Полжизни для тебя
Шрифт:
Вдруг живот Киры забурчал так громко, что изумленно они отпрянули друг от друга. Кира зарделась и отпустила глаза.
Она и забыла, что прибыла в больницу натощак, ведь у неё должны были взять кровь на анализ.
– Я не завтракала.
Ари громко рассмеялся и его смех, подхваченный ветром, разнесся по всему побережью. Чайки подхватили его смех и понесли дальше.
– Прости, я должен был подумать, что ты можешь проголодаться. Здесь, правда, ни одного ларечка… Выше я вроде магазин видел. Я сейчас сбегаю.
Ари
– Что я должна сделать, чтобы не умереть? – спросила она в никуда. – Если я стану ходить в церковь, ты продлишь мне жизнь? Или надо помогать в благотворительном фонде для животных? Что мне надо сделать, чтобы хотя бы прожить до двадцати?
Кира не знала кого спрашивает. Честно говоря, ей было все равно, кто откликнулся бы на ее предложения.
Кира смахнула накатившуюся слезу и поджала под себя ноги.
– Хотя бы не полгода, а год. Пожалуйста!
Но никто не отвечал. Волны продолжали размерено лизать гальку, чайки горланить, ныряя за рыбой в воду и победоносно выпрыгивая с добычей.
Миру было все равно. Она была одной из миллионов таких же людей, как и она. Просто ей не повезло.
И вдруг она попыталась представить мир без себя. Но как ни старалась, это не выходило.
Мир и без неё самой? Это даже в голове не укладывалось! Словно весь мир был порождением её сознания и не будь её, все просто померкнет, исчезнет, станет бессмысленным.
Но ведь это было не так.
Ничего ведь не изменится… Ничто никуда не денется. Солнце так и продолжит вставать на востоке и садиться на западе. Все будут жить дальше, словно Киры никогда и не существовало. Она ведь ничего не успела сделать в этой жизни. От нее ничего не останется.
Только родители будут страдать. Кире было сложно представить, как это терять единственного ребенка.
Мама, папа… Что будет с ними? Кира надеялась, что они справятся.
Утром, вдали от городских пляжей, когда ни одной души не было на пляже, Кире показалось, что она никогда не видела море таким. Словно оно прислушивалось к окружающему миру. А мир прислушивался к нему.
Все замерло вокруг.
Кира почувствовала себя лишней здесь при разговоре двух великих разумов: моря и неба.
Кира бросила камень в воду. Подпрыгивая, он оттолкнулся от глади воды один раз и, булькнув, нырнул в воду.
Она не могла отрицать, что боялась. Ей была страшна неизвестность. Что будет там? Кира просто растворится, сольется воедино с великим разумом или же останется Кирой. Сможет ли она наблюдать за родными?
Ей было так страшно! А умирать это больно?
Пусть это будет не больно.
У нее осталось совсем мало времени.
Кто бы мог подумать, что болезнь перевернет ее преставление о жизни, о планах на будущее и отфильтрует все ценности жизни. Осталось лишь только самое главное.
Кира подошла к самой кромке воды. Легкие волны, пытаясь поймать её за щиколотку, тянули свои мокрые руки. Брызги осыпались на ноги.
Кира стянула кеды, капроновые колготки и кинула их на камни. Ветер, подхватив их, швырнул в воду.
– Ох! Черт! – воскликнула Кира и, сняв кардиган, забежала в воду.
Выжав и раскинув колготки на камнях, она обернулась к морю.
Холодные волны ласкали подошвы, замораживая и унося с собой печали и тревоги. Глядя на бескрайнее море, Кира, поняла, что её время на исходе. Что отныне каждое мгновение её жизни было бесценно.
В конце концов, все умрут. И все эти бессмысленные копошения, непонятнее цели, что она ставила в течение жизни, все обиды и беды, что когда-то казались концом света, превратились в пыль.
Она никому ничего не должна. Ни родителями, ни друзьям, никому другому.
Единственное, обязательство было перед самой собой: быть счастливой. Почему ей это никто не сказал в самом начале пути в этом мире? Она столько времени упустила…
Кира провела ногой по воде. Пена, морская вода, сражаясь, ударили и брызнули на юбку. Кира улыбнулась шире и завязала юбку узлом. Вскинув руки, она провела ими по воздуху. Вскинула ногу, разбрызгивая пену.
Шум волн убаюкивал, стихающий ветер кусал мокрые ноги, а Кира танцевала.
Ари замер. Кетчуп с хот-дога капнул на камни. Тонкая фигура вырывала столп брызг. В желтом платье, она была живым воплощением солнца.
Волосы вскидывались, развевались, отражая лучи. Она улыбалась, и от этой улыбки почему то сердце Ари сжалось.
Он вдруг перестал дышать. Кира была так красива. Ари не встречал еще настолько живых людей.
Она закружилась и резко остановившись, подняла на него полные солнца глаза. Ари резко выдохнул.
Заметив его, Кира улыбнулась шире и наклонила голову вбок.
– Магазин оказался куда дальше, чем я рассчитывал. Ты не заскучала?
Взъерошенный, раскрасневшийся, с капельками пота на висках Ари был еще красивее. Короткие русые волосы блестели в лучах солнца. Прикосновение солнца к белой коже раскрасили румянцем нос и лоб парня.
Отстраненно Кира подумала, что и у нее должно быть согрело лицо и теперь оно пойдет веснушками, но какая к черту разница.
Кира перевела взгляд на хот-дог, и взгляд её разом поменялся. Выхватив его из рук Ари, она вгрызлась в булочку.
Она ела хот-дог в первый раз за несколько дней проголодавшись по-настоящему. Она не замечала, что нос и щеки были в кетчупе с горчицей. Кира открыла апельсиновый сок и с удовольствием отхлебнула.
Наглые птицы, заинтересовавшись хот-догом, стали горланить еще громче. Голуби, смешно дергая головой, подошли ближе. Кира отломила кусок булки и кинула птицам.