Полуночник
Шрифт:
— О, — я вздохнул, — о... о.
С криком, напоминающее рыдание, я кончил в ее руке. Я обмяк на кушетке. Ханна отодвинулась, незаметно вытирая руки, очищая их, и вернулась, чтобы обнять меня. Я обернул руку вокруг нее.
— Я устала, — сказала она, целуя мою шею. — Уже поздно. Ты сможешь уснуть?
— Мм.
Я перенес свой вес на нее. Черт, я действительно чувствовал запах алкоголя.
Когда мы проходили мимо моей бутылки, Ханна схватила ее и помогла мне пройти в сторону кухни.
— Последняя, — сказал я, глядя
— Тогда ты сделаешь это.
Мои руки дрожали, когда я выливал янтарную жидкость в канализацию.
Ханна не знала — откуда она могла? — что это означало для завтрашнего дня.
Когда она помогла мне добраться в спальню, я бросил взгляд на кулон на ее шее. Он ярко выделялся на ее бледной коже.
— Замок, — пробормотал я. Больше похоже на три замка, в моих глазах троилось. Все равно, я знал точно, что это было — кулон в виде замочка, который я купил Ханне в Эстес.
— Я сделала на нем гравировку, — сказала она. Она провела моей рукой по гладкому металлу, и я проследил пальцем по буквам... Х... М.
Ханна.
Мэтт.
Я рухнул на кровать и уплыл во тьму.
Глава 26.
Ханна
Я ВЗДРОГНУЛА и проснулась. Кровать была холодной. В комнате было темно и тихо, и мне потребовалось мгновение, чтобы вспомнить, где я была: в хижине, в Женеве, штат Нью-Йорк.
Под дверью, что вела в ванную, я увидела полоску света.
Боже, Мэтт...
Я села, опершись о спинку кровати, и обернула вокруг себя одеяло. Ему плохо, или он просто в туалете? У него заначка алкоголя в ванной комнате? Я смотрела в темноту и пыталась очистить от мыслей свой разум.
Внутри я ощущала расколотые осколки своего сердца. Мой бедный, прекрасный возлюбленный... что эти муки сотворили с ним?
Он похудел по крайне мере килограммов на двадцать, и его глаза были дикими и безжизненными. Его красивые черты были скрыты под щетиной. Волосы отросли и стали длиннее в задней части шеи.
Однако хуже всего, было полное отсутствие его гордого духа. Расхаживая по всей комнате, отказываясь встречаться с моими глазами... он был сломан.
Мои намерения растворились в тот момент, когда я увидела его. И с чего я решила, что смогу сохранять дистанцию? Почему я должна хотеть этого? Любовь неумолима.
Прикроватные часы показывали 5:12. Неудивительно, что я ощущала себя, как жертва крушения поезда.
Я выскользнула из-под простыни и натянула свою тунику. Моя была пижама в чемодане, но он остался в машине, а у меня не было желания отходить от Мэтта вчера вечером, даже после того, как он внезапно плюхнулся лицом в постель.
Я не хотела, чтобы он проснулся один. Никогда снова.
Я подошла к двери ванной и прислушалась.
— Мэтт?
Тишина.
Я
— Я в порядке, — сказал он тихим голосом. Такое чувство, будто он лежал на полу. Я присела и приложила обе руки к двери.
— Ты уверен?
— Мм, я…
Я слышала возню, а затем наступила тишина.
Вчера вечером, наблюдая, как Мэтт жадно дышал во сне, я подумала, стоит ли мне беспокоиться об отравлении алкоголем. Беспокойство начало терзать меня снова, пока я прислушивалась через дверь, что происходит в ванной.
— Мэтт? Ты заболел?
— Похмелье, — сказал он, — ничего серьезного.
Его тон определенно говорил — оставь меня в покое.
Он, вероятно, уже блевал своими кишками.
Конечно же, я слышала, как после очередной возни последовали рвотные позывы. Звуки были хриплыми и болезненными. Я уткнулась носом ближе к двери. Типичный Мэтт, страдает в одиночестве.
Зачем ему прятаться от меня?
Теперь он должен знать, что даже заряженный пистолет не может прогнать меня.
Я полностью проснулась и начала расхаживать кругами по спальне. Я влезла в леггинсы. Застелила постель. Я ходящее беспокойство.
Послышался слив в унитазе, но Мэтт так и не появился.
Я бродила по хижине и делала небольшую уборку; собрала белье и помыла пепельницы. Поменяла Лоренсу воду и покормила его несколькими виноградинками. Бедный маленький парень… что ему, должно быть, пришлось пережить...
Мое внимание привлек кухонный стол со стопкой страниц,ия почувствовала знакомый укол предательства. Я подумала о тайном сговоре Мэтта и Пэм поручить Суррогата мне. История любви. История лжи. Я вспомнила свои чувства на пороге ненаписанной сексуальной сцены Мэтта, я хотела, чтобы это случилось, обман не имел значения.
Возможно, Мэтт пытался манипулировать моими чувствами своим поступком, или он просто пытался так объясниться?
Мое сердце не сделано из бумаги. Книга – это выдумка, фикция.А это моя жизнь.
Я стала возвращаться обратно в спальню, когда услышала крик.
— Мэтт! — плюнув на его бредовые игры в прятки, я ворвалась в ванную.
Мэтт сжался в углу, обняв себя и уставившись в пол. Запах рвотных масс висел в воздухе.
— О Боже, малыш, — прошептала я, становясь на колени рядом с ним и убирая его волосы со лба. Все его тело трясло. Он был мокрым от пота.
— Ханна. Ханна...
Он сжал мою руку. Я никогда не видела такого страха в его глазах. Его взгляд метался по кафельному полу, где вокруг были только бледные плитки с серыми крапинками.
— Мэтт, теперь все в порядке, послушай меня, все хорошо.
Каждый раз, когда я откидывала его волосы, новые капли пота выступали на лбу. Я прикоснулась к его шее. Его сердце колотилось. Боже, что с ним?
— Ксанакс, — протараторил он. — Принеси мне одну. Принеси мне Ксанакс. На к-кухне.