Помощница ангела
Шрифт:
Наталья надела новую рубашку в крупную клетку, джинсовую юбку, коричневые туфли на низком ходу. Повязала зелёный платок. Настоящий дизайнер на своём загородном участке. Потом, подумав, всё-таки сняла платок. Он может вызвать у Игоря насмешку. Скажет, тоже мне, невеста ковбоя.
Зашуршали колёса машины. Она вздрогнула: не успела подогреть суп. Хотя он всё равно сначала переоденется. Ещё есть несколько минут. Наталья заспешила вниз.
— Ну заходи, заходи, — кому-то сказал Игорь.
Наталья замерла. Он не один? С
Она спустилась с лестницы и столкнулась с какой-то девочкой. Худая, тоже в джинсовой юбке, только мини и дешёвой. С короткой стрижкой. Глаза сощуренные, злые, но улыбается. Как-то ехидно.
— Добрый день, — растерянно сказала Наталья.
А вдруг это Марина, предыдущая жена Игоря?
— Это Алёнина подруга, — сказал Игорь, равнодушно скользнув по жене взглядом, — разберётесь без меня?
— Д-да…
— Нет, не разберёмся, — перебила Ангелина, — если вам на дочь не плевать, конечно…
В общем-то, Игорь был не нужен Ангелине, но она вдруг ощутила власть — власть того, кто владеет информацией, перед теми, кто ещё не знает. И ей было очень приятно заставить этого мужчину в синем костюме, в блестящих ботинках, только что вылезшего из сверкающего «Портика», слушать её, голодранку, которая только что бросила тяпку и, не вычистив грязь из-под ногтей, пришла им раскрыть глаза.
Глаза и правда у них обоих увеличились.
— Где Алёна? — спросил Игорь у Натальи.
— Н-наверху, ой, нет, она гуляет.
— Где гуляет?
— Я не знаю точно, но Мила говорит…
— Я знаю, где она гуляет, — вмешалась Ангелина, — и пришла вам обоим рассказать. Чтобы вы спасли вашу Алёну. Пока у неё окончательно крышу не снесло.
— И где она гуляет? — спросил Игорь.
— А нигде. Она сидит у Кабанихи. У Лидии Матвеевны Кабановой. Целыми днями.
— И что они там, телевизор смотрят? — спросила Наталья. Просто чтобы что-то спросить. Чтобы соответствовать моменту. Чтобы Игорь не подумал…
— Кто такая Кабанова? — перебил её Игорь.
— Бабка одна. Живёт в старой части посёлка. Больная.
— Чем она больна? — испугалась Наталья.
Ангелина не знала наверняка, но подумала, что для дела надо сгустить краски.
— До туалета дойти сама не может. Дела свои в памперсы делает. А Алёна их выносит.
Игорь посмотрел на Наталью. Очень зло.
— А ты не в курсе? — спросил он.
— Я… Я думала, она гуляет на улице. Дышит воздухом.
— Послушай, а в чём вообще смысл твоего существования? Ты не можешь уследить за дочерью, с которой вместе сидишь дома?
Он говорил, не повышая голоса, слегка улыбаясь, но мороз по коже пробежал даже у Ангелины. Беседа вдруг пошла не в том направлении.
— Она просто классно шифруется, — вступилась за Наталью Энджи, — кстати, она и сейчас там.
Игорь молча посмотрел на неё и пошел к двери. У порога он обернулся и бросил:
— Тебе собаку доверить нельзя, не то что дочь!
И вышел. А Наталья уселась на стул около лестницы. И принялась разглаживать на коленях юбку. Взгляд её устремился куда-то в окно, за которым виднелась высокая берёза.
Ангелине на секунду стало жалко её, но потом она подумала: «Ха! Кого ты жалеешь?! Богатую тётку, у которой бриллиантов полны закрома! А тебя кто пожалеет!?»
— Ну, я пойду, — сказала Энджи громко.
Наталья кивнула.
— Пожалуйста, — со значением произнесла Энджи.
— Ой, да… Спасибо… А вот…
Наталья сунула руку в карман джинсовой юбки, но та была новая, и карманы оказались пустыми.
— Мне ничего не нужно, — с удовольствием бросила в лицо богатой тётке Энджи, — но если вы хотите оказать мне любезность… Мне нужно поручительство в вашу гимназию.
Ей пришлось минут пять объяснять Наталье, что от неё требуется. Энджи торопилась, не хотелось сталкиваться лицом к лицу с Алёной, за которой поехал Игорь.
— Только не подумайте, что я это из-за поручительства сделала, — сказала Энджи, — я беспокоюсь за Алёну.
Наталья ни о чём не думала. Хотя нет, думала. О том, что теперь всё насмарку, все три месяца учёбы ландшафтному дизайну. А главное — теперь у неё никогда не будет возможности завоевать одобрение и доверие Игоря.
— А как Кабанова убедила Алёну сидеть с ней целыми сутками? — спросила она у Ангелины.
— Эта Кабанова отвратительный человек. Поверьте мне. Она нам семью сломала. Она просто умеет так действовать, чтобы заставить человека плясать под свою дудку. Вот и Алёнку в рабство загребла. Наверняка это она ей про спасение мира что-то наболтала. А Алёнка слишком доверчивая. Слишком добрая. Я ей всегда это говорила.
«Доброта — это у нас семейное, — вдруг подумала Наталья, — какое-то семейное проклятие».
Ангелина была очень довольна собой. Во-первых, она и сама уже поверила, что своими действиями спасает Алёну от рабства злой Кабанихи. Во-вторых, теперь счастье было у неё в кармане! И поручительство в школу, и денежки!
Деньги, правда, она пока вернула на место. В шкаф. В бабкино погребальное.
Бабка любит открыть пакет со своими похоронными одёжками, показать. Типа, в этом положите, этим накроете. Проживёт же ещё на Жанкиных лекарствах триста лет, зараза! А всё ноет: «Помру, помру!».
Всё показывала, а туфли белые — нет. Ангелина и заглянула в них. А там — бабки. Бабло, в смысле. Немалое. Ангелина и стащила.
Бабка молодец, столько себе на похороны скопила! И повод будет их свистнуть. Очень кстати начались грабежи в соседней Ивановке. Уже два дома обчистили. Один — дом председателя правления. Так что денежки, бабка, тю-тю! Тебе они всё равно не нужны. Пора освобождать дорогу молодым и оказывать им содействие.