Понты и волшебство
Шрифт:
— Искусство Поединка? — переспросил я. Судя по тому, как он произносил эти слова, они должны писаться с заглавной буквы.
— Что такое война? — спросил он. — Война — это наука, это командный вид спорта, где все зависит от тактики, стратегии и взаимодействия разных людей, от правильной информации и верного планирования. То же самое можно сказать и о любой битве, если рассматривать ее с точки зрения генерала. Но что такое битва для простого солдата, в ней участвующего? С его точки зрения, битва — это последовательная череда поединков, и от того, сможет ли он выиграть их все, зависит, выйдет ли он из битвы живым. Я не говорю «победителем», ибо победа не может зависеть от умения одного солдата, но я говорю «живым», а для каждого человека это является самым главным. Для того чтобы помочь каждому солдату выйти из битвы живым, и существует Искусство Поединка. Схватка один на один выявляет все твои достоинства и недостатки, показывает, каков ты на самом деле, обнажает твою сущность. Убить противника легко лишь в теории. В теории ты обнажаешь свое оружие и поражаешь противника в уязвимое место. Уязвимых мест у человека много, но что ты знаешь об уязвимых местах нелюдей?
— И в самом деле что?
— Оборотня можно убить только серебром, — сказал сэр Реджи. — Для этого я ношу его с собой. — Он отстегнул клинок, висевший на правой стороне туловища. — Серебряное лезвие непрактично в схватке с любым другим видом оружия, но против оборотней действует только оно. Оборотни сильны и не обращают внимания на боль. Серебром можно ранить и вампира, но убить вампира наверняка — это отрубить ему голову. При этом абсолютно все равно, будет ли твой клинок серебряным или стальным. Зомби тупы и неповоротливы, но их можно рубить на части, а они все равно будут наступать. Лучше всего действует огонь, но, если ты не можешь его добыть, отруби зомби руки и ноги, тогда он тебя не достанет, хотя стараться и не прекратит. Орки — те же живые существа, пусть кровь у них и не красная, и все то, что действует на людей, подействует и на них.
— А для чего тот твой длинный меч? Слегка изогнутый?
— Для того чтобы отбиваться от толп вооруженных крестьян, — сказал он. — Идеально подходит для того, чтобы рубить деревянные черенки вил и лопат, а также поражать их обладателей с большого расстояния.
— Постой-ка, — сказал я. — Ты ведь у нас, судя по всему, воин Сил Добра и Света и все такое прочее, так с чего бы на тебя нападать вооруженным крестьянам?
— Никогда не знаешь, что придет, им в голову, — сказал сэр Реджи, пожимая плечами. — Быдло.
— Ясно, — сказал я. Типичная позиция человека, имевшего счастье не слышать о Великой Октябрьской революции. — Ты знаешь, что меня удивляет в твоем вооружении? У тебя есть просто огромное количество средств наступательного боя, но я не видел еще ни одного средства защиты.
— О чем ты говоришь?
— Ну, всякие там щиты, кольчуги…
— А, доспехи, — сказал он. — Некоторые действительно ими пользуются, но я не из их числа. Доспехи слишком сковывают движения и замедляют скорость и реакцию. Лучший способ защиты — первым убить того, кто хочет убить тебя.
— Это я где-то уже слышал, не о доспехах, а о способе защиты.
— Истина едина для всех миров, — изрек сэр Реджи. — Но я сейчас говорю о конкретных вещах. Насколько я понимаю сущность магических мечей, он будет с равной силой разить и людей и нежить, поэтому тебе не придется таскать с собой такую кучу оружия, как у меня. Однако ты должен запомнить уязвимые места твоих врагов.
— Я запомнил.
— Я научу тебя основам фехтования, — сказал он. — Но для этого ты должен достать меч. Пока он в камне, никто даже не знает, что он собой представляет.
Я подумал, забавно будет, если я вытащу меч, а он окажется перочинным ножом. Или открывалкой для консервов. Ситуация была — глупее не придумаешь. Я никоим образом не ощущал себя Избранным, от которого зависят судьбы мира, но ощущение дикой ответственности за эти самые судьбы уже начинало меня угнетать.
Сэр Реджи ничем не терзался. Он снова понес какую-то чушь о своих любовных похождениях, попутно отстегивая свои железки и валя их в кучу в углу комнаты. Потом он расстелил на полу свой плащ.
— Дражайший друг, — сказал я, — надеюсь, ты не собираешься здесь спать?
— Но именно это я и собираюсь делать, — ответил он. — Уже поздно, так что надо отдохнуть и восстановить силы.
— Против отдыха не попрешь, — сказал я. — Но почему ты собрался отдыхать и восстанавливать силы здесь?
— Чтобы охранять тебя, — сообщил он. — От тебя много чего зависит, так что непозволительно оставлять тебя одного и подвергать неоправданному риску.
— Я вполне могу сам о себе позаботиться, — сказал я.
— Не можешь. — Он пожал плечами. — Пока не можешь. И давай прекратим этот спор, ибо так приказал Морган, а я не собираюсь наживать себе врага в лице чародея.
— Если так, — сказал я, — то мы можем разделить с тобой постель, она достаточно широкая. Ляжем валетом…
— Я делю постель только с хорошенькими женщинами, — сказал сэр Реджи. — Не волнуйся за меня, я солдат. Я ценю комфорт, но в походе обхожусь без него.
— Тогда спокойной ночи, — сказал я.
Он уже улегся на полу, между мной и дверью, так что, если бы кто-нибудь вошел с намерением перерезать мне глотку, пока я сплю, на третьем шаге обязательно споткнулся бы о спящего Ястреба. И я заметил, что один из мечей он положил на расстоянии вытянутой руки от себя.
Другой мир, другие правила, подумал я, засыпая. Сыграем и в эту игру.
Утро застало меня врасплох.
Лично для меня пробуждение всегда было довольно тонким процессом, своего рода ритуалом, с которым не стоит спешить, потому что, если провести его не по всем правилам, день будет безнадежно испорчен. Но мои новые спутники об этом ритуале никакого представления не имели.
События развивались примерно следующим образом. Около шести утра, с первыми лучами солнца, дверь распахнулась от мощного пинка могущественного волшебника, пришедшего сообщить нам, что солнце встало, день чудесный и все такое прочее, хватит вам дрыхнуть. Мой спавший на полу защитник, не открывая глаз, как я думаю, потянулся за мечом и рубанул низом, явно собираясь лишить вошедшего обеих ног. Хорошая реакция и знание человеческой природы спасли специалиста по магическим штучкам-дрючкам от членовредительства, ибо он успел подпрыгнуть и с грохотом приземлиться на пол, ударившись спиной о косяк. Взвизгнула сталь, и в горло ему уперся длинный и острый клинок Парящего Ястреба Кантарда.
— Полегче на поворотах, — посоветовал ему Морган.
— Тебя в детстве не учили стучаться, маг? — холодно осведомился сэр Реджи, убирая меч от шеи волшебника. — Ты чуть было не стал этим утром мертвым магом.
— Для этого тебе пришлось бы очень постараться, солдат.
— Никто никогда не упрекал меня в недостатке старания.
— Тише вы, горячие эстонские парни, — сказал я, продирая глаза.
— Никто никогда не упрекал меня в дурных манерах, — сказал Морган. — По крайней мере, никто не делал этого дважды.