Помыли солнышко
Шрифт:
– Что тебе, девочка, надо?
– У меня котенок, Вы не возьмете его себе, он очень хороший.
Маша жалобно посмотрела на пожилую даму.
– Ну, хорошо, покажи мне его, – произнесла дама не очень любезно.
Маша раскрыла корзинку. Дама посмотрела на котенка и хотела уже отказаться от него, но котенок встал на задние лапки, передними уперся в край корзины и тихо замяукал. Дама взяла его в руки. Котенок потерся головкой о ее грудь.
– У меня есть своя кошка, но уже две недели, как она куда-то пропала, сказала дама, – не знаю, что и делать?
А котенок лизнул ее руку и снова тихонько замяукал.
– Я
Маша назвала номер своей квартиры.
– И тут все верно, – произнесла дама, – так и быть, прощу тебя окончательно, спасибо за котенка.
Она закрыла дверь. Маша обрадовалась и побежала домой. Она подошла к своей двери, за которой был слышен звук работающего пылесоса. Маша позвонила, дверь открыла мама.
– Доченька, какое счастье, все барахло куда-то исчезло.
Маша забежала в свою комнату.
– Мама, как тут хорошо, можно даже танцевать!
И она закружилась в веселом танце.
ВИШЕНКА
Наступили теплые весенние деньки. Футляр, в котором она провела холодную и долгую зиму, треснул и раскрылся. Она робко и со страхом впервые смотрела на этот огромный и светлый мир. Рядом раскрылись такие же футляры, из которых появились завязи вишенок, и они увидели друг друга. Как они были красивы, так казалось им, веселы и счастливы. Потом они раскрыли свои лепестки и украсили своим цветом весь сад.
– Смотрите, смотрите на нас, – весело щебетали они, – мы самые лучшие, мы самые желанные.
Они запели песенку, которую сочиняли для них веселые кузнечики. Люди любовались красотой цветущих вишен. А цвели они так, что не видно было даже листочков, которые появлялись на свет вместе с лепестками цветков.
– Фу, какие они некрасивые, – говорили вишневые цветки, – зачем они появились вместе с нами, они же портят всю красоту.
И только одна вишенка не смеялась над бедными листочками. Она даже подружилась с одним из них. В то время, как ее сестрички хохотали и красовались собой, она успокаивала зеленый листочек и говорила ему, что он тоже очень красив. Над цветками кружились пчелки, которые садились на них и своими хоботками делали им очень даже больно. Одна из пчелок села и на нее. Вишенка едва не закричала от боли, но пчелка быстро улетела. А потом началось ужасное. Лепестки стали с вишенок облетать. Стоило подуть ветерку, как они отрывались и летели на землю.
– Сестрички, мы почти голые, – возмущалась одна вишенка.
– На нас уже перестали смотреть люди, – говорила другая вишенка.
– Это безобразие, теперь видны только листочки, – жаловалась третья.
Ночью ударил небольшой мороз. Многие вишенки погибли. Было бы несладко и нашей вишенке, но ее собой прикрыл листочек, с которым она подружилась. Потом настали теплые дни. Ярко светило солнце, согревая маленькие вишенки, которые образовались вместо цветков. А потом пошел очень сильный дождь. Крупные капли воды падали на вишенки. Некоторые не смогли удержаться, они отрывались и падали на землю. А нашу вишенку опять прикрыл листок, который заметно подрос и окреп.
– Спасибо тебе листочек, – говорила вишенка, – ты опять спас меня.
Ее слышали сестрички, которые тоже стали дружить с листочками.
После дождя по веточкам потек обильно очень сладкий сок. Вишенки пили его с наслаждением.
– Сестрички, – прокричала одна из вишенок, – если мы будем много пить сока, мы станем толстыми и некрасивыми.
Многие ее послушались и перестали пить сок. Вишенка спросила листочка, что ей делать, может тоже не пить ничего. Но листочек стал на нее сердиться. Он говорил, что она должна набраться сил, если этого не сделает, то засохнет и упадет на землю. Он говорил так убедительно, что она его послушалась и стала пить с удовольствием этот вкусный сок. Листочек тоже пил сок, но он еще и работал. Вишенка не очень-то понимала, что он делает, но относилась она к его трудам с уважением.
С каждым днем солнышко поднималось все выше и выше. Стало не просто тепло, стало очень жарко. Те вишенки, которые мало пили сока, быстро прогревались. Они стали засыхать и падать на землю. Вишенке очень жаль было своих сестер, но они сами были виноваты. Когда прошел снова дождь, уже все оставшиеся вишенки старались, как можно больше выпить этой живительной влаги. Они стали быстро расти. Утром вишенка проснулась и посмотрела на себя. На одном бочку у нее появилось красненькое пятнышко. Она испугалась и разбудила листочек, который не проснулся еще после короткой ночи.
– Что ты шумишь, я должен отдохнуть, чтобы днем работать, как и все мои братья, – ворчал он.
– Ты только посмотри, – говорила с тревогой вишенка, – на моем боку появилось красное пятнышко, я заболела.
– У всех твоих сестер появились такие же красные пятнышки, так должно быть, не переживай, – успокоил ее листочек.
Она посмотрела, действительно, на вишенках красовались красные пятнышки. Прошло немного времени, вишенки покраснели и опять стали красивыми. Они радовались своему новому наряду и опять пели веселые песенки. Как-то под вечер пришли две женщины и начали обрывать спелые вишни.
– Листочек, что они делают? – спросила она с тревогой.
– Вы поспели, теперь люди сварят из вас варенье, – ответил он.
– Но я не хочу, чтобы из меня варили варенье, спрячь меня, – взмолилась вишенка
– Хорошо я тебя спрячу, но что ты потом будешь делать?
– Я не знаю
– Но уже лучше что-то другое, чем варенье.
Листочек спрятал вишенку. Женщины ее не заметили и оставили на ветке. Когда они ушли, листочек развернулся, и вишенка увидела, что ни одной сестрички рядом больше нет. Ей стало так грустно, что она заплакала бы, но вишенки не плачут, поэтому она просто висела на ветке и молчала. Листочек был занят своим делом, разговаривать с ней ему было некогда. Прошло еще несколько дней, вишенка почти почернела.
– Листочек, что будет со мной дальше? – спросила она.
– Если тебя не склюет птица или не вползет в тебя червяк, ты высохнешь и упадешь на землю.
– Но я не хочу падать на землю, – захныкала она.
– Так нельзя, я тоже отрабатываю свой срок и упаду на землю, попытался успокоить ее листочек.
– Что с тобою будет потом? – спросила она со страхом.
– Я буду гнить и стану удобрением для корней дерева, – спокойно объяснял он.
– Как это ужасно, что же теперь делать? Уж лучше было бы, чтобы женщины сорвали меня и сварили варенье.