Полусвет
Шрифт:
Кто-то зарычал.
Тяжелые сгустки крови никак не желали двигаться по моим венам. Веки дрожали, но так и не пришли в движение.
Я лежала лицом в пол. Пыль и грязь налипли на окровавленное лицо и настойчиво лезли в рот. Кажется, я не могла его закрыть. Слюна стекала вниз с онемевшего вывалившегося изо рта языка. Я дернулась снова, пытаясь найти хоть какую-то опору.
А в следующую секунду я вновь встретилась подбородком с камнями. Тяжелый ботинок уперся мне в спину и прижал к земле. Вкус пыли перемешался со вкусом запеченной
— Очухалась, — до боли знакомый голос раздался над моей головой.
И он обращался не ко мне.
Хрип рядом со мной повторился, но уже ближе.
— Сиди там, где сидишь! — рявкнул голос над моей головой, — На. Дашь ей, когда поднимется.
— Эй, не увлекайся! — новый и тоже знакомый голос, — Окати ее водой что ли. Вонь стоит, хоть топор вешай.
— Уберите ногу, — прохрипел со свистом рядом похоже, что Лео, — она для вас не опасна.
Тот, кто удерживал меня захрюкал, а мне таки удалось разлепить веки. Тусклый желтый свет поцарапал зрачки и я зажмурилась, пытаясь переварить увиденное. А его было не так уж много. Кровь, покрывающая грязные камни. И все.
Нога исчезла с моей спины. Ледяной поток воды обрушился на меня и я зашипела от неожиданности.
— Лежи смирно, — почти ласково проговорил голос над моей головой.
Как-то и не хотелось спорить. Скрип ржавых петель раздался снова и что-то тяжелое воткнулось в камень. Шаги отдалялись стремительно, но четко и слаженно. Это не был суетливый бег.
Это был хорошо поставленный строевой шаг.
Память настойчиво не хотела возвращаться. Последнее, что я помнила — это небесно-голубые глаза убитого мной вампира.
От новой попытки приподняться забастовал желудок. Я зажмурилась. Под стон внутренних спазмов все его содержимое полетело на камень прямо передо мной.
И этого содержимого было слишком много.
Кровь сгустками вперемешку с кусками плоти валилась на землю нескончаемым потоком, пока я пыталась удержаться от того, чтобы не плюхнуться во всю эту жижу.
— Яд гадюки, — голос Лео раздался откуда-то слева, — твои друзья даже не заморачивались. Перемешали барбитураты и набухали змеиного яда. Голодному вампиру плевать, что есть. А вот тебе — нет.
Сразу вспомнился тяжелый запах и протухшая кровь. Она свернулся не под влиянием температуры. В нее щедро добавили змеиного яда. Вампиры успели попробовать ее и этого оказалось достаточно, чтобы отравить их кровь. А вот в свежих пакетах уже привезли накаченную барбитуратами.
Из хороших новостей — кислород мой организм получал двумя доступными способами. И вампирским, и человеческим. Из плохих — любая ползающая гадюка могла меня умертвить
Их предположение оказалось верным. Ни пуля, не серебро на меня не действовали, а приближение предметов веры я бы заметила с довольно большого расстояния. Видимо они еще в прошлый раз заметили, что после отравленной наркотиками вампирской крови я чувствовала себя, как с похмелья.
Гадючий яд подействовал. Видимо не сразу, но таки остановил жизненные процессы в моем организме. Оттого кровь и ощущалась такой тяжелой и вязкой. Она разгонялась заново.
А может и тяжесть предательства все еще прижимала меня к земле.
— Ты знал, — прохрипела я, пытаясь найти точку опоры, — но не остановил их.
— Прости, — Лео закашлялся, — я думал, что они твои друзья.
Я не винила Лео. Да, без его молчаливого согласия у них бы ничего не получилось. Он должен был не мешать — и он не мешал. Потому что подумал, что меня пытаются спасти мои друзья.
Вероятно я тоже бы так подумала. Когда завтракаешь и обедаешь с человеком, чуть ли не живешь в его доме. Когда его дети проводят с тобой больше времени, чем с ним самим.
Мы вместе съели не один пуд соли. И не меньше вместе и выпили.
Я предполагала, я даже допускала мысль. Но только одно меня останавливало.
Он доверял мне своих детей.
Как можно было доверить мне детей, если он считал меня монстром? Как он мог каждый день разговаривать и улыбаться мне, а в голове продумывать план?
За всю жизнь меня было не так много друзей. Даша была светом в моем окне и единственным человеком, что был мне близок. Но после того, как я переехала в деревню, все стало меняться. Особенно когда пришел Самсон Это сблизило и сплотило нас. Спустя долгие мучительные годы в одиночестве я наконец-то обрела семью.
Мне казалось, что я ее обрела.
Я ощущала нечто незнакомое мне. Разрыв старой, долгой, такой крепкой связи, что она пожалуй была похожа на братскую. На братьев можно злиться. С ними можно не сходиться во мнении. Можно даже иметь разные взгляды на жизнь, но в итоге вы все равно остаетесь семьей.
— Сим, он просто человек. Пострадавший, сильно пострадавший от рук Самсона. Его использовали не меньше, чем тебя и он запутался.
Я слышала Лео, но его слова нисколько ни умоляли того факта, что родной для меня человек предпочел выкинуть меня из своей жизни.
Я не злилась на Мишку.
Мне было больно, но в этом не было и грамма злости или ненависти. Я просто ощущала, что потеряла его. И, вполне возможно, навсегда.
— Меня бы все равно убили, — прошептала я и наконец села, — зачем было устраивать этот цирк и выкрадывать меня.
— Тебя бы не убили.
Лео сидел, отделенный от меня решеткой и болезненно сжимал рубашку на груди. Из-под его ладони пузырями сочилась кровь. До меня даже не сразу дошел смысл им сказанного.
— Вагнер бы никогда этого не позволил. Роман Леонидович за ночь созванивался с ним раз пятнадцать. Их линия защиты была практически бетонной. Результаты твоих анализов подтверждали наличие наркотика в крови. Тест Роршаха ты успешно провалила. Вагнер бы настаивал на твоем подробном изучении для выведении лекарства и антидота, способного защитить вампиров от таких существ.