Полутьма
Шрифт:
– Сука, – шипит он.
Перед глазами мелькают пятна, когда я сношу дверной косяк. Застонав, уступаю своему страху. Позволяю себе цепляться за пол и ползти к выходу. Позволяю бояться. Опьянить его поражением жертвы. Рука вцепляется в мое плечо и разворачивает меня на спину. От резкого движения ударяюсь затылком и ловлю его взгляд.
Крик застревает в легких и глушит.
Убивает все существо, когда я вижу наполненную клыками пасть. Но я не позволяю себе отвернуться. Не прятать страх. Его грудь тяжело вздымается, а я резко задрала вверх свою футболку,
– Это сделал ты, – сильнее прижимаю пальцы, – ты, – коротким движением касаюсь окровавленной ладонью его губ, видя, как вампир закрывает глаза, – я твоя жертва. Ты слышишь меня? Я твоя жертва. Они все.
Кажется, что все силы вампира сейчас уходят на то, чтобы не порвать меня на месте. Его бедра больно сжимают мои ноги, но он не опускается всем весом. Поморщившись от боли, достаю из-за края джинс фотографию и разворачиваю ее к нему. Наполненные бешеным блеском глаза проходятся по поверхности и загораются сильнее.
– Это твоя жертва, вампир. Твоя, – облизнув губы, стараюсь не двигаться, – ты пытал меня. Ты купался в их крови. Ты сделал это, – нос вампира дергается, и я боюсь то ли упустить момент, то ли того, что он не выдержит, – скажи мне, что ты чувствуешь?
Язык вампира скользит по выступившим клыкам, а я пытаюсь понять, все ли ребра уцелели. Голова ноет. С выдержкой у майора действительно полный порядок. Любой другой как минимум уже меня покалечил. Этот же не позволял себе задержаться около меня надолго, причинив серьезный вред. Поэтому и швырял в стены. Удерживал дистанцию. Он с самого начала понял, что я хочу сделать, только почему-то противился.
Сильнее не скрывающихся вампиров опаснее были лишь те, кто прятали монстра внутри.
– Боль, – поморщившись, он выдрал пальцы из моей хватки, освобождая зудящий шрам, – я хочу есть, но не должен. Это сжигает меня и приносит удовлетворение. Эйфорию на грани смерти.
Медленно вдохнув, я невзначай провожу окровавленной ладонью около лица напарника, заставляя того вновь поморщиться.
– Хорошо, но ты голоден, а предстоит долгий путь. И, – сглотнув слюну, я отвожу взгляд, – ты не питаешься там, где останавливаешься. Ты зверски устал от этой боли, хоть и наслаждаешься ею.
Вампир хмурится, откидывая фотографию в сторону и нависая надо мной. Поставив руки по обе стороны моей головы, он наклоняется все ближе, а я парализована страхом. Лишь могу наблюдать, как верная смерть медленно надвигается, жадно проходясь взглядом по лицу. Он даже не касается, а я уже не могу дышать. Кажется, я умерла секунду назад. Нос дергается, сильнее вбирая в себя запах моей крови. Зажмурившись, внутренне сжимаюсь. И дергаюсь, когда влажный язык оставляет мокрую дорожку от моего подбородка до виска. Слышу, как шипит вампир.
Слизал кровь.
Ужас приподнимает самые тонкие волоски по всему телу, а тяжелый лед давит на меня, уничтожая изнутри.
– Моя еда с собой, – вампир резко отстраняется.
Со стоном принимая сидячее положение, я сжимаю пальцами виски, подбирая к груди ноги. Тело ноет, но все могло быть хуже. Вампир сидит дальше, прижимаясь головой к стене и закрыв глаза. Его лицо все еще перепачкано в моей крови.
Он тоже тяжело дышит в попытках вернуть контроль над телом.
Его лицо перекошено в напряженной маске. На нем так и застыла та самая эйфорическая боль, о которой говорил майор.
– Я должна была догадаться, – прочищая горло, шепчу я, – с ним два-три человека. Он кормится ими. В его заботы входит лишь, чем кормить их.
Держась за стенку, выпрямляюсь, хромая обратно в сторону кухни. Свалившись на уцелевший стул, с разочарованием смотрю на разлившееся пятно кофе на полу. Сложив губы трубочкой, медленно выдыхаю, и по моему мнению быстрым до звезд в глазах движением вытягиваю планшет из-под обломков. Прикусив кончик языка, открываю обычную карту, сверяясь с картинкой, и максимально приближаю. Лес у нас огромен, но как минимум рядом с ними должна быть вода.
Это, конечно, в том случае, если он не живет ни у кого из наших в доме. Такой вариант не исключен. Ведь «еда с собой» также может обозначать, что он знал этого жителя раньше и передвигался с ним. Но я не помнила никого новых за последние три дня. Поставив мысленно галочку поговорить с баб Клавой, притянув планшет ближе, я вглядывалась чуть ли не в каждое возможное дерево, что так плохо было прорисовано из-за не самого лучшего качества связи.
– Лес же прочесывали?
– Этот нереально охватить полностью и быть уверенным, что посмотрели действительно все, – не открывая глаз, хрипло ответил майор.
Кивнув, тяжело сглотнула слюну. Видимо, завтра все же выступят синяки, но мне простительно.
– Schatz, – голос вампира больно прошелся по нервам, заставляя вздрогнуть, – ты в порядке?
– В полном, – игнорируя мелькающие перед глазами круги, выдавила из себя я под смешок вампира.
– Жаль, schatz, – прошипел майор, а я нервно облизала губы, – нужно было приложить тебя сильнее. Чтобы больше в голову такая дрянь не лезла.
– Ты – хищник, – делая скриншоты заинтересовавших меня мест, спокойно сказала я, – вот и делай свою работу.
Глава 10
Четыре года назад
Тусклый свет в аудитории не давал хорошо рассмотреть следующего человека, поднявшего руку. Моргая, вновь опустила взгляд на листы, лежащие на трибуне. От тяжелого освещения буквы плыли перед глазами, а смесь запахов пота, туалетной воды и всеобщего презрения, что так и сочилось с высокомерных рож передо мной, давила похуже пресса.
Сейчас мне казалось, что моих родителей убили не вампиры, а вот это тупоголовое общество староверов-индюков. Зависшее было молчание тут же прервалось шепотом, перерастающим в гам. Хваленая военная дисциплина. Стоило чинам повыше оказаться за закрытыми дверьми, как вся дрянь полезла наружу.