Полюби меня таким. Книга 1
Шрифт:
Во время обеда выбешивает ещё больше своим отстранённым видом, отсутствием аппетита. Я старался организовать романтический обед, даже хотел свечи расставить. Хорошо вовремя, дурак, остановился. А эта сука с замороженной рожей должна уже смириться и играть свою роль. Но она прячется в ванной комнате, делая вид, что у неё сильное несварение. Поэтому, оказавшись рядом в замкнутом пространстве, спешу утвердиться, показать Дарье её место.
Заставляю раздеться, ставлю на колени и от души трахаю в рот. Меня бесит её нежелание поработать активно язычком, поиграть с моими яйцами и сделать мне качественны минет, глаза затуманивает гнев, заставляющий
Я хочу видеть её глаза, хочу увидеть в них покорность, но она поворачивается ко мне спиной и опустив плечи замирает под душем. Я смотрю на неё, такую тихою, безжизненную, беру мочалку с гелем и дотрагиваюсь до спины. Ничего. Никакой реакции на прикосновения. Я не сомневаюсь, что она плачет, тихо, молча, и в груди меня начинает топить боль. Какой же я мудак! Я не трахнул её! Я надругался над ней! Я сделал то, что никогда не позволял себе с женщинами, унижать сексом, само утверждаться за счёт своей силы и власти.
Провожу мыльной мочалкой по позвоночнику, лопаткам, намыливаю округлую попку и ноги, прислоняюсь грудью к спине и нежно обхожу пеной грудь и живот. Останавливаюсь внизу живота, и рука дальше не спускается. Не хочу унижать её ещё больше. Не хочу заставлять её чувствовать куклой для забав. Смываю пену водой, надеясь, что унижение то же смоет. Выключив воду, вытираю полотенцем, накидываю свой халат, укутывая по самые пятки. Беру на руки и несу в спальню, ловя малейшие эмоции, пробежавшие по лицу, но их нет. Отрешённый взгляд, ничего не выражающее лицо. Кладу на кровать, располагаясь рядом, укрываю одеялом, притягивая к себе и утыкаюсь лицом в волосы, вдыхая сладкий аромат.
Через некоторое время Дарья расслабляется, с тихим сопением проваливается в сон, а я боюсь пошевелиться, расставляю пальцы на животе, стараясь обхватить побольше площади, вытягиваюсь вдоль её тела, пытаясь растечься по всем её изгибам и замираю, впитывая тепло, струящееся по венам, убыстряющее движение в местах соприкасания наших тел.
Через два часа Дарья просыпается, напрягаясь, ощутив моё прикосновение сзади.
– Пить хочешь? – пытаюсь вывести её хотя бы на минимальный контакт.
– Да. Воды, пожалуйста, – голос хриплый, надломленный.
Несусь на кухню за водой, пока не передумала получить хоть что-то от меня. Хватаю две бутылки из холодильника, бокал и возвращаюсь обратно.
– Тебе налить в бокал, или из бутылки, – заботливо спрашиваю, откручивая крышку.
– Из бутылки, – протягивает руку, подносит горлышко к губам, отпивает глоток и на губе замирает капелька ледяной воды. Слизывает язычком и медленно повторяет свою пытку бутылкой.
Отвожу глаза, присасываясь к воде, опустошаю бутылку на одном дыхании, и снова как дебил примораживаюсь к губам. Глоток, лёгкое движение гортани, капля, стекающая по подбородку, рука, пытающаяся поймать ледяную влагу… Моя рука, дотронувшаяся до нижней губы и продвинувшаяся к щеке, глаза, скользнувшие по моим губам, переплывающие к глазам, и я тону в бездонном океане коньяка, пьянея, забывая дышать. Они прищуриваются, пытаются что-то решить, что-то понять, а я ничего не понимая, провожу языком по пухлым, влажным, прохладным губам, собираю остатки капли, скатившейся на шею, нежно засасываю нижнюю
Чувствую лёгкий судорожный вздох и углубляю поцелуй, рукой аккуратно раздвигаю халат, боюсь спугнуть. Кончиками пальцев провожу от колена вверх – вниз по внутренней части бедра, затрагивая, как будто случайно тёплые складочки. Даша немного расслабляется, осторожно отвечает на поцелуи и я, осмелев, задерживаюсь на киске, медленно поглаживая горошинку.
Слышу её стон, говорящий, что сдалась, и крышу сносит окончательно. С рыком обрушиваюсь на губы, шею, ключицы. Дёрнув халат, освобождаю грудь, живот и влажную плоть для глаз, рук, языка. Прикусываю затвердевший сосок, всасывая в рот, кружа языком, перехожу на другую грудь, проделывая те же манипуляции, спускаюсь влажной дорожкой по животу вниз, туда, где течёт мой наркотик, туда, где хочется круглыми сутками работать языком, чтоб в награду услышать симфонию. Дую на налившейся кровью клитор, глубоко вдыхаю пряный аромат её желания, запах сводит с ума, как кобеля, вдохнувшего запах суки. Моей суки. Даша пытается свести ноги, отодвинуться от моего настырного рта.
– Не смей! – рычу, хватая её за бёдра. – Я должен попробовать тебя, иначе сойду с ума.
Она расслабляется, позволяет развести ноги шире. Я вижу её всю. Розовые складки, истекающая влагой щёлка, коричневая, тугая дырочка, дышащая от возбуждения, и всё это моё! На всё поставлю клеймо! Приучу к своему члену, заставлю желать его постоянно, заставлю течь от мыслей о нём!
Провожу языком от задней дырочки к горошине, вылизывая весь сок, прикусываю пульсирующий бугорок, врезаясь пятернёй в ягодицы, сжимая их до скрипа. Ввожу язык в щёлку всасываю всё, до чего могу достать, херею от вкуса, до головокружения.
– Какая же ты вкусная… Я охуеваю от твоей сочности и сладости… – шепчу, с сумасшествием работая языком.
Моя кошечка раскрылась полностью, не сдерживает стоны, подмахивает бёдрами, стремясь получить больше ласк. Хватает за волосы, вдавливая мою голову в промежность и с горловым стоном начинает сокращаться, выплёскивая очередную порцию смазки, стекающую мне на язык, губы, подбородок.
– Да, милая, давай… Давай, поработай своей киской для меня…
Вылизываю все остатки, поглаживая руками бёдра, подтягиваюсь к губам, смотрю в глаза, мутные с расширенными зрачками, впиваюсь в губы, проталкивая язык и помечая территорию.
– Ты предохраняешься? – шепчу в губы, сгорая от желания оказаться внутри, без преград.
– Таблетки, – отвечает, обнимая меня ногами.
Мучительно медленно со стоном вхожу в неё на половину, замираю на несколько секунд и выхожу полностью. Провожу головкой по складочкам, влажному входу, круговыми движениями ввожу головку наполовину и снова выхожу, подразнивая мазками по промежности. Даша надавливает мне на ягодицы, требуя с недовольным стоном активных действий, а я только этого и жду, чтобы сдалась и просила.
– Ты хочешь, чтобы я тебя трахнул? Отвечай, – рычу ей в губы, упираясь членом в сочащуюся плоть.
– Да… – стонет она, приподнимая на встречу бёдра.
– Что да? Что ты хочешь?
– Да! Я хочу, чтобы ты меня трахнул! – задыхаясь кричит, хватаясь за плечи, волосы, спину, притягивая к себе, умоляя наполнить членом.
Врываюсь одним движением, растягивая стенки до предела, до боли, до ногтей, впивающихся в спину, помечая меня.
– Скажи, что моя, Даша… – требую, покусывая шею.