Полукрылые. Черные песни забвения
Шрифт:
– А разве показания потерпевших не требуются? – громко произнесла Вихрева, очень правдоподобно изображая удивление. – Я так поняла, нам нужно будет рассказать, как все произошло.
Глеб Александрович вздохнул и отложил ручку, при этом украдкой покосившись на Полукрылых, стоявших поблизости. Некоторые из них явно заинтересовались. Слова Эл привлекли их внимание, но никто к ним не подошел и ничего не сказал. На лице Воронина отразилось нетерпение, но Артему показалось, что таким образом он пытается скрыть свое замешательство.
– Ты неправильно поняла, Элла. Слет всегда проходит долго,
– Пусть останутся, Глеб, не гони ребят. Хорошо, когда молодое поколение проявляет интерес к делам слета, – добродушно пробасил один из старейшин, лысоватый мужчина лет пятидесяти в голубой рубашке, плотно натянутой в районе живота. – Вы те самые молодые люди, которые пострадали на олимпиаде?
Вихрева многозначительно кивнула, всем своим видом демонстрируя, что ей есть что рассказать присутствующим. Пожилая Полукрылая с первого ряда неожиданно поддержала своего коллегу и скрипучим голосом произнесла:
– И правда, пусть останутся, Глебушка. Рассказ очевидцев всегда интересней черно-белого видео без звука, которое нам, как обычно, покажут.
При этом она так энергично кивала, что объемные металлические серьги у нее в ушах позвякивали, как бубенцы на тройке лошадей.
– Мы не будем мешать, – заверила отца Вихрева и потащила молчавшего все это время Артема подальше от старейшин, пока никто из Полукрылых не передумал. Глеб Александрович поджал губы и покачал головой, но ничего не сказал, вернувшись к своему занятию.
Они устроились в углу, недалеко от двери, стараясь не привлекать к себе внимания. Впрочем, на них никто и не смотрел. Вскоре собрание началось, и первой слово взяла высокая черноволосая Полукрылая в бордовом пиджаке. Минут через десять после начала слета Эл, как они и договаривались, встала и тихо выскользнула в дверь, а Титов остался в одиночестве.
Время тянулось медленно. Артем весь извелся, нервничая из-за предстоящего и переживая за Эллу. Когда первая старейшина закончила свой скучный и малопонятный доклад и ответила на вопросы, к кафедре вышел Воронин. Титов сразу же напрягся, опасаясь, что тот сейчас перейдет к олимпиаде и похищениям. Но нет, Глеб Александрович, судя по всему, отвечал на слете за медицинские вопросы.
Эл вернулась только спустя полчаса. Бросив на подругу взгляд, Артем сразу понял: что-то пошло не так. Судя по ее опухшим глазам и красным пятнам на щеках, Элла плакала. В ответ на его вопросительный взгляд она отрицательно помотала головой и закусила губу. Сейчас определенно было неподходящее время, чтобы все выяснять, но Титов не выдержал, глядя на ее поникшее, обреченное лицо:
– Что случилось? – прошептал он и под столом взял ее за руку.
Эл ответила не сразу, то ли собиралась с мыслями, то ли подбирала слова. Наконец, она наклонилась к самому его уху и еле слышно произнесла:
– У меня все получилось, но маме это не помогло.
– Мне жаль… – начал было Артем, но она его остановила, одними губами произнеся: «Потом!». И как раз вовремя, так как их перешептывания не остались незамеченными. Поглядывая в их сторону, Воронин вернулся на свое место на первом ряду, а на кафедре его сменил Афанасий Петрович. Он подключил свою флешку к компьютеру
– Скукота, да? Ну ничего, сейчас как раз к вашим делам перейдем, и сможете пойти отдохнуть.
– Сейчас будут обсуждать похищения? – с облегчением выдохнул Артем.
– Похищения? – крякнул Полукрылый, выделяя голосом окончание. – О каких похищениях вы говорите, молодой человек? Я вообще-то имел в виду неприятное происшествие на крылатых соревнованиях…
– Что значит, о каких? – растерялся Титов. – Алена Петровна Белова и моя мама, Милена Игоревна Титова.
Он обвел глазами удивленные лица старейшин, повернувшихся к нему после громкого заявления, и успел заметить, как дрогнули плечи Воронина. Впрочем, он быстро взял себя в руки и, тоже обернувшись, изобразил на лице искреннее изумление.
– Белова – да, но больше ни о каких похищениях слету не сообщали. Верно, господа? – толстяк нахмурился и посмотрел на Глеба Александровича, а затем вновь на Артема. – Вы что же, утверждаете, что ваша мама тоже пропала? Когда это произошло?
– Да нет же… – Артем беспомощно оглянулся на Эл в поисках поддержки, но она смотрела на него круглыми от паники глазами, в которых, как в зеркале, отражалось его собственное подозрение – никто из присутствующих, кажется, не в курсе последних событий! – Ее похитили во вторник, но в среду после соревнований мы… э-э-э с одноклассниками обнаружили, где их держат… э-э-э вместе с Аленой Петровной и… э-э-э смогли их освободить.
Под конец своего монолога Титов совсем стушевался и замолчал. Он и сам слышал, как жалко звучали его объяснения, ведь ему даже в голову не приходило, что придется рассказывать все с самого начала.
Старейшины стали многозначительно переглядываться. Полукрылая в вишневом пиджаке наклонилась к соседу и что-то сказала ему на ухо. Афанасий Петрович, прищурившись, уставился на Артема, словно что-то подсчитывая в уме. Пауза затягивалась. Наконец Глеб Александрович откашлялся и произнес:
– Господа, это, очевидно, моя вина, я должен был изначально настоять на том, чтобы мальчик вернулся в палату. Он только вчера пришел в себя после инцидента на олимпиаде и, очевидно, еще не до конца окреп.
– Я не понимаю… – перебил его Артем, обводя взглядом старейшин. – Как может быть, что никто из вас не в курсе? Ведь Антон Сергеевич должен был позвонить кому-то из…
В его голове всплыли слова учителя физики, сказанные в тот вечер, когда они обнаружили исчезновение мамы:
«Артем, мне нужно срочно связаться с кем-то из Петербургского городского слета и посоветоваться. У меня как раз есть телефон одного из организаторов олимпиады, он наверняка подскажет, как поступить…»
Внезапно странности сложились в единый пазл! Единственный из присутствующих, кто был в тот вечер на крыше… Один из организаторов олимпиады, чей контактный телефон по нелепому стечению обстоятельств оказался у Антона Сергеевича… Это был один и тот же Полукрылый – Воронин! И он, конечно же, ни о чем не сообщил слету!