Помни имя свое
Шрифт:
Информация пришла в Махачкалу как раз вовремя и одновременно с этим — пришла информация о том, что при очередном проходе спутника были замечены два снайпера на крышах. Это было новостью, но удивляться было нечему. Одни спасают, другие убивают — ничего особенного для России в этом нет. В стране нет единого руководства, а есть кланы со своими интересами. Одни решили спасти, другие решили убить.
Будь координатор проекта поумнее — он принял бы решение не вмешиваться. Дать русским сделать дело и посмотреть на это на все со стороны. Но координатор проекта
— Твою мать, ложись!
Второй номер снайперской пары — опрокинул стол, на котором они лежали, и в этот момент запущенная с вертолета ракета попала в дом.
Дом содрогнулся от удара. Казалось, что сейчас крыша упадет на них и похоронит к чертовой матери.
Апачи. Русские Апачи…
Русские ударные вертолеты вышли на позицию и открыли огонь, подавляя огневые точки и просто работая по площадям.
Просверкнуло прямо перед окнами — русская автоматическая пушка с боевого вертолета — посылала в цель снаряд за снарядом…
— Святой Господь…
— С другой стороны это выглядит по-другому, так ведь? — стараясь выказывать истинное британское хладнокровие, сказал напарник, второй номер снайперской пары…
Второй номер — отпахал две командировки в Афганистане, первую — в составе уланского полка, вторую — прикрывал передового авианаводчика. Гильменд… страшное и конкретно сраное место. Когда их прижимали огнем — они вызывали на помощь вертолеты и те обрабатывали зеленку, выкуривая оттуда духов. Стрекот вертолетов — чаще всего вызывал восторженные возгласы — авиаторы были рисковыми, на своих птичках они могли подавить любую огневую позицию муджиков. Кто же нахрен думал, что им придется лежать в этом гребаном доме и ждать, пока пущенная с вертолета ракета прикончит их…
— Святое дерьмо, эти ублюдки настроены решительно.
Еще один взрыв — только рядом, непохоже, чтобы ударили по их дому. Скорее всего — досталось соседнему…
Второй номер — рискуя жизнью, пополз в соседнюю комнату. Если у русских есть датчики, позволяющие засекать наблюдение…
— Давай сюда! — прошипел он по рации.
Снайпер пополз через коридор. Их укрытие — больше не внушало ему чувства защищенности, было такое ощущение, что дом вот-вот рухнет…
Его второй номер — стоял на коленях, просматривая площадь через прибор наблюдения. Стекло на кухне — было выбито…
— Они сажают вертолеты. Сейчас попытаются эвакуировать этого ублюдка.
Снайпер подтащил примитивную, квадратную, обшарпанную табуретку, сел. Ложе винтовки положил на плечо второго номера, ведущего наблюдение.
— Есть цель. Групповая.
— Наведи.
— Тысяча восемьдесят. Ветер от винтов… так не установишь…
В свой прицел — британский снайпер увидел медленно перемещающуюся «черепаху» — строй прикрытия. Русские использовали тяжелую броню… очень тяжелую,
— Уверен, что это он?
— Ниже всех. Других примет нет.
Плохо…
— Ждем до вертолета.
Британский снайпер принял то же самое решение, что и русские. Подождать, пока цель не будет садиться в вертолет.
Снайпер замер, выравнивая дыхание. Тридцать лет назад запредельная, сейчас это была обычная, даже несложная дистанция, в Афганистане нормой были выстрелы на милю. Сложным был сам выстрел — по цели, закованной в броню и прикрытой броней, почти без запаса по времени. К тому же — русские вертолеты только и ждут возможности проявить себя, заплевать ракетами огневую точку…
Три. Два. Один…
Британец выстрелил — в точно рассчитанный момент, подсказанный годами афганской практики. Изображение стерлось, размылось в прицеле, а когда оно вновь стало четким, снайпер увидел, что его цель лежит на площади…
Мертв или тяжело ранен. Если тяжело ранен — скорее всего, тоже мертв, но с отсрочкой. После триста тридцать восьмого — выживших обычно не бывает, тем более с такого расстояния.
Бежать…
Они выскочили в подъезд, едва не выломав дверь — как раз в тот момент, когда пущенная с вертолета ракета попала по цели. Упругая ударная волна подхватила их, дом затрясся, задрожал…
Они вломились в соседнюю квартиру — у русских дома строились как настоящие муравейники, даже достаточно дорогие, в Кабуле дома строились роскошнее, чем здесь. Балконы выходили на разные стороны здания. Проскочив через коридор, через комнату, они выскочили на балкон. Полетели вниз, разматываясь, бухты тросов…
Снайпер бросил свое тело в пустоту, веревка обожгла руки даже через кевларовые перчатки, ноги на что-то наткнулись, кажется, на горшки с цветами и сшибли это. Над крышей — с грохотом прошел вертолет…
Сейчас развернется и врежет. И все…
— Давай сюда!
Теперь все было в руках второго номера. Он должен был прикрыть и увести от опасности второго — любой ценой.
Два пути. Первый — к лодке, но дураков нема. На водной глади — идущую лодку русские вертолетчики расстреляют как в тире.
Проскочили линию машин — некоторые просто припаркованные, некоторые брошенные, с разбитыми стеклами. Дальше — шли какие-то сараи, небольшие…
Гаражи. Это гаражи!
Вертолет разворачивался, звук его винтов напоминал о том, что опасность рядом, она никуда не делась…
Бросились — в какую-то щель за гаражами. Надо было уходить и как можно скорее, найти машину и уходить. Центр сбора — в коттеджном поселке на востоке.
Теснота — внезапно сменилась простором, они проскочили линию гаражей, отделяющих один двор от другого. Ствол автомата — почти в упор.
— Аллах Акбар!
Девятнадцатилетний парень по имени Магомед Бехчоев, даже не понял — КОГО — он убил. Воровато оглядевшись, он подобрал винтовку, оценил — тяжелая, хорошая, наверное, на базаре дорого задут. Увидел автомат — тоже, какие-никакие, а деньги…