия была взята в плен. Все они прошли перед князем Меншиковым и клали оружие свое к его ногам, как девять лет назад тридцать тысяч московитов делали это у Нарвы перед шведским королем.

Победоносной некогда шведской армии не существовало более, половина погибла от лишений, другие были убиты или пленены. За единый день Карл потерял плоды девятилетних трудов и почти ста сражений».

В ночь с 29 на 30 июня через Днепр были с трудом переправлены на другой берег Карл XII, генерал Понятовский, Мазепа, 23 генерала и офицеров, 80 драбантов, 820 солдат и 6 чиновников короля. Переправилась и часть запорожцев. Карл совершил позорный поступок, бросив свою армию. Шведские историки, пытаясь спасти давно потерянную честь короля, правдиво лгали, что он был без сознания.

Через 3 часа после переправы Карла к Днепру подошел 9-тысячный корволант А. Меншикова. Перед ним стояли 16000 шведов во главе с генералом Левенгауптом. А. Меншиков понял, что шведов больше, чем его воинов, почти в два раза, послал донесение Петру и «велел гвардии спешиться и поставя лошадей во фрунт малому числу людей приказал остаться и действовать, всходить на коней и с коней на землю, чтоб неприятелю дать знак стоящего войска линею, а сам с гвардией и конными полками пошел к неприятелю».

К Левенгаупту были направлены парламентеры с ультиматумом о сдаче армии в плен. Генерал попросил десять часов отсрочки, чтобы дать возможность уйти Карлу дальше в степь и попытаться подготовиться к бою. А.Меншиков предупредил, что пленных брать не будет – сдавайтесь, и Левенгаут собрал последний военный совет, на котором объявил беспрецедентный для военного человека приказ – спросить солдат, будут ли они сражаться. Шведский офицер писал:

«Солдаты сперва давали неопределенные ответы – одни ссылались на то, что у всех нет хорошего оружия, другие говорили, что это им безразлично, третьи, что, если нужно будет, они выполнят свой долг.» В бой хотели идти только те солдаты, которые не участвовали в битве, «большинство желало сдаться, ссылаясь на то, что без пехоты они нечего не смогут сделать, и сейчас же выстрелами разрядили ружья.

Деморализованная шведская армия больше не хотела сражаться, «около своих знамен осталось не больше половины солдат и офицеров, остальные были на берегу Днепра, пробуя переправиться вплавь или на непригодных плотах, большая часть не слушала команд или была в таком отупении, что сама не знала, что будет делать. Левенгаупт попробовал выстроить драгунский полк, но солдаты ему не подчинились и смотрели на него, как на сумасшедшего.»

Капитуляцию шведской армии подписали А. Левенгаупт и А. Меншиков: