Понаехавшая
Шрифт:
— Да не могу я. Ты же знаешь!
— Знаю. Вот и говорю, что дура.
К возвращению девочек помещение было полностью готово к банкету — Понаехавшая маячила в дальнем окошке и старательно светила наружу настольной лампой, чтобы даже самые глазастые интуристы не разглядели сквозь затуманенное бронированное стекло происходящие в обменнике запрещенные дела. Рабочее место второй кассирши было полностью освобождено от аппаратуры и тщательно застелено запоротыми реестрами покупки и продажи валюты. Аккуратной стопочкой высилась тщательно прополоснутая одноразовая посуда. Верхний свет был погашен, вентилятор работал на полную мощность. Магнитофон нежно журчал «лашате ми кантарой» —
— Мы даже водки не стали брать! — водрузила на стол две бутылки шампанского О. Ф. — И еды взяли минимум — хлебушек, колбаса. Торт. То есть буквально выпили, закусили, и всё, аривидерчи.
— Вот и славно, — обрадовалась Понаехавшая. — Часа два я точно продержусь.
— Тридцать минут! — покрылась комсомольскими мурашками О. Ф. — И ни секунды больше!
Первые три часа Понаехавшая держалась молодцом, потом выдохлась и перешла на автопилот. Но автопилот через какое-то время тоже заглох. В ушах противно зазвенело, начались глюки. Со всех без исключения купюр на нее укоризненно глядел Эндрю Джексон. С некоторых грозил пальцем.
Понаехавшая пугалась, бегала к ближайшему автомату — за очередной порцией кофе. От кофе клонило в сон.
Меж тем в обменнике разворачивалось прямо-таки античное пиршество, как минимум сатурналии. И если сначала подгоняемые полусладким шампанским и бутербродами с колбасой девочки держались ледями и вели светские разговоры за жизнь, то после нового рейда в продуктовый и двух бутылок полусухого решили более не сдерживаться и перешли на водку. Пели «Сюзанна, мон амур», травили анекдоты, рвались станцевать белый танец, дамы приглашают кавалеров. Не обнаружив в обменнике ни одного кавалера, сильно озадачились, традиционно обозвали козлами. Выпили, не чокаясь, за настоящих мужиков, закусили чипсами.
Потом кончились деньги. У всех.
— Не бздим, а действуем! — встопорщилась О. Ф. — Где там ваша нежрав… нежравав… тьфу! Кастрюлю дайте мне!
— Кастрюлю в студию! — заголосили девочки.
— Зачем вам кастрюля? — выплыла из анабиоза Понаехавшая.
— Сказано — не бзди! — остановила ее царским жестом О. Ф. — Лучше работай, видишь, там у тебя в окошке какой-то пидор маячит.
Понаехавшая обернулась к окошку и похолодела — сквозь мутное бронированное стекло на нее глядел начальник гостиничной охраны Сергей Владимирович по кличке Дровосек.
— Это кто меня тут пидором называет? — полюбопытствовал он.
— Ой, это она не вас, — затрепыхалась Понаехавшая, — это она меня.
— В смысле тебя? И что это у вас там происходит? Чего вы на всю гостиницу горланите?
— Да вот! — Понаехавшая повернула настольную лампу и посветила внутрь обменника. — Юбилей у нас.
— Тридцать лет! — полезла в окошко О. Ф.
— Ну, тогда ясно, — расплылся в улыбке Дровосек. — Только вы это, потише, что ли. А то на все фойе орете.
— Извини, Сергей Владимирович, больше не будем!
— Ладно.
Как только Дровосек отошел от окошка, О. Ф. вооружилась кастрюлей, а Добытчице Наташе всучила контейнер для хранения продуктов:
— Пошли!
— Куда?
— Сказано — пошли, значит, вперед и с песней!
— Может, лучше я? — вскочила Понаехавшая.
— Сиди! — пригвоздила ее к месту взглядом О. Ф. — И работай! А вы, — обратилась она к остальным девочкам, — освежите пока закуску. Чипсов положите, чего там у нас еще осталось? Хлеба? Вот и хорошо, хлеба положите. Аккуратным веером на тарелочке разложите, чтобы культурно и красиво. А мы пошли. Будем через
И, элегантно зажав под мышкой трехлитровую кастрюлю и несколько заслонившись от любопытных взглядов крышкой, О. Ф. выплыла в фойе. Следом выпала Добытчица Наташа, пестуя на груди вакуумный контейнер для хранения продуктов.
Движение в фойе моментально встало. Гостиница с интересом наблюдала, как дуэт работниц обменника, вихляя посудными принадлежностями, огибая непринужденной синусоидой замершие соляными столпами препятствия, уходит вдаль, в сторону лифтового холла. В авангарде, истинным воплощением хитроумного идальго Дона Кихота Ламанчского, маршировала О. Ф., сзади топталась верная Санчо Панса Наташа. Поворот налево О. Ф. взяла умеючи, большим кругом, чтобы не вписаться в угол.
— Не бзди! — донесся до Понаехавшей ее окрик — видимо, арьергард не справился с управлением и таки врезался в зловредно выпирающий угол лифтового холла.
Администраторши из ресепшн пришли в себя первыми, обернулись к обменнику, вопросительно повели скулами. Понаехавшая посветила им лампой: точка, тире, точка и еще множество хаотичных точек — помогите, SOS. Администраторши порадовались цветомузыке, весело помахали в ответ.
«Сейчас умру», — подумала Понаехавшая.
В обменнике меж тем творилось дивное — Красавица Настя учила девочек, как путем применения острого каблука системы шпилька обезвредить насильника летней ночью в подъезде. На вопрос Понаехавшей, почему именно летней ночью, веско ответила, что зимой не все ходят на шпильках, поэтому в холодное время года против насильников применяются совсем другие предметы.
— Ножи? — испугалась Понаехавшая.
— Можно ножи, — согласилась Настя. — Но лучше, конечно, зонтики. А то доказывай потом, что это ты в целях самообороны его ножиком в лапшу покрошила. А зонтик — практически безобидная штука. Раскрыл и обезвредил.
И Настя, схватив с полки линейку, кинулась с жаром демонстрировать, как можно обезвредить насильника зонтиком.
Минут пятнадцать Понаехавшая наблюдала рукопашную девочек, потом, дабы взбодриться, сама полезла в драку. Была моментально выкинута метким пинком обратно на рабочее место. Как раз очень вовремя, потому что в следующий миг из лифтового холла вынырнула странная процессия. Впереди процессии волнительным зигзагом, мелко ковыляя в унисон, шли на полусогнутых О. Ф. и Добытчица Наташа. Сзади, высоко держа перед собой вакуумный контейнер для хранения продуктов, аккуратно ступала Ираида Михайловна, врач из медпункта на третьем этаже. В мареве бронированного стекла Понаехавшая не сразу разобрала причину столь интригующей походки своих коллег. И только когда они поравнялись со стойкой ресепшн, стало ясно, что бравые коллеги, вцепившись с двух сторон в ручки, несут приснопамятную кастрюлю. Кастрюля явно была наполнена чем-то доверху, поэтому О. Ф. с Наташей шли чуть ли не на корточках — чтобы не пролить содержимое.
— Неужели там водка? — ужаснулась Понаехавшая.
О. Ф., словно услышав мысли подчиненной, сделала успокаивающий жест рукой.
— Не бзди! — пронеслось раскатисто по фойе.
— Не бжю… бжу… бздю, — засемафорила настольной лампой Понаехавшая.
В кастрюле оказался гороховый суп. О. Ф. выпросила его в столовой для гостиничных сотрудников, с далеко идущими планами выпросила. Крепко обещалась расплатиться назавтра. Далее, чтобы не заплутать и не дай бог не сбиться с намеченного маршрута, они с Наташей вцепились в кастрюлю, кое-как добрались до лифта и поехали на третий этаж — менять суп на медицинский спирт. Тут далеко идущие планы О. Ф. чуть не рухнули, потому что Ираида Михайловна категорически отказалась идти на обмен.