Полуночное танго
Шрифт:
Мама смотрела куда-то вдаль, на гору.
— Он ничего не сказал. Я не хотела отдавать ему фотографии. Тогда он схватил меня за волосы.
По щеке мамы скатилась слеза. Она повернулась и поплелась в свою комнату.
— Этот тип похож на шизофреника, — пробормотал Арсен. — Ты бы видела, какая у него была зверская физиономия, когда он вцепился тебе в волосы. Такой запросто убить может.
— Камышевский ненавидит Марго, — вдруг вспомнила я. — Она сказала, что ляжет костьми, но не позволит маме выйти
Мы обшарили весь город в поисках Марго. Арсен выпросил у спасателей бинокль и, взобравшись на вышку, внимательно осмотрел окрестности.
— Мы даже не знаем, в чем она была, — я еще спала, когда она ушла. Кстати, я спала и когда она вернулась вечером.
— Мы сидели в кафе. Потом купались. Она нырнула и потеряла парик.
— Парик? Какой еще парик? — недоумевала я.
— Она говорит, что стащила его у твоей бабушки.
— Ничего не понимаю! Сроду не видела Варечку в парике.
Арсен хмыкнул.
— Маргарита обожает чудить. Мне больше нравятся ее собственные волосы, но прямые ей тоже идут.
— Значит, это я вас видела в тот вечер.
Мне казалось, я смотрю в разбитый калейдоскоп. Вместо того чтобы сложиться в узор, камешки валялись бесформенной кучкой. Марго и Арсен… Невероятно. И еще этот маскарад.
— Я боюсь за нее. — Он опустил бинокль. — Она всегда рубит с плеча. Некоторые звереют, когда им в лицо говорят правду. В местную милицию обращаться без толку. Послушай, а может, тот шизик что-то знает? Где он живет?
Мы прокрались к дому, где Камышевский снимал комнату с отдельным входом, со стороны сада, прячась за лавровыми кустами. Он сидел в качалке на пороге и, судя по всему, дремал, прикрыв лицо газетой. Арсен громко кашлянул. Человек в качалке не шевельнулся. Тогда Арсен вышел из кустов и направился прямо к нему.
— Где Маргарита? — спросил он, грозно возвышаясь над Камышевским. — Не прикидывайся идиотом. Я из тебя начинку вытряхну!
Резким движением руки он сорвал газету. Я увидела обыкновенную дыню. Она лежала поверх скатанного матраца, который имитировал одетого в тренировочный костюм мужчину. Нижняя часть манекена был накрыта махровым полотенцем. Под ним оказались туго набитые сеном колготки в кружевных мини-трусиках.
— Послушай, я, кажется, такое уже видел где-то. Черт… ну да! Когда я обнаружил, что Жанку зарезали, я обо что-то споткнулся. Это были женские колготки, набитые сеном. И тоже в трусах. Этот тип настоящий извращенец. Я так боюсь за Маргариту.
…Она была в маминой гофрированной юбке и черной кофточке с люрексом. Сверху, с шоссе, я заметила пестрый кусочек материи среди пустынных валунов. Волосы слиплись от крови, но Марго была жива и даже узнала меня. Арсен на руках донес ее до шоссе. Какая-то «волга» довезла нас до больницы.
— Сотрясение мозга и рваная рана на голове. Судя по всему, она ударилась об острый край валуна, — сказал врач, оказавший Марго первую помощь. — Ваша родственница родилась в сорочке. И что ей вздумалось купаться в таком неприспособленном для купания месте? К тому же штормило. Будем надеяться, все обойдется. Но к ней пока нельзя. Да и она теперь будет долго спать.
Арсен повел меня в кафе перекусить. Мы молча жевали жесткий шашлык, запивали кислым местным вином. Я отупела от пережитого. В голове все время вертелась эта привязчивая «битловская» мелодия «Let It Be».
Вдруг Арсен стиснул мне запястье.
— Я знаю, кто это сделал. Я разрежу этого типа на кусочки.
— Так он тебе и дался. Да у тебя и доказательств нет. Она проснется и все нам расскажет.
— Нет, я должен сделать это сейчас, по горячим следам. Иначе он успеет скрыться. Пошли. — Он потащил меня к двери. — Твоя мать послужит приманкой. Не говори ей о том, что случилось с Маргаритой.
— Но она поймет все по моему виду.
— Ничего она не поймет. Ей сейчас не до того.
— А если она спросит, где я была?
— Мы втроем ходили в кино, поняла? Ты, я и Маргарита. Ты скажешь маме, что Маргарита скоро придет. Я спрячусь в саду.
Мама сидела на веранде возле открытого окна. Она даже не повернула голову на звук моих шагов. На ней было все то же нарядное поплиновое платье с оборками, только теперь они все поникли и платье выглядело будничным. Я подошла и обняла ее за плечи.
— Доченька, прости меня, — прошептала она и потерлась щекой о мою руку. — Ты, такая чистая и невинная, оказалась замешанной в жуткую грязь.
— Она к нам не пристанет, мама.
— Рита была права. Он ужасный человек. Но я не видела этого. Меня к нему так тянуло. — Мама всхлипнула. — Что я только не напридумывала про него! И это было замечательно. Теперь у меня снова начнется серая будничная жизнь.
— Ты еще влюбишься.
— Не хочу. Нет. — Мама решительно замотала головой. — Лучше жить без любви, тогда и разочаровываться не будешь.
— Он больше не приходил? — осторожно поинтересовалась я.
— Два раза был. Но я приказала ему уйти. Стоял передо мной на коленях. Он сказал, что будет просить у тебя прощения. — Она горько вздохнула. — Говорит, не спал всю ночь и нервы не выдержали. Он очень раскаивается, что сделал тебе больно. — Мама посмотрела на меня снизу вверх. У нее были заплаканные глаза. — Доченька, может, он на самом деле стал другим, когда встретил меня? Как ты думаешь?
Я неопределенно пожала плечами, хотя мне так хотелось сказать маме все, что я узнала за последние несколько часов. Но я не имела права.