Помпеи
Шрифт:
— Девять борделей! — вещал Муса. — Уж поверьте мне: если вам хочется завалиться в постель с девчонкой, Помпеи — самое место для этого дела. Там даже Бекко сможет дать своей руке роздых. Эй, акварий! — крикнул он, когда Аттилий подошел поближе. — Скажи Бекко, что он сможет найти себе девчонку!
На пристани воняло дерьмом и рыбьими потрохами. Аттилий заметил под ногами гнилой арбуз и белесую, раздувшуюся тушку дохлой крысы — они покачивались на воде у одного из столбов, на которых стоял причал. Поэтично, ничего не скажешь. Аттилию вдруг захотелось увидеть какое-нибудь из северных холодных морей, о которых
— Пока мы не починили Августу, Бекко может спать хоть со всеми девчонками Италии, вместе взятыми, — мне без разницы.
— Тогда действуй, Бекко! Твой член скоро станет таким же длинным, как твой нос...
Обещанный Плинием корабль стоял у пристани. Он носил имя богини мудрости, Минервы, и на носу у него красовалось резное изображение совы — символа богини. Либурна. Судно, уступающее триреме в размерах. Построенное ради скорости. Ее ахтерштевень возносился над палубой и изгибался, словно хвост изготовившегося к удару скорпиона. На либурне не было ни души.
— ...Кукулла и Змирина. И еще та рыжая еврейка, Марта. И маленькая гречанка — если ты любишь такие штуки, — ее матери еще самой около двадцати...
— И какая нам польза от корабля без команды? — пробормотал Аттилий себе под нос. Он уже начал нервничать. Он не мог себе позволить потерять ни единого часа. — Политий, сбегай-ка в казармы и выясни, в чем дело.
— ...Эгле и Мария...
Молодой раб встал.
— Не нужно, — сказал Корвиний и мотнул головой в сторону входа в порт. — Они идут.
— Должно быть, твой слух острее моего... — сказал Аттилий, но тут он и сам услышал топот множества ног: моряки быстрым шагом шли из военной школы. Потом они пересекли деревянный мост через дамбу, и отрывистый ритм сменился размеренным грохотом сандалий с деревянными подошвами; затем в поле видимости появилась пара факелов, и отряд вступил на улицу, ведущую к порту. Они шли по пятеро в ряд; впереди — три офицера в доспехах и шлемах с высокими гребнями. Команда — и колонна остановилась. Другая команда — она рассыпалась, и моряки двинулись к кораблю. Никто из них не произнес ни слова. Аттилий отступил, давая им пройти. Облаченные в туники без рукавов гребцы с их уродливыми плечами и огромными мускулистыми руками казались до нелепости непропорциональными.
— Только гляньте на них, — протянул самый высокий из офицеров. — Цвет военного флота: не люди, а быки.
Он повернулся к Аттилию и вскинул в салюте сжатую в кулак руку:
— Торкват, триерарх «Минервы».
— Марк Аттилий, акварий. Поплыли.
Погрузка не отняла много времени. Аттилий не видел смысла тащить сюда из резервуара тяжелые амфоры с негашеной известью и мешки с путеоланумом, а потом еще и переть это все через залив. Если в Помпеях, как рассказывали, во множестве кипят стройки, он лучше воспользуется письмом Плиния и возьмет все, что нужно, там. Вот инструменты — дело другое. Всегда лучше работать собственными инструментами. Привычнее.
Инженер выстроил своих людей цепочкой, чтобы погрузить инструменты на либурну. Он передавал их Мусе — топоры, кувалды, пилы, кирки, деревянные поддоны
Аттилий поднялся по сходням и спрыгнул на палубу. Выстроившиеся в ряд моряки с баграми ждали приказа, чтобы оттолкнуться от причала. Торкват, стоявший рядом с рулевым, окликнул Аттилия:
— Акварий, у вас все готово?
— Да! — отозвался он. Чем скорее они отплывут, тем лучше.
— Но еще нету Коракса, — возразил Бекко.
Ну и черт с ним, подумал Аттилий. Оно и к лучшему. А с работой он справится и сам.
— Это заботы Коракса.
Моряки отвязали швартовы. Багры метнулись вперед, словно копья, и ударились о причал. Палуба под ногами Аттилия содрогнулась. Поднялись весла — и «Минерва» двинулась вперед. Аттилий взглянул на берег. У общественного фонтана уже собралась толпа; люди ждали, когда дадут воду. Может, ему стоило все-таки задержаться и проследить, чтобы задвижки закрыли вовремя? Но он оставил шестерых рабов, чтобы они присматривали за Писциной. К тому же ее охраняют моряки Плиния.
— Вон он! — крикнул Бекко. — Смотрите! Коракс бежит!
Он замахал руками над головой.
— Коракс! Э-ге-гей! Сюда! — Он смерил Аттилия обвиняющим взглядом. — Вот видишь! Ты должен был подождать его!
Надсмотрщик был уже у фонтана. Он шел, ссутулившись, как будто погрузился в размышления, и нес на спине дорожную суму. Теперь же он поднял голову, увидел отходящий корабль и помчался бегом. Для человека его лет он двигался весьма проворно. Расстояние между кораблем и пристанью быстро увеличивалось — три фута, четыре... — И Аттилию казалось, что Коракс безнадежно опоздал. Но он домчался до края, швырнул свою суму и сам прыгнул следом. Двое матросов подхватили его и втащили на корму. Надсмотрщик приземлился на ноги, сердито зыркнул на Аттилия и показал ему средний палец. Инженер отвернулся.
«Минерва» развернулась к выходу из порта и ощетинилась веслами — по две дюжины с каждого борта. Над палубой разнесся рокот барабана, и весла опустились. Очередной удар — и весла со всплеском вошли в воду; на каждом сидело по два гребца. Либурна заскользила вперед, сперва незаметно, а потом — наращивая скорость по мере того, как учащались удары барабана. Кормчий, наклонившись надносовым тараном и неотрывно глядя вперед, указал направо. Торкват выкрикнул приказ, и рулевой с силой надавил на огромное весло, служащее рулем, чтобы вписаться между двумя триремами, стоящими на якоре. Впервые за четыре дня Аттилий ощутил дуновение ветерка.
— Глянь, акварий, — у тебя появились зрители! — крикнул Торкват и указал на холм над портом. Аттилий узнал длинную белую террасу виллы, окруженную миртовой рощей, и тучную фигуру самого Плиния. Префект стоял, прислонившись к балюстраде. Интересно, о чем он сейчас думает? Аттилий нерешительно вскинул руку. Мгновение спустя Плиний ответил на приветствие. А затем «Минерва» вошла в проем между двумя огромными военными кораблями, «Согласием» и «Нептуном», и, когда Аттилий снова оглянулся, терраса уже опустела.