Шрифт:
Глава 1
Валерия
Я держала в руке карточку самого закрытого клуба в городе, попасть в который могли только избранные. По какому принципу отбирались гости никто не знал, но от такого приглашения не отказывались. Чёрный прямоугольник шёлкового картона, строгая, серебристая надпись «Tenebris», пятница 23:00, мелкая дрожь в кончиках пальцах.
Чем занимались в этом клубе, догадывались многие, но подтверждений и доказательств не было. Туда попадали в маске, прилагаемой к карточке,
Пятница 22:00. Чёрное платье на тонких бретелях, обтянувшее моё стройное тело с высокой грудью мелкой рябью матовых бликов, доходящее до колен и имеющее скромный разрез на левом бедре, маска в тон платья, закрывающая почти всё лицо, оставляя в свободном доступе губы, покрытые густой, красной помадой. Единственное яркое пятно в мрачной, завораживающей черноте, обволакивающей меня. Последний штрих в виде чёрных чулок с широкой, кружевной резинкой, и остроносые туфли на высокой шпильке.
Всю дорогу горячий парень из дружественной страны ругался с кем-то по телефону, умудряясь управлять автомобилем, смотреть в навигатор, спорить с оппонентом и с любопытством поглядывать в зеркало заднего вида, пытаясь понять, зачем «красивый девушка» скрывает лицо. Расплатившись с таксистом, вышла по нужному адресу, прошла в неприметный двор старого района и оживила экран телефона.
22:58. Клуб «Tenebris». Я стояла перед кованной дверью, гипнотизировала звонок и принимала окончательное решение. Зачем я здесь? Может, потому что мне двадцать восемь лет, а в моей жизни мужчин было меньше, чем пальцев на одной руке? Или, потому что секс у меня был последний раз восемь месяцев назад? Возможно, причина в том, что мне давно пора замуж, а мужчины предпочитают для этих целей домашних девочек, а не таких карьеристок, работающих по шестнадцать часов в адвокатской конторе, одной из крупнейшей в мегаполисе, нанимающей и взращиваемой лучших юристов в стране?
Нет. Всё-таки секс. Где ещё можно оторваться и не переживать о том, что тебя посчитают развратной, озабоченной шлюшкой, сделать хоть раз то, что показывают в порнороликах, будучи уверенной, что на утро всё рассеется, как ночной сон.
Давай, Валерия, жми. Смелее. Как бы всё не кончилось, это лучше, чем замороженный полуфабрикат «Вкусный ужин» или заветренный салатик из ближайшей кулинарии «Домашняя еда». И я нажала…
Шкафоподобный секьюрити смерил взглядом, протянул руку, в которую я вложила карточку, отошёл в сторону, освобождая проход и впуская в логово порока. Чёрные пол, стены, потолок, прослоённые зеркальными панелями, красное, тусклое освещение бра, закреплённых на стенах, стоны музыки, заливающие собой узкий коридор. Всё дышало похотью – тёмной, тайной, запретной.
– Добро пожаловать в клуб «Tenebris», – проворковала девушка на ресепе, улыбаясь, отмечая что-то в планшете и кладя на стойку стопку бумаг и ручку.
– Что это? – не уверенно уставилась на неё.
– Договор о неразглашении, – вежливо проинструктировала, растягивая губы в улыбке ещё шире.
Пролистала пять листов, выхватывая самые важные сегменты, охреневая от сумм штрафов за съёмку, запись, принуждение партнёра, насильственное лишение воли, небезопасный секс, раскрытие информации о клубе третьим лицам. Стало понятно, почему гости, выходя, забывали всё, что здесь происходит. С такими расценками язык сам сворачивался в узел.
– У Вас два варианта, – заметила моё замешательство девушка. – Подписываете, и эта ночь запомниться на всю жизнь, отказываетесь – выход свободен. Подумайте. Стоит ли отказываться от, возможно, единственного шанса окунуться в тайны «Tenebris»?
Её плавная речь волновала, задевала дрожащую струну внутри, натянутую до предела, искушала затаённое желание познать, окунуться, погрузиться на глубину, вкусить запретный плод.
– Где подписать? – справилась с сомнениями и сжала пальцами ручку, такую же чёрную, как всё вокруг. Только белизна листов, лежащая на зеркальной поверхности, пошло контрастировала с темнотой.
– Правый угол на каждой странице, – предвкушающе облизнулась она, как будто дьявол, соблазнивший невинную душу продаться за исполнение желания, дождалась, пока я поставлю автограф, и резво убрала договор в ящик. – Вы можете пользоваться комнатой номер семь, сегодня она закреплена за Вами. Напитки и еда за счёт заведения. Маски снимать запрещено, обмениваться контактами тоже. Вас здесь нет. Удачи.
Девушка указала дальнейшее направление и отвлеклась на планшет, потеряв всякий интерес ко мне, а я сделала первый шаг на пути к своей незабываемой ночи. Клуб «Tenebris», встречай свою яркую, ночную бабочку, живущую несколько часов, пока властвует темнота.
Ночных бабочек в зале оказалось очень много, и все в ярко-чёрных нарядах разной степени открытости. На некоторые шедевры фантазии модельеров даже мне было стыдно смотреть. Странные разрезы и вырезы, открывающие то, что должно быть закрыто от посторонних глаз. Мужчины, как ни странно, рассекали пространство красного полумрака в скромных костюмах совсем не скромной цены, также чёрного цвета.
Чёрный тут, чёрный там.
Прячьтесь девки по домам.
Не ходите чёрной ночью
По чёрно-выцветшим местам.
Дядю в чёрном опасайтесь,
Не научит ничему.
Убегайте и спасайтесь,
Избегайте черноту.
Под такой перфоманс в голове я входила в зал, двигаясь в сторону бару, огибая танцующие парочки, трущиеся друг о друга. Мягкое покрытие заглушало цокот каблуков, пружиня в такт живой музыки. Что я говорила про стыдно смотреть? Глядя на бармена, за наряды дам стало совсем не стыдно. Стринги с клёпками и шипами, а поверх этой тряпочки массивный кожаный пояс с амбарным замком.
– И где же ключик от этой прекрасной вещицы? – не сдержалась, когда он подал мне коктейль, на удивление, сочного оранжевого цвета.
– У моего парня на шее, – подмигнул мне, а я в очередной раз смутилась. Хорошо, что румянец спрятался под маской. Ничего не имею против однополой любви, но всё-таки привыкла, что в России не афишируют такие отношения.
Правда, потом пришлось смутиться ещё раз. Официантки, разносящие еду и напитки, оказались одеты в такие же костюмы, что и бармен, причём верх оказался ничем не скован, гордо демонстрирую размеры не меньше третьего. Теперь мне стало стыдно за свою двоечку, полную, но бедно смотрящуюся на фоне три/четыре.