Полуденный мир
Шрифт:
— Мы вырвемся, клянусь Усатой змеей! Страх перед Желтой смертью сделает монапуа покладистыми, да и с юргами они в былые времена часто объединялись для набегов. Пусть охотники поверят мне хоть на четверть, даже тогда они не посмеют отказать нам в праве на ритуальное моление…
Призывно зарокотал барабан, юноши вскочили с земли, и Эмрик сделал несколько шагов к группе охотников, замерших в торжественных позах. Пестро раскрашенный высокий мужчина, начавший переговоры с Эмриком, отделился от своих и тоже сделал три церемонных шага навстречу чужеземцам.
— Вожди монапуа держали совет и решили
— Они боятся, что мы попробуем удрать по суше! — процедил Мгал.
— Или страшатся, как бы мы не занесли на их землю Желтую смерть, — тихо отозвался Эмрик.
— Кроме того, мы хотим знать, что сделали чужеземцы с девушкой, предназначенной в дар Озерному Отцу, — продолжал Старший охотник. — Пусть брат Большого колдуна ответит монапуа, и охотники уйдут в лес.
— Большой колдун юргов благодарит Мужей Совета за разрешение обратиться к Озерному Отцу и в молениях своих не забудет великий народ монапуа. Мы уйдем отсюда вслед за Червем Погубителем на рассвете завтрашнего дня. — По толпе охотников прошел сдержанный гул удивления, но Эмрик сделал вид, что не понимает, чем он вызван. — Мы не будем пытаться войти в лес монапуа, однако для свершения ритуальных обрядов Большому колдуну необходим свежезарезанный кабан, древесный ствол длиной в семь шагов, толщиной в обхват и связка прочных лиан. Если охотники доставят все это на мыс, Большой колдун оставит им в благодарность за труды свои заговоренные мечи, снискавшие ему славу во многих набегах.
Стоящий в отдалении Мгал вытащил оба меча и поднял их над головой. Вид ярко блестевших на солнце широких обоюдоострых клинков исторг из уст охотников радостный вопль.
— Девушка мешала нашим молениям, но мы не причинили ей зла. Перед тем как уплыть, мы снова привяжем её на прежнем месте, и днем позже Червь Погубитель возьмет предназначенную ему жертву. — В знак того, что больше ему сказать нечего, Эмрик опустил воздетые к небу руки.
— Охотники монапуа удовлетворены. Все требуемое для свершения ритуальных обрядов вы получите ещё до того, как солнце достигнет зенита. Пусть Озерный Отец внемлет вашим мольбам, а Червь Погубитель будет к вам милостив.
— О-хой! О-хэви ва хой!
Ударили барабаны. Охотники монапуа, то и дело оглядываясь, потянулись к лесистому концу мыса, а Эмрпк лег на землю, пережидая, пока утихнет бившая его тело крупная дрожь.
Мужи Совета сдержали обещание, и к тому времени, как Эмрик, искусно орудуя острогой, сумел выловить десяток мелких рыбешек, а солнце вошло в зенит, охотники монапуа притащили на мыс все необходимое для молений Большого колдуна юргов. Вероятно, им хотелось поближе посмотреть на
По совету Мгала Чика весь день оставалась в лощине, где наблюдатели монапуа, во все глаза следившие за чужаками, не могли её видеть. Прежде всего она, как требуют того нравы ассунов, сплела себе из травы передник и короткую юбку. Потом разожгла маленький костерок и испекла пойманных Эмриком рыб, предварительно выпотрошив их и набив душистой травкой шиссу, в изобилии росшей поблизости. Она не знала, чем занимаются юноши, перетащившие приношения охотников к священному столбу, но была уверена, что они приводят в исполнение какой-то хитрый план, позволяющий им спастись от монапуа, и, когда Мгал с Эмриком пришли на её зов к костру, ни о чем их не спросила.
Наскоро поев и похвалив стряпню девушки, они опять отправились на дальний конец мыса, откуда вскоре послышались пронзительные вопли и повалил густой дым, означавший, что моления начались. Чику чрезвычайно интересовало, что задумали её спасители, но, пересилив любопытство, она принялась за порученное ей дело — плетение из лиан длинной прочной веревки.
Солнце уже склонялось к западу, когда юноши вновь появились в лощине. Притащив безголовую тушу кабана, они забрали с собой готовую веревку и, черные от копоти и заметно утомленные, снова ушли. Заметив, что мечей за спиной Мгала уже нет, Чика решила, что приготовления к встрече с Червем Погубителем близятся к концу, и, вооружившись Эмриковым ножом, взялась за разделку кабана.
До позднего вечера на дальней оконечности мыса пылал дымный костер, слышались громкие завывания лжеколдунов, и, лишь только последние лучи солнца скрылись за стеной западного леса, юноши, пошатываясь от усталости, спустились в лощину.
— Похоже, мы сожгли здесь все, что может гореть, — сказал Мгал, повалившись около костра, и пожаловался: — Совсем голос сорвал.
— Зато слышно было, наверное, на другом конце озера. Я даже испугалась немного. — Девушка кокетливо потупилась и повернулась так, чтобы приятели могли лучше рассмотреть её новый наряд.
— О, Чика тоже старалась, костер её горел весь день! Кажется, нас ждет жаркое из жертвенного кабана? — Эмрик с блаженной улыбкой втянул носом воздух.
Чика раздала юношам палочки с нанизанными на них кусками жареного мяса, и некоторое время слышно было лишь потрескивание огня и хруст разрываемой крепкими зубами кабанины.
Пока Эмрик и Мгал насыщались, девушка с сочувствием разглядывала ссадины и царапины, появившиеся на их руках и плечах, свидетельствовавшие о том, что им пришлось немало потрудиться.
— После такого угощения самое время поспать. Тем более что поутру нас ждет изрядная драка. — Мгал первым утолил голод и вытер тыльной стороной ладони рот. — Но прежде я хотел бы задать тебе несколько вопросов…
— Слушаю тебя. — Девушка уселась на корточки около костра, и фигура её, освещаемая жаркими отблесками огня, показалась Мгалу на редкость красивой.
— Скажи, много ли детей у здешнего Озерного Отца? Есть ли у Червя Погубителя братья и сестры, или эта тварь живет тут одна-одинешенька?