Полвойны
Шрифт:
Изменяя мир
— Я знаю, что это был ты! – рычала Мать Скаер, и ее гнев доверху заполнял Палату Шепота, отражаясь таким яростным эхом, что Колл вжал голову в плечи. – Или эта твоя сучка…
— Если вы о королеве Скаре, то она не сучка и не моя. – Ярость Матери Скаер была бессильна против улыбки Праотца Ярви, как стрелы против эльфийского камня. – Если бы вы знали, что я за это в ответе, то вы бы предоставили доказательства. Но я знаю, что их у вас нет, потому что я тут ни при чем.
Скаер открыла рот, но Ярви ее перебил.
— Мы говорим о Гром-гил-Горме, Ломателе Мечей, Создателе Сирот! Он хвастался, что ни у кого не было больше врагов! Каждое навершие на его цепи – это счет, который кто-то хотел оплатить.
— И, в конце концов… – Колл развел руками и постарался придать лицу как можно более искреннее выражение. – Иногда… люди просто умирают.
Мать Скаер обратила на него свой леденящий взор.
— О, после такого люди умрут, это я тебе обещаю!
Охранники Ярви несчастно пошевелились. Их лица скрывались за позолоченными масками, зато эльфийское оружие было на самом виду. Люди, которые гребли на Южном Ветре, заболели. Трое уже умерли. Похоже, без волшебных бобов Скифр руины были в точности такими опасными, как рассказывали истории. Пока оттуда нельзя было принести новых реликвий, но у Отца Ярви хватало людей, желающих носить имеющиеся. В конце концов, в тот миг, когда люди их поднимали, они делались сильнее любого воина в любой песне.
— Мать Скаер, вам больше нечем заняться, кроме как бросаться пустыми угрозами в моего ученика? – Праотец Ярви беспечно пожал плечами. – Горм умер без наследника. Ванстерланд может погрузиться в хаос, все воины начнут соревноваться, доказывая, что они сильнейшие. Вы должны сохранить порядок и убедиться, что новый король сядет на трон, пролив не слишком много крови.
— О, я найду нового короля, – прорычала она, злобно глядя на Ярви. – А потом я докопаюсь до правды и потребую расплаты. – Она указала когтистым пальцем на статую Высоких Богов. – Боги все видят! Их правосудие всегда грядет!
Чело Ярви покрылось морщинами.
— По моему опыту они не спешат. Откапывайте какую хотите правду, но пока не будет никакого Верховного Короля. Предыдущий принес нам только кровь, и Расшатанному морю нужно время, чтобы залечить раны. – Он неохотно положил иссохшую руку себе на грудь. – Пока ответственность за власть будет возложена на Министерство, и наступит день Отца Мира.
Мать Скаер с отвращением зашипела.
— Даже Праматерь Вексен не осмеливалась поставить себя так высоко.
— Это не ради меня, а ради бо́льшего блага.
— Так говорят все тираны!
— Если вы так презираете мои методы, быть может, вам стоит отказаться от вашего эльфийского оружия? Или оно не такое уж зло, как вы поначалу опасались?
— Иногда со злом нужно сражаться злом. – Скаер посмотрела на охранников Ярви и пошевелила реликвией, которую носила под плащом. – Если уж вы чему и научили наш мир, так только этому.
Ярви нахмурился еще суровее.
— Вы должны относиться с должным уважением, Мать Скаер. Хотя бы к посту Праотца Министерства, если не к тому, кто его занимает.
— Вот все уважение, что у меня для вас есть. – Она плюнула на пол ему под ноги. – Вы еще услышите мое последнее слово. – И ее шаги застучали в огромном пространстве, пока она выходила из Палаты Шепота.
— Жаль. – Ярви спокойно вытер башмаком слюну. – А ведь мы были такими хорошими друзьями. И все же. – Он повернулся к Коллу, ухмыляясь уголком рта. – Враги – это цена успеха, а?
— Так мне говорили, Отец Ярви… – Колл быстро поправился: – То есть Праотец Ярви.
— Да. Идем со мной.
Хотя Мать Солнце висела высоко и светила ярко, этим утром шел дождь, и серые камни Скекенхауса были усеяны лужами. Все пожары потушили, но все еще чувствовался легкий запах дыма. Убийства прекратились, но в воздухе до сих пор витало насилие. Крики торговцев звучали приглушенно, люди опускали взгляд. Даже отдаленный собачий лай звучал как-то испуганно. Мать Война, может, и сложила крылья, но и Отец Мир еще далеко не уселся за своим ткацким станком.
В длинной тени Башни Министерства собралась толпа просителей. Люди пришли умолять, чтобы выпустили кого-то из узников или даровали какую-то милость. Они стояли на коленях в лужах, съеживаясь, когда мимо проходил непреклонный Праотец Ярви, и кричали ему благодарности за спасение города от шендов.
Никто не вспоминал, что это он сначала отдал им город. По крайней мере, не в лицо.
— Раньше люди вам кивали, – пробормотал Колл. – Кланялись, если им на самом деле было что-то нужно. Теперь встают на колени.
— Перед Праотцом Министерства и положено вставать на колени, – пробормотал тот в ответ, отмечая самых подобострастных великодушным взмахом иссохшей руки.
— Да, но они преклоняют колени перед ним или перед эльфийским оружием его охранников?
— Важно только то, что они их преклоняют.
— Неужели страх и уважение на самом деле одно и то же?
— Конечно нет, – сказал Ярви, не останавливаясь, и отправил нескольких из множества своих охранников расчистить толпу. – Первый же шторм очень быстро развеет уважение. У страха куда более глубокие корни.
Среди развалин ползали команды невольников, выбивались из сил под скорыми на расправу кнутами надсмотрщиков, восстанавливая город таким, каким он был до разграбления. Колл был уверен, что некоторые из них – люди, пользовавшиеся благосклонностью Праматери Вексен. Теперь они узнали, что, чем выше поднимаешься, тем дальше падать.
Это заставило Колла задуматься, действительно ли мир от всего этого кровопролития так уж сильно изменился. Теперь, быть может, другие люди носили ошейники и другие держали цепи, но жизнь осталась такой же, как и прежде. Те же вопросы. Те же ответы.
— Ты необычайно тих, – сказал Праотец Ярви, пока они шли в сторону доков.
— Иногда так усердно работаешь ради чего-то, что, когда цель достигнута, не знаешь, что с этим и делать.
— В конце концов, победа редко ощущается как победа. – Ярви искоса посмотрел на Колла, и как всегда казалось, что он может смотреть прямо в его мысли. – Но это все?