Шрифт:
Глава 1
Дарья
Чёртова погода, долбаный гололёд, гребанная инкассация, заставившая меня вылезти из тёплого офиса в такое дерьмо. Середина марта, а ощущение, что январь с февралём эстафетную палочку делят. Плитка, положенная на тротуаре, превратилась в каток, снег, падающий крупными хлопьями, обрывает видимость в диапазоне двух метров, то тут, то там слышен отборный мат. Поскользнувшись, тоже матерюсь и на погоду, и на руководство, которому срочно понадобилось пополнение счёта.
За
Бью его по щекам, возможно слишком сильно, но я напугана и не знаю, что делать – первый раз подо мной такой симпатяга. Открывает глаза, тёмно-голубые, тягучие, затягивающие в глубину, смотрит дезориентированным взглядом куда-то мимо меня.
– Мужчина, с вами всё в порядке? Сколько пальцев? – трясу перед ним рукой, показывая три пальца. – Мужчина, сколько видите пальцев?
Но он абсолютно невменяемо смотрит на меня. Может сотрясение, а может принял чего? Не успев дотянуть мысль до логического конца, оказываюсь прижата к его груди, а губы накрывает жадным поцелуем. И я уже под ним, распластана на снегу, придавлена мощным телом, терзаема голодным поцелуем. И от этого поцелуя я улетаю. Он просто высасывает моё сопротивление, мои силы. Язык сметает все барьеры, хозяйничает во рту, вылизывая нёбо, зубы, посасывая мой язык. И мне всё равно, что мы в центе Москвы, что любопытный народ замедляется, останавливается посмотреть на этот сумасшедший танец страсти. Я через пальто чувствую его эрегированный член, вдавливающийся мне в живот, и готова раздвинуть ноги прямо здесь, заняться доггингом, и насрать на зрителей.
– Максим Валерьевич, как вы себя чувствуете? – слышу сквозь пелену сознания. – Может скорую вызвать?
Нас поднимают, вижу мужчину лет тридцати пяти. Он отряхивает пальто с моего сексуального объекта, крутит его осматривая и что-то говорит-говорит, а меня накрывает стыд, такой мерзкий, липкий. Пользуясь суетой, скрываюсь за колонной в переулке, вжимаюсь в неё, боюсь шевельнуться. Так и стою с закрытыми глазами на онемевших ногах, может час, может минут пять – не знаю.
И инкассация уже не нужна, мне вообще уже ничего не нужно. Задками, практически, ползу до двери, только бы никто не увидел. Влетаю в офис грязная, в снегу, в гранулах реагента, на голове бардак, в глазах нездоровый блеск. Удивление и любопытство в глазах коллег, а мне пофиг, мне домой надо, срочно.
– Даша, с тобой всё хорошо? – интересуется Татьяна главбух, одинокая, но мировая женщина. Такая, и в избу, и коня, в общем всех в бараний рог свернёт – Что-то случилось?
– Упала. Сильно. Головой ударилась, – коротко рапортую, кидая деньги в сейф. – Инкассацию не провела, банкомат на приём не работает.
Сажусь, прячусь за монитор. Не могу же я сказать, что была недалека от оргазма, целуясь при всех с незнакомым мужиком.
– Тань. Можно я домой пойду, голова раскалывается, работать не могу, – цепляюсь в волосы, тру виски, а перед глазами шикарный экземпляр мужского вида с чёрными как смоль волосами, небольшой щетиной и потрясающими глазами грозового неба, заставляющими тонуть, теряя воздух и разум.
– Конечно, Дашуль, иди. Сама доедешь? Может курьера попросить проводить? – беспокойство Татьяны цепляет струны совести, но мне очень надо уйти, и я готова притворяться, что у меня сильнейший удар, возможно сотрясение или ещё хуже – дурочкой стану.
– Танюш, спасибо за заботу, но я сама доеду, выпью таблетку и доеду. А дома отлежусь и завтра как огурчик на работу.
Как в метро ехала, не помню. Повезло конечная, и из прострации вывела женщина, сидящая рядом. Добрела домой, пару раз ловя равновесие на льду, разделась и под душ. Хорошо, что дома никого нет, Маришка, старшая дочь, у мужа живёт, Вадик с Алькой в школе ещё, Денис, как всегда, в командировке. Выхожу из ванны, достаю бутылку вина. Пью я редко, когда душе больно. А душе сейчас очень больно.
Мне сорок, замужем уже двадцать два года. С мужем познакомилась в шестнадцать, он из армии пришёл, такой взрослый, интересный. В восемнадцать выскочила замуж, бежала от жёсткой опеки матери, да и к Денису за два года привыкла. Описываемых в романах искр не было, всё ровно, без страсти. А сейчас, ополовинив бутылку, спрашиваю себя: что я получила от этого брака? Троих детей, обещающих наплодить кучу внуков, вечно отсутствующего мужа, для которого допуск к телу закрыт уже более двух лет и квартира в ипотеку, для оплаты которой, периодически беру подработку.
Реакция на этого мужчину, скорее всего, была от долгого воздержания, или от незнания других, кроме мужа. Произошло типичное усыхание чувств и либидо. А поцелуй пробудил ненужные эмоции, сковырнул панцирь, прячущий чувства. И кажется, похоронила себя в этом браке. И так тошно от этого.
Добив бутылку, почувствовала себя бухой в слюни, кое как добралась до кровати и провалилась в тухлую серость без снов.
Максим
Отсутствие налички вынуждает идти к банкомату. Ненавижу Москву в это время года, снег, холод, подтаявшее дерьмо под ногами. Если бы не крупный контракт, требующий моего жёсткого контроля, хер бы я строил из себя белого медведя.
Увидев злёный значок банка, увеличиваю шаг и теряю равновесие. Удар и темнота. Из мрака вытаскивает голос с нотками беспокойства и нежности.
– Мужчина, с вами всё в порядке? Сколько пальцев? Мужчина, сколько видите пальцев? – а я нехера не вижу пальцы. Вижу только её пухлые губы, глаза коньячного цвета, настоянного с десяток лет в дубовых бочках, розовый язычок, порхающий по нижней губе и говорящий засоси, забери себе.
Не замечаю сам, как присасываюсь к этим губам, подминаю под себя податливое тело, трусь членом о промежность и трахаю языком. И навязчивая мысль утонуть, слиться, поиметь, вдолбиться в тёплое нутро и трахать жёстко до боли, до криков, до полной капитуляции. Кончить, залить всю спермой, а потом перевернуть и трахать в другую дырочку, и так до состояния стёртого члена и опухших щелей.
Ещё немного, и бредовые мечты превратятся в реальность, но всё срывает Гена, водитель.
– Максим Валерьевич, как вы себя чувствуете? Может скорую вызвать? – а мне хочется этой наседке в рожу дать. Какого хера полез? Вон народ вокруг стоит, смотрит на нас, двух идиотов, и получает зрительное удовольствие.
Гена стаскивает меня с моей ошалевшей кошечки, крутит как куклу, снег отряхивает, чего-то лопочет, а я ползу взглядом по планктону, ищу свой дурман со вкусом виски, но никого. Может глюк от удара?