Полукрылые. Черные песни забвения
Шрифт:
Женщина поняла его смущение по-своему и вздохнула:
– Туалет в другой стороне.
Вероятно, стоило притвориться, что он действительно заблудился в поисках уборной, а через некоторое время еще раз попробовать улизнуть, но вместо этого Титов запаниковал и начал негромко выпевать знакомую мелодию. Медсестра грозно уперла руки в бока.
– Ну еще концерта среди ночи мне не хва… – она запнулась на полуслове, не доведя фразу до конца.
Песнь отвлечения сработала, как надо. Женщина замерла, а затем скользнула по Артему рассеянным взглядом и заторопилась прочь, словно вспомнила о каком-то срочном
Не встретив больше никого на этаже, Артем вышел из отделения на лестницу, затем остановился и сделал глубокий вдох, успокаивая колотящееся сердце. Он только что впервые применил выпевание к неКрылатому! Неудачная попытка в отношении того бугая, охранявшего палаты с похищенными мамой и Аленой Петровной – не в счет. Тогда ведь все равно ничего не вышло. От волнения его ощутимо потряхивало. Если об этом кто-то узнает… у него могут быть крупные неприятности.
На уроках в лицее их такому, конечно же, не учили, но одноклассники не стеснялись делиться друг с другом полезными знаниями. Даже с «учительским сыночком». Артем, конечно, не планировал применять это на практике… но информация лишней не бывает, правда ведь? Кто бы мог подумать, что она ему так скоро пригодится.
Вообще, если подумать, вся эта поездка в Петербург оказалась для Артема одним сплошным стрессом. Дома он чаще всего проводил вечера у себя в комнате, с книгой или перед компьютером. Смотрел видео в ютубе или сериалы, рубился в игры. Но совершенно точно не вламывался в больницы, не оглушал охрану, не искал похищенных Полукрылых и не пробирался тайком на крыши зданий по ночам.
Если подумать, Артем должен быть в ужасе от всей этой чехарды событий, но… почему-то он не был. И если уж совсем честно, то, возможно, ему даже немного понравилось быть в центре событий. Самую капельку…
Поднявшись на один пролет, Титов посмотрел в окно между этажами. Вдалеке виднелся освещенный желтыми одуванчиками фонарей Северный проспект, по которому, как по руслу реки, друг за другом неторопливо текли автомобили. На минуту он задумался, вглядываясь в темно-синие сумерки. Перехода между корпусами с этой стороны видно не было, но по расположению здания Артем смог сориентироваться, в какую сторону ему двигаться.
До места встречи он добрался небыстро. Приходилось несколько раз менять маршрут, петлять и прятаться от медсестер или врачей в белых халатах и охранников, делавших обход. Снова использовать Выпевание не хотелось. Один раз ему повезло, но ведь можно и на Полукрылого нарваться. Лифтом Артем тоже не рискнул воспользоваться, слишком уж тот шумел. Так что, когда он наконец подошел к двери, ведущей на крышу, телефон показывал почти одиннадцать часов ночи. Только сейчас Титову пришло в голову, что нужно было ответить Элле. Что он помнит и что придет. А то ведь она могла и не дождаться.
Артем аккуратно потянул дверь на себя, не стал распахивать ее широко, скрипнет еще, и боком проскользнул в приоткрывшийся узкий проход. Прямо над ним тускло светил фонарь. Артем интуитивно сделал несколько шагов влево, оказавшись в тени, и только тогда осмотрелся. Насколько он мог видеть, крыша была пуста. Этого следовало ожидать, Эл не дождалась. Он
Прохладный ночной воздух показался ему неожиданно вкусным. Не соленый морской бриз, конечно, но после дня, проведенного в палате, было приятно вдохнуть полной грудью. Он с шумом выдохнул, не боясь выдать своего присутствия неосторожным звуком. Ведь на крыше никого кроме него не было.
Но он оказался неправ. В тени на противоположном конце перехода что-то внезапно шевельнулось.
– Титов, иди сюда, не стой столбом! – прошептала Эл и, чуть подавшись вперед, помахала рукой.
Артем вздрогнул, но, оправившись от удивления, направился в ее сторону. Он двигался аккуратно, стараясь не шуметь и держаться в тени, хоть окна действующего больничного корпуса и не выходили на эту сторону.
Элла сидела на краю крыши, в этот раз без своей неизменной черной куртки, свесив ноги в ночную пустоту. Она не обернулась и ничего не сказала, когда Артем подошел и встал у нее за спиной, засунув руки в карманы.
– Не боишься свалиться?
Вихрева молча пожала плечами. Артем подождал, но она так ничего и не ответила. Тогда он сделал еще одну попытку:
– Милена Игоревна сказала, что ты срочно улетела в Волгоград. Во всяком случае, она так думает, – саркастически добавил он, выделив голосом последнее слово.
– Да, пришлось так все обставить… Но на самом деле я тут, – и Эл снова замолчала.
Это начинало раздражать Артема. Он и так с трудом представлял себе их встречу. Что бы ни сказала одноклассница, он вряд ли бы теперь смог ей поверить. Но если придется вытягивать каждое слово, то смысла в таком разговоре не имелось.
– Если ты не собираешься ничего говорить, то я пойду спать, – резко бросил он и развернулся.
– Подожди! – Вихрева тяжело вздохнула. – Мне просто сложно подобрать слова. На самом деле я хочу… хочу извиниться!
– Извиниться? – Артему показалось, что он ослышался. – Извиниться?! За то, что врала все это время? Или за то, что помогла организовать похищение моей мамы и ее подруги? Или, может быть, за то, что вы с твоим отцом подчистили всем память?
– Тем…
– Что «Тем»? – вскипел Титов. – Еще скажи, что ты не специально, что тебя заставили!
– Дай мне объяснить!
Вихрева повернулась к нему полубоком, подтянув под себя одну ногу, и умоляюще взглянула снизу-вверх. Отблески фонарей блестели у нее в волосах, и Артему захотелось взъерошить ее аккуратную прическу, чтобы вплетенные бусины и цепочки звякнули друг об друга. От этого неуместного желания он разозлился еще сильнее. Уже и сам не мог бы точно сказать – на нее или на самого себя.
– Да ты… ты… – прошипел Титов, сжимая и разжимая кулаки. – Ты не гарпия, ты подсадная утка! Вот ты кто!
Он замолчал, выплеснув свой гнев. Элла тоже молчала, пережидая бурю, но уголки ее губ подрагивали, словно она изо всех сил пыталась сдержать улыбку.
– Посиди со мной? – наконец произнесла она просительно.
– Ничего смешного! – буркнул Артем. И раздраженно добавил, как будто свободного места на краю крыши больше не было: – Подвинься!
Он вздохнул, успокаиваясь, и сел рядом. Теперь они вместе болтали ногами на высоте третьего этажа, и это придавало ситуации легкий адреналиновый привкус.