Помраченный Свет
Шрифт:
– Иди уже, – Аели смахнула слезы, выступившие на глазах от смеха. Она вдоволь потешилась, глядя на мечущегося друга. – Приходи потом. И если появятся деньги, то и их прихвати. Тогда настроение точно не пропадет.
– Хорошо, – облегченно выдохнул Ахин, радуясь, что не надо самостоятельно принимать решение. – Только не забывай, ладно? Договорились?
Саалея лукаво повела плечом и ловко проскользнула в дверной проем, оставив одержимого в компании легкого недоумения и греющей душу надежды.
Весьма довольный собой – хотя, по существу, он вел себя по-идиотски – Ахин поспешил домой. Времени практически не оставалось, но юноша все-таки
«Мелочи, – это слово никак не оставляло Ахина в покое. – Повсюду мелочи, мир состоит из мелочей, я – мелочь… Становлюсь ли я от этого частью чего-то важного? Пожалуй, да. Я – деталь какого-то события, некий элемент, ничтожная крупица в основе будущего. Важна ли моя роль? Сложно сказать. Таких, как я, слишком много. Численность и единство делают нас силой, по отдельности же каждый остается никем. Незаменимое жалкое существо, заурядный герой, незначительная мелкая деталь, неисправность которой приведет к поломке всего механизма».
К слову, с чего атланы решили доверить сущность Света феям, почему не спрятали ее где-нибудь в Цитадели? Киатор что-то говорил об этом…
Вроде как все для того, чтобы Атланская империя сохранила целостность, а сами атланы – главенство. Феи богаты и уважаемы, они могли в любой момент отказаться от повиновения кардиналу и совету архиепископов, но от этого шага их удерживала почетная миссия – хранение сущности Света. Атланы просто ублажили их самолюбие, а крылатые гедонисты и рады стараться, благо у них появилось достойное оправдание собственной праздности – исключительность народа-хранителя, избранного Атланской империей и самим Светом.
– Да и незачем прятать сосуд с сущностью в Цитадели, – пробормотал одержимый, по старой привычке рассуждая вслух. – Где бы она ни находилась в стенах Камиена, ей ничто не угрожает. Так они думают. А мы… Точнее, не мы, а Мионай и его сонзера… Я просто постою рядом и, возможно, даже ничего не сделаю. С этим-то я справлюсь? Должен справиться. Мне друзья помогут.
Наверное, Ахин слишком ответственно подошел к поручению Киатора. Одержимый пытался найти нечто судьбоносное в своей роли, что-то заметное, необходимое этому миру и оправдывающее существование странного порождения Тьмы с остатками сверхъестественных сил. Но, похоже, он просто был ошибкой природы, которая вряд ли заслужит упоминание в истории.
От невеселых размышлений Ахина отвлек шум, доносящийся с соседней улицы. Ему стоило бы пойти дальше, не обращая внимания на испуганный писк и ругань, ведь все происходящее в Темном квартале априори было чем-то опасным. Однако, вопреки здравому смыслу, юноша пошел прямо к источнику подозрительных звуков.
Посреди дороги в ряд стояли испуганные бесы, а вокруг них неспешно прохаживались люди в форме городской стражи. Раздался свист слегка затупившейся стали, резко перешедший во влажный хруст. Короткий клинок стражника с легкостью рассек тщедушное тельце порождения Тьмы, окропив мутной кровью стены ближайших домов. Половинки маленького трупа тяжело рухнули в вонючую канаву, потянув за собой вывалившиеся на мостовую внутренности.
– Хватит с ними возиться, – проворчал человек с отличительными знаками бригадира стражи и смачно харкнул на землю. – День только начался, а нам уже поручили чистку, что за проклятье… Быстрее закончим здесь – быстрее выберемся из этой помойки.
– Слушаюсь, – хором ответили солдаты.
Умоляющие о пощаде бесы падали один за другим, постепенно превращая улицу в склад изуродованных тел. Несчастные создания не могли оказать никакого сопротивления, и не только потому, что ростом они были по пояс человеку, а хилые ручонки того гляди сами сломаются от удара, но и потому, что по указу коменданта Темного квартала попытка бегства или нападение на стражников, осуществляющих чистку, влекли за собой дальнейшие истребление бесовского рода. Бесконечная череда смертей продолжалась до тех пор, пока отчаявшиеся порождения Тьмы не начали смиренно принимать свою участь в надежде, что их родственники или знакомые смогут пережить эту жестокую экзекуцию.
– Все. Уходим, – скомандовал бригадир, когда последний бес упал замертво.
Негромко обсуждая тяготы службы, делясь проблемами в семье и воспоминаниями о веселой попойке прошлой ночью, стражники деловито вытерли оружие об относительно чистую одежду казненных и нестройной толпой направились к выходу из квартала. Однако, проходя мимо темной подворотни, бригадир наконец заметил Ахина, стоявшего там с опущенной головой.
– Человек? Эй, парень, ты что тут делаешь? Здесь слишком опасно, – он подошел и осторожно дотронулся до его плеча. – Давай-ка мы тебя выведем отсюда.
Ахин выпрямился, и в следующий миг бригадир резко отдернул руку, наткнувшись на взгляд абсолютно черных глаз.
– Отродье Тьмы, – брезгливо сплюнул командир стражников и ударил одержимого по лицу.
Латная перчатка рассекла кожу на щеке, юноша отлетел назад в подворотню и неловко шлепнулся в грязную лужу.
«Теперь точно придется переодеваться», – посетила Ахина неуместная мысль.
– Почему не на работе, тварь? – спросил бригадир, нависнув над ним. – Солнце давно уже встало. Отлыниваешь?
– Я здесь по поручению госпожи Элеро, феи-ростовщицы, – соврал одержимый, поднимаясь на ноги. – Я просто проходил мимо. Не хотел вам помешать, простите…
«Точнее, не мог вам помешать», – его трясло от злости, но он изо всех сил старался притворяться, что дрожит от страха.
Да, Ахин мог лишь смотреть, как стражники вырезают группу бесов, выполняя некое поручение свыше. Или же он должен был броситься на них? Без оружия, без брони и даже без базовых боевых навыков его нападение на отряд городской стражи приравнивается к самоубийству. Тогда, может быть, стоило попытаться пробудить способности темного духа? Но биться головой о стену, чтобы потерять сознание, – не лучшая идея. И даже если бы получилось вывести из строя какого-нибудь стражника, то удастся ли сделать то же самое с остальными?
«А потом что? На их место придут другие. Все станет только хуже».
– По поручению феи-ростовщицы? В этой-то помойке? – нахмурившись, произнес бригадир и потянулся к рукояти меча. – Лжешь, мразь.
– Погодите, – остановил его один из солдат. – Кажется, я видел какого-то одержимого у квартала фей во время патруля.
– И?
– Сдается мне, не врет он, – промямлил стражник, немного струхнув под грозным взглядом командира. – Ну, одержимых же не так много осталось, я других в городе и не замечал. Кажется, он и есть тот тип из фейского квартала. Попортим имущество, а феи потом от нас не отстанут, они ж за медяк готовы удавиться.