Полюблю и отравлю. Дай-дай-дай!
Шрифт:
– А что, Алексей мог бы слать больше?
Этот вопрос Наталья проигнорировала. То ли не сочла важным, то ли не захотела на него отвечать.
– Похороны состоятся послезавтра, – вместо этого произнесла она. – И это еще хорошо. Следователь был настолько любезен, что поторопил экспертов. А иначе мы могли бы не получить тело еще очень долго. Если хотите, приходите и вы тоже.
– Придем.
– Наташа, а вы еще хотите, чтобы мы занимались поисками злодея?
– Ну конечно! – удивленно воскликнула Наталья. – Я хочу знать, кто убил
– Но возможно, правда вам не понравится. Ведь очень велика вероятность того, что это сделал кто-то из ваших близких.
– Все равно, – нахмурилась Наталья. – Я хочу знать правду! И я прошу вас, продолжайте свои поиски. Установите правду, чего бы это ни стоило!
Подруги переглянулись. Правда – это замечательная вещь, когда в вашей жизни все хорошо. Но если в ней появляются какие-то подводные камни, то правда может стать катастрофой. На нее можно напороться, как на риф. И тогда ваш корабль запросто потерпит крушение.
Но отказать Наталье подруги все же не смогли. Она очень настойчиво просила их заняться этим расследованием. И даже заикнулась про вознаграждение. От денег девушки категорически отказались. Им не хотелось быть связанными какими-либо обязательствами ни с кем в этой семье. Кто их знает, вдруг убийца в самом деле кто-то из родни Алексея.
Да и вообще, что бы там ни говорили окружающие про миллионы Алексея, сама Наталья располагала очень скромными средствами. Нет, не станут подруги грабить бедную вдову. Нельзя наживаться на несчастье близких. Особенно если эти близкие – ваши соседи, с которыми вам еще жить бок о бок не один год. Ну, разумеется, если их всех не арестуют за убийство их дорогого папочки и мужа.
Да, да, как это ни печально звучит, но девушки отнюдь не были так уж уверены в искренности Натальи и вообще всей семьи Кулебякиных. Очень многое в поведении их соседки казалось девушкам подозрительным. Ясно, что она не была с ними до конца откровенна, и подруги это отлично чувствовали. А любая ложь, даже самая невинная на первый взгляд, может иметь очень глубокие корни.
– Заметь, Наталья вдовеет уже дважды, – многозначительно произнесла Кира, когда подруги оказались у себя дома.
– Ну и что? Это еще не основание считать ее убийцей Алексея.
– Все равно. Про первую жену Алексея мы кое-что выяснили, а вот про первого мужа Натальи не знаем ровным счетом ничего. Несправедливо получается.
– Да что же про него узнавать, если он умер давно? Уже больше десяти лет прошло с тех пор.
– И все равно! Нужно узнать, как он умер? Отчего? И вообще, что он был за человек? Правда ли, что он был небогат?
Но к кому же пойти за ответом на все эти вопросы? Конечно, лучше и подробней всех могла ответить сама Наталья, но подруги опасались, что такой интерес к ее прошлому может насторожить женщину, да и расскажет ли Наталья правду?
– И если убийца – это она, то она затихарится.
– Она и так должна вести себя очень осторожно. Следователь ведь держит ее за подозреваемую номер один.
– Нет, лучше пойдем за информацией к Сергею. Он ведь должен помнить своего отца.
И хотя сын запросто мог рассказать матери о расспросах подруг, Кира с Лесей не видели другого выхода. В конце концов, Сергей – всего-навсего мужчина. То есть существо по определению простодушное и доверчивое. Ему запросто можно внушить… Да что угодно можно ему внушить. Например, то, что интерес подруг к его покойному отцу носит чисто познавательный характер.
Сергей был дома и выглядел очень обеспокоенным.
– Ох, как мне все это не нравится! – увидев подруг, воскликнул он. – Теперь нам с Андрюхой и из дома никуда нельзя ни шагу сделать. Сиди тут, малышню охраняй!
В его голосе чувствовалось откровенное раздражение. В отличие от Андрея, который безропотно взял на себя роль сторожа, Сергея эта миссия буквально бесила.
– Можешь не охранять.
– Мать велела. А она у нас теперь за главного. Отец все бабки ей оставил. Так что ссориться с мамулей нам теперь не с руки.
Слова Сергея неприятно поразили подруг. Парень был явно раздражен. Но почему? Куда он рвался от отцовского дома? Кто его ждал на улице? Друзья? Сообщники? Любимая девушка?
Насчет последней у подруг были сомнения. А есть ли она у Сергея вообще, эта девушка? В разговорах он никогда не упоминал о том, что таковая существует. Но возможно, он опасался реакции отца? Ведь Алексей много раз повторял, что учеба для его старших сыновей должна быть на первом месте. Амуры можно заводить лишь после того, как мужчина прочно встанет на ноги и займет подобающее место в этой жизни. До той поры о любви и тем более женитьбе нечего было и мечтать.
Андрея такая ситуация вроде бы устраивала. Во всяком случае, недовольства он не проявлял. А вот Сергей… Сегодня в его голосе подругам послышались нотки протеста. Но с другой стороны, они пришли сюда не для того, чтобы разузнать о личной жизни парня. Хотя и это было бы не лишним. Но главное, что их интересовало, – это личная жизнь его матери с его родным отцом.
– Наверное, тяжело жить в одном доме с отчимом, – произнесла Кира с притворным вздохом. – Да? Слушаться чужого тебе в принципе человека, зависеть от него материально.
Сергей кинул на нее острый взгляд, но ничего не ответил.
– Куча всевозможных запретов, зачастую глупых и ничем не оправданных, – продолжала говорить Кира.
Сергей снова сдержался, хотя на его лице появилось страдающее выражение, как будто он делает это из последних сил.
– Сначала еще ничего, – искушала его Кира. – Но потом становится все хуже и хуже. Родная мать становится на сторону чужого мужчины, а тот этому только рад. Вводит один запрет за другим, прикрываясь собственной методой воспитания. Дескать, желает только лучшего, отсюда и строгости, и запреты. Верно?