Полуостров Надежды. Трилогия
Шрифт:
Парень тут же рассердился на себя за подобные мысли. Чем разглядывать дырки и прятаться от пуль и стрел, не мешало бы пострелять и самому — его сюда все-таки не для трусливых размышлений поставили!
Нанас осторожно, одним глазом, выглянул из-за края листа. Варвары были совсем рядом. Но довольно много осталось их и сзади, между основной атакующей группой и лесом. Правда, те неподвижно лежали, уткнувшись лицами в снег, или, напротив, уставившись в небо наверняка уже ничего не видящими глазами. Возле таких снег был забрызган красным.
— Что ж, подкрашу-ка и я снежок легохонько, — проговорил Нанас и поднял над краем стены ствол
Стрелял он короткими очередями, стараясь экономить патроны, — причем, сначала старательно целился и лишь затем нажимал на спусковой крючок. Потом вспомнил, что можно передвинуть рычажок на одиночную стрельбу, и сразу же сделал это, досадуя, что напрасно профукал несколько ценных патронов. Но сожаление быстро прошло, когда он увидел, что его прицельная стрельба приносит успехи: уже пятеро дикарей зарылись лицами в снег после его удачных выстрелов.
Однако, увлекшись, Нанас совсем позабыл о собственной безопасности и вспомнил о ней, лишь когда с головы слетела пробитая шапка. Парень испуганно отдернулся за лист металла и сразу почувствовал, как холодная струйка пота скатилась вдоль хребта по спине. Отдышавшись и немного придя в себя от испуга, он снова выглянул из-за укрытия, изготовившись к стрельбе.
Варвары атаковали яростно, казалось нисколько не думая о собственной смерти. Можно было подумать, что это понятие им вовсе незнакомо, что у них полностью отсутствовал страх. Впрочем, вспомнив о взятом ими с Киркиным «языке», Нанас припомнил и то, как жутко тот испугался участи оказаться кормом для белого змея. Значит, страх эти люди все же испытывали и, что такое смерть, знали тоже. Просто, возможно, они боялись чего-то или кого-то гораздо сильнее, чем погибнуть от вражеских пуль в бою.
Но как же все-таки их было много!.. Сначала Нанасу казалось, что усилия его и остальных защитников города напрасны, что меньше нападающих, несмотря на жертвы, не становится. Но чем ближе те подбирались к периметру, тем очевидней становилось — силы противника потихоньку слабеют. Главное же — у многих из них подошел к концу запас стрел, да и звуки, производимые огнестрельным оружием, также почти прекратились. Некоторые из дикарей пустили в ход дротики, но те в основном падали, не долетая до стены, или ударялись о нее весьма ниже верхнего края.
Патроны у новоиспеченного охранника закончились, когда ближайшие варвары добрались до первого ряда проволочного заграждения. Оно замедлило их продвижение, но ненадолго — в ход пошли топоры, засунутые до этого за пояса, и проволока была быстро порублена и затоптана в снег. А вот до второго ряда враги добежать не успели…
Сначала Нанас не понял, что же случилось: он услышал сплошной треск очередей откуда-то снизу и увидел, как стали валиться бегущие впереди дикари. Потом до его ушей донеслись крики: «Вперед!.. Ура!.. Бей гадов!!!», и наконец саам увидел, как снизу, из-под стены, в том месте, где располагались ворота, бегут навстречу дикарям одетые в пятнистые и черные куртки люди, поливая врагов непрерывным автоматным огнем.
Он сразу вспомнил, что говорил начальник охраны насчет трех первых взводов. Как и то, что находящимся на стене, то есть и ему тоже, ставилась задача прикрывать их огнем сверху… А у него кончились патроны!.. Он же увлекся и, именно когда настало самое время стрелять, оказался безоружным, нарушив, по сути, приказ командира. Утешало лишь то, что Нанас потратил свои боеприпасы не зря и его товарищам, благодаря ему, противостоит сейчас все-таки чуть меньше врагов. Да и поддержка сверху, несмотря на его вынужденное бездействие, все равно вовсю продолжалась. Особенно много пользы приносили расположенные в бревенчатых коробках пулеметы, косившие противника, словно черную, гнилую траву. Однако для самого Нанаса его первый бой уже закончился.
Глава 13
РАДОСТИ И БЕДЫ
После вступления в бой трех взводов охраны атака варваров захлебнулась довольно быстро. Так и не добравшись до второго ряда колючей проволоки, они — сперва по одному, а потом и всей изрядно поредевшей толпой — развернулись и побежали к лесу. Полярнозорненцы бросились за ними, но преследовали недолго — для нанесения сокрушительного удара их сил было все-таки недостаточно, особенно с учетом того, что в лесу могли поджидать свежие отряды противника.
И все равно — первая победа была одержана. Однако настоящей радости она не принесла. Во-первых, немало бойцов — почти два десятка, включая тех, что были на стенах, — полегло и с этой стороны. Во-вторых, стало понятно, что быстро и просто врага не разбить, — по сообщениям с остальных постов, почти все они также подверглись нападению, а это значило, что варвары и впрямь растянулись вдоль всего периметра весьма и весьма немалыми силами.
Как понял Нанас из разговоров командиров, окружены были все три сектора города, за исключением самой КАЭС, находящейся от него в стороне. Саам услышал, как об этом, самом важном секторе, сказал кому-то начальник охраны Сошин:
— Похоже, они не знают, что станция расположена вне города. И хорошо, если и дальше не будут знать… Обидно только, что тамошние силы нельзя привлечь нам на помощь, — слишком опасно оставлять КАЭС без защиты.
После обеда, который привезли к посту на машине, Андрей Далистянц разрешил бойцам своего взвода отдохнуть внизу, оставив на стене лишь нескольких наблюдателей.
Нанас воспользовался этой возможностью, чтобы спросить наконец у Сошина, не искала ли его Надя. Однако начальника охраны он на месте не застал — тот наконец-то уехал отдыхать, оставив вместо себя заместителя — хмурого и сурового командира. Тот, обругав Нанаса за несоблюдение субординации, просто-напросто выгнал его. Незнакомое слово не озадачило парня, да он и по смыслу примерно догадался, что оно значит. Не сильно расстроило его и то, что его обругали. Гораздо сильнее подпортил и без того не слишком веселое настроение тот факт, что о Наде он так ничего и не узнал. Мало того, Костя Парсыкин, который увез Сошина, назад так и не вернулся, что не давало Нанасу возможности даже высказать кому-то рвущуюся изнутри тревогу.
Он вышел на улицу, увидел возле стены какой-то ящик и, усевшись на него, погрузился в мрачные, тяжелые раздумья. Но и тут его ждала неудача — погоревать толком не дали. Из ведущей на пост двери вышел один из охранников, совсем молодой парень, и направился прямо к Нанасу. Юноша сразу вспомнил этого очень высокого, с огромными ручищами, широкоплечего бойца — во время боя тот стоял слева от него — и, несмотря на мерзкое настроение, попытался выдавить из себя улыбку.
Однако могучий охранник на этот знак дружелюбия никак не отреагировал. Более того, подойдя к Нанасу вплотную, он вдруг сгреб его за грудки широченной ладонью и рывком поднял с ящика.