Помощница Темного
Шрифт:
Она бы так и состарилась с клеймом старой девы, если бы случайно не оказалась в Москве на курсах повышения. Вторая случайность – она встретила моего папеньку. Чистокровного англичанина, приехавшего по коммерческим делам.
Он бы на маму и не обратил внимания, но она так пялилась на него, что у иностранного гостя столицы не было шансов избежать знакомства. Бедный Патрик решил, что дело в его неотразимом обаянии и шикарной улыбке, но нет. Он просто был похож на Кузьмина. Отдаленно. Главное – у него были почти такие же, как у кумира, пепельные кудри.
Мама знала английский на уровне пятерки по английскому в школе,
Курсы закончились. И на память о них осталась я. Нежеланное последствие, за которое бабушка очень сильно гневалась, грозя выгнать маму из дому с приплодом.
И чтобы как-то примириться с моим существованием, мама назвала меня Симоной, как лирическую героиню любимой песни. Занавес.
Хотя нет. В спектакле абсурда моей жизни это только антракт. Основное действие еще впереди.
Папа еще в процессе маминой беременности получил известие обо мне. Как истинный джентльмен, обитавший на Туманном Альбионе, он признал меня и дал свою звучную фамилию. Очевидно, взлетая до потолка от гордости за свое благородство. Еще бы! Его предки получили дворянский титул за то, что отлавливали зябликов для какого-то там их короля. А Финч и переводится как зяблик.
Можно представить, как пришлось несладко в школе заморышу из неполной, с очень ограниченным достатком семьи с фамилией Финчер и именем Симона. Благо, никто не знал моего отчества – Патриковна. Однозначно, меня называли б не иначе как Патрикеевна. Да и травля, не представляю насколько, усилилась бы. А я и так была изгоем. Мне не давали денег на кино, на карманные расходы, на подарки учителям. Никто не хотел дружить с парией.
И когда я говорила, что мой папа живет в Англии, надо мной только смеялись. Даже не так. Откровенно ржали…Но я фанатично учила английский язык, в надежде, что когда-нибудь он, этот мифический Патрик, приедет и заберет меня к себе.
Я не думала, что нужна ему еще меньше, чем маме. Детям свойственно надеяться на лучшее, мечтать о нем. И я мечтала.
ГЛАВА 5
И однажды моя мечта сбылась. Отец приехал за мной, чтоб показать своим родственникам почти взрослую дочь. (Я тогда училась в восьмом классе).
Для меня, не покидавшей пределов нашего городка, эта поездка была путешествием в волшебную Нарнию. Только дверь находилась не в шкафу, за шубами, а в аэропорту.
Я из всех сил старалась не вести себя, как дикарка. Рассматривать огромные залы старалась незаметно, чинно следовала за высоким светловолосым мужчиной, которого не решалась назвать папой.
Тряслась от страха, представляя, каким скептичным взглядом меня встретит дворецкий у ворот замка. Как придирчиво будет рассматривать бабушка. И вдруг у папы уже есть другие дети, которые будут открыто насмехаться над моим несовершенным английским с ужасным акцентом.
Но страхи мои оказались напрасны. Величественный замок, поражающий своей строгой красотой, принадлежал не Патрику Финчеру. Он находился, как принято говорить, в шаговой доступности от его небольшого дома в городке Арундел. Так же назывался и сам замок.
Так что ни дворецких, ни других признаков аристократизма я не увидела. Классическая овсянка по утрам не сопровождалась знаменитым «Овсянка, сэр!» Потому что приносил ее не дворецкий, а бабушка Беатрис, чередуя с не менее знаменитыми тостами с джемом и пудингом. Ну и яичница с беконом, белой фасолью или помидорами.
В меня все влезало с трудом, но отказаться я не могла, чтоб никого не обидеть. Да и живности, которой можно было бы скормить несъеденное, не наблюдалось.
И сама бабушка была той самой классической английской дамой, со строгими буклями и в приличном платье, а не простой одежке, как у нас принято ходить дома.
Она не закатывала картинно глаза, слыша, как я коверкаю язык Байрона и Шекспира, а лишь слегка поджимала губы. Но поправлять не собиралась.
Как и показывать мне Англию. После завтрака и до обеда я была предоставлена сама себе, потому что госпожа Беатрис уходила по общественным делам. Отцу тем более некогда было со мной возиться – он работал в логистической компании и постоянно был в разъездах. И я так бы и уехала, ничего не узнав об Англии, если бы не восхитилась замком за семейным ужином. Даже без всякой задней мысли. Просить денег вообще мне претило. Да я и понимала, во сколько обошлось отцу привезти меня сюда.
Но в этот вечер у нас была в гостях моя двоюродная бабушка, сестра Беатрис, Эмилия. Она удивилась тому, что я еще не побывала внутри. И отец выдал мне немного денег на карманные расходы.
И в этот же день, совершенно случайно узнала, зачем на самом деле меня пригласили в гости. Да-да. Подслушивать нехорошо. Очень нехорошо, зато полезно для общего развития и для полной ампутации ненужных фантазий насчет того, что я кому-то нужна.
Беатрис поделись с сестрой, что хочет познакомить меня с папиной невестой и проверить ее на меркантильность, дав понять, что дочь Патрика будет единственной наследницей всего его имущества. И на минуточку, это совсем не тот дом, в котором мы живем. Оказалось, что папа довольно богатый Буратино. Логистическая компания его собственная, плюс несколько гостиниц.
Нет, я не претендовала не то что на наследство, но и на материальную помощь. Просто надеялась, что в этом мире кому-то нужна. Оказалось, нет.
Мама в свое время не сделала аборт, рассчитывая, что благородный англичанин заберет ее с собой. И потом начала винить меня в своей поломанной жизни. Можно подумать, что до меня она жила, как принцесса. Бабушке вообще я была сплошной досадой, пока не стала помогать по хозяйству.
И теперь, поняв, что и здесь меня используют, как подсадную утку, окончательно разуверилась в том, что могу представлять интерес сама по себе.
Я уже разучилась плакать, потому что поняла – мои слезы – это чуть ли не эликсир жизни для моих неприятелей. Маму они тоже раздражают. Поэтому пришлось расти стойким оловянным солдатиком. Принимать жизнь такой, какая она есть и не ждать чудес.
Но они, как известно, появляются тогда, когда их не ждешь. Пусть даже маленькое чудо, но радость от этого меньше не становится.
Получив деньги, на следующее утро я гордо зашагала к замку, чтоб как все туристы посмотреть замок изнутри. До того я лишь бродила вокруг, с восторгом разглядывая мощные зубчатые стены, башенки, огромные ворота.