Поневоле и впредь

Демина Инна

Выбравшись на относительно безопасное место, я первым делом создал светляка, чтобы лучше видеть все вокруг. И сразу же заметил одного из наших бойцов, к сожалению, мертвого - размозжило голову и верхнюю часть туловища куском стены. Храрг! Так, ищем дальше...

– Есть кто живой?!
– стараюсь кричать негромко, хоть и очень хочется.

Несколько мучительно долгих секунд я до боли в ушах вслушивался в мертвую тишину. И лишь потом до слуха моего донесся тихий стон, потом шорох щебня, потом под ноги мне, позвякивая тем, что осталось от походного оборудования, съехал рюкзак Ансельма. Значит, и сам алхимик тоже где-то здесь!

– Тоббер, живой?
– позвал я.
– Ты где?

Алхимика пришлось частично

откапывать из щебня. Повезло ему, что завал, главным образом, на ноги пришелся, и что сверху ничем потяжелее не придавило, иначе ушибами и растяжениями не отделался бы. Да, какое-то время ходить ему будет очень тяжело, но он, по крайней мере, жив. А я не один здесь, в этом... храрговом склепе! Ох, как же я рад тому, что еще кто-то выжил, пусть даже это и такая заноза в заднице, как Ансельм!

Оставив его разбираться с тем, уцелело ли хоть что-нибудь в его рюкзаке, я вновь отправился исследовать пространство вокруг завала. Нашел еще одного погибшего, потом еще, потом Кейна в отключке, по счастью, живого, хотя с первого взгляда это нельзя было утверждать однозначно: лейтенант был ранен в голову, лицо залито кровью, а пульс я смог нащупать далеко не с первого раза. О том, что достаточно было просто послушать, есть ли дыхание или, например, приложить ухо к груди и послушать, бьется ли сердце, я просто не подумал.

– Кобелям везет...
– прохрипел лейтенант, когда я кое-как привел его в чувство.

Ну, раз шутить может, то не все так плохо.

– Так обычно про дураков говорят, - в тон ему ответил я, помогая начальству подняться на ноги.

Неудачно, кстати - тот тут же рухнул на четвереньки и начал сотрясаться в рвотных спазмах. Диагноз "сотрясение мозга" пришел мне на ум сам собой.

– И про таких кобелей, как ты, тоже, - сообщил лейтенант, когда к нему вернулась способность говорить.
– Вон, ни царапины. А наших еще трое, как минимум... Храрговы импы...

– Тем повезло еще меньше, все погибли, - вдохнул я.
– Из наших еще Тоберу повезло. Ну, в целом, повезло...

Кейн хотел кивнуть, но, схватившись за голову, передумал.

– Туда и дорога, - прохрипел он.
– Слушай, снабжение, не стой столбом, доложи обстановку. Еще из наших выжившие есть? Как обстановка?

Я вкратце поведал ему о делах наших невеселых. Лейтенант ответил трехэтажным ругательством, но тут же вновь схватился за голову и за живот. Сочувственно повздыхав рядом и подождав, пока Кейн закончит избавляться от обеда, я отвел его к Ансельму, а сам вернулся к поискам.

К счастью, долго бродить вокруг завала не пришлось: почти у самой стены строения я нашел Арзабаля, внешне вполне здорового, насколько это вообще возможно при магическом истощении, и даже в сознании. Причем этот прощелыга с величайшей осторожностью специальными щипцами берет то, что осталось от одного из личей - ступню и часть голени - и убирает в деревянную шкатулку, на которую наложены заклятия стазиса и запирания магии. Откуда? Неужто с собой таскал? И как ухитрился все сохранить-то?! Да и вообще... Это вместо того, чтобы тоже поискать выживших! Вот же Храрга пинком через коромысло, а! Ну, не могу я понять такого рационального подхода к жизни! И слов у меня цензурных нет, касаемо увиденного.

– О, живой!
– Арзабаль искренне обрадовался, увидев меня.
– А я уж думал, один спасся. Когда все рушиться начало, в отнорок какой-то запрыгнул, повезло, что там и не похоронило, основная куча мимо прошла... Еще кто-то выжил?

– Лейтенант и Тоббер, - ответил я, едва сдерживаясь, чтобы не высказать ритуалисту все, что я о нем думаю.
– Больше я никого не нашел. Живым, в смысле.

Арзабаль кивнул.

– Да уж, от импов, по сути, только обрывки брони и остались. Наши парни под заклятие нежити не попали, так что они в более целом состоянии...

А потом, верно истолковав мой взгляд, добавил,

указывая взглядом на шкатулку в своих руках:

– Пригодятся. Эти кости, по сути, концентрированная магия смерти, и, хоть владельца их нет более на этом свете, жахнуть могут так, что мало не покажется, если, конечно, уметь с ними обращаться. Или продать можно, на рынке артефактов такие штуковины высоко ценятся, и чем сильней был лич, кость которого выставлена на торг, тем больше за нее можно получить. Так вот, продав то, что лежит в этой шкатулке, я мог бы озолотиться. Только, мой остроухий друг, сам понимаешь, жизнь она штука бесценная, и, если ей будет угрожать опасность, я эти косточки сразу в дело пущу. На кой мне деньги, мертвому, да?

Резон в его словах, конечно, был.

– И потом, неизвестно, с чем мы можем столкнуться здесь, так что, боюсь, косточки не лишними будут. Может, еще и шкурки наши спасут. Ну, будем же мы пытаться отсюда выбраться, да?

Я со вздохом кивнул. Будем, конечно, жить-то хочется. Вопрос лишь в том, сумеем ли. И Арзабаль прав, лучше с дополнительным источником силы, чем без него. И, если подумать, то не с его комплекцией и не в его состоянии тяжести ворочать и по куче камней ползать. Так что в кои-то веки я решил оставить свое возмущение при себе. Пока что.

В принципе, мое душевное состояние сейчас было гораздо лучше, чем в тот момент, когда я очнулся. Помимо меня выжили еще трое из отряда, что повышало наши шансы на благоприятный исход этой, Храрг ее побери, экспедиции. Кроме того, беглого осмотра внутренней части здания, ставшего братской могилой для наших сослуживцев и импов, оказалось достаточно, чтобы убедиться: в нем точно есть другие помещения и, как следствие, другие выходы на поверхность. Соответственно, мы не замурованы здесь, и шансы наши на выживание еще чуть-чуть вырастают. Другое дело, я понятия не имел, куда именно ведут эти выходы, и что ожидает нас там... Впрочем, пока что я предпочел не думать о том - так мне было спокойнее. Конечно, я и сам знал, что расслабляться и считать себя и остальных спасшимися просто по акту выживания под обвалом преждевременно, и события ближайшего будущего показали, что я прав. Но я тогда и представить себе не мог, как сильно придется постараться нам всем и мне лично, чтобы выжить в этом храрговом некрополе и вернуться на базу третьего заградительного полка.

21 января

Едва успев добежать до остатков крепкой каменной стены, я бросился за нее, тут же сжимаясь в комок, вжимаясь спиной в свое временное укрытие, в надежде хоть немного перевести дух, а то и получить минуту отдыха, пока лич, пытающийся прикончить меня каким-то изощренным заклятием из области некромагии (иная нежити, к счастью, неподвластна), не перетащит свои кости на новую позицию и не возобновит свои попытки. Но что же копается Арз? Я здесь уже не меньше получаса бегаю, время от времени раздражаю нежить-мазилу крохотными огнешарами и потоками воздуха, разрушая обустроенную им на балконе, нависающем над входом в залу, лабораторию. Самому личу мои магические потуги, к глубокому сожалению, никакого вреда не наносили. А вот лохматым от древности, рассыпающимся в труху от малейшего колебания воздуха манускриптам и всяким склянкам-флакончикам, расставленным по столам и полкам - очень даже. Конечно, при виде того, как какой-то смертный, обнаглевший до крайности, в свою очередь, представителю высшей разумной нежити отказала тысячелетняя выдержка немертвого, и он бросился избавляться от сей досадной помехи. К слову сказать, окончательная гибель коллеги, до того производившего некие манипуляции над каменным алтарем-жертвенником в нижней части залы, его вообще не тронула. Эх, а я так старался, долго выбирал места для поджигания подгнивших перекрытий, чтобы обрушить мерзкого вида статую на жертвенник и область вокруг него...