Попаданец на гражданской. Гепталогия
Шрифт:
Да зачем далеко ходить — те же колчаковские интенданты оставили красным уйму добра, даже уничтожить не удосуживались, а армия воевала разутая, раздетая и без патронов. И что делать, спрашивается?
— На худой конец, бронепоезд подгоним, десантом все оцепим и охрану разоружим. Но вначале по-доброму попросим подчиниться силе, расписку дам, в конце концов! — Ермаков встал и чуть прошелся по маленькому купе, шаг туда и шаг обратно. — «Беспощадный» готов? На нем пушки заменили? И что с десантными вагонами?
— К полудню готов будет.
— Хорошо. После обеда отправить на смену «Атаману» в Култук. А теперь о главном — я телеграмму начальнику гарнизона в Иркутск отправлю. Пусть генерал Сычев в Лиственничное отправит все грузовики, что найдет. А мы сегодня на тот берег штыков сто отправим — отбери маньчжурцев и казаков, что в состав десантных команд не входят, — Ермаков задумчиво почесал переносицу и продолжил:
— Дай им горную пушку со снарядами, в Иркутске с артиллерией туго. Это подбодрит гарнизон, а ты, Петр Федорович, из охраны туннелей роту в десант наскребешь. Да, кстати, ты расчеты к американским трофеям готовишь? — незаметно для себя Ермаков перешел на «ты».
— Исполним, — кратко ответил Белых. — А расчеты к пушкам и минометам собрал, благо артиллеристов у нас многовато. Уже возятся, ящики выгружают. Дня за два натаскаю, им эти штуки знакомы. Автоматические винтовки я по десантным командам распределил, а их ручные пулеметы в пехоту вместе с расчетами передал.
— Хорошо. Еще одно — мы две учебные команды прихватили по дороге, так железнодорожников определи по бронепоездам, сверх комплекта, пусть натаскиваются. Если бронепоезд лишний будет — опытных солдат сразу выдернем, будет готовая команда. Времени не потратим. Офицеров заранее определи, пусть готовы будут. Но лучше прикинь, хватит ли у нас еще на два бронепоезда новых экипажей?
— Откуда ты возьмешь бронепоезда, Константин Иванович?!
— Об этом после. Так хватит народу?
— Добавим по тридцать новобранцев, обратно возьмем на пять больше — вот и два экипажа новых будет. Всего делов — экипажи трех бронеплощадок полностью изыму, а четвертая сводная будет.
— Из бурят и казаков кавалерию натаскивай, что мы, зря 15 вагонов лошадьми набили. Погоняй маленько, а то лошадки застоялись. И насчет китаезов — их надо в японскую форму одеть, может, их с дурика с японцами спутают, морды-то и у тех, и у этих узкоглазые, шибко похожие. И вооружи соответствующе, «арисаками» и «намбу», чтоб прокола не было.
— С оружием ладно, у нас японских винтовок порядком. А вот с формой, — Белых задумался, тряхнул головой, — с ней совсем худо. Солдат двадцать у нас в ней, и на охране тоже видел. Так ведь полсотни целых комплектов насобирать надобно…
— Только верх — шинели, шапки, меховые сапоги, амуницию. Без мундиров обойдемся, под шинелью не видно.
— Тогда сорок китайцев смогу одеть, а вот еще на десяток формы
— Жаль. Но ты к ним еще дюжину казаков добавь, кто гуранистый, их от бурятов не отличить, чтоб за китайцами глаз имели. Двадцать комплектов я постараюсь добыть — у Сычева попрошу. Но готовь в сторонке, от чужих глаз подальше, есть у меня одна задумка. Если выгорит, то…
Договорить Ермаков не успел — в дверь сильно стукнули кулаком, и, не дождавшись разрешения, в купе влетел давешний связист.
— Господин ротмистр! На прямом проводе Нижнеудинск, с вами желает говорить Верховный Правитель адмирал Колчак!
— Та-ак… Петр Федорович! Срочно отправьте ко мне каперанга Фомина и главного у этих финансистов, с вагонами которые…
Нижнеудинск
— Ваше высокопревосходительство, ваше приказание исполнено, связь с Портом Байкал установлена, — голос лейтенанта Трубчанинова вывел адмирала из состояния дремоты — впервые он чувствовал состояние расслабления, будто сломалось что-то внутри, оставив только одну надежду.
Как Верховный Правитель он полностью утратил контроль над ходом событий. Армия Каппеля пробивалась к Красноярску, и связь с ней после эсеровского восстания отсутствовала уже сутки. Правительство было отрезано от него мятежом Политцентра, о котором он впервые узнал от ротмистра Арчегова. Удалось ненадолго связаться с министрами, и все — сегодня на связь они не выходили.
Он подозревал, что чехи сознательно лишили его телеграфа, как видел и то, что эти «союзники» в любой момент могут напасть на литерные эшелоны и захватить золотой запас Российской империи.
Что же ему нужно предпринять? На этот вопрос у адмирала ответа не было, оставалась только надежда, что атаман пойдет на крайние меры и заставит чехов вести себя не так нагло. Но у Семенова та же опора получается, что у самого Колчака — три бронепоезда и триста штыков ротмистра Арчегова. Одна слабая надежда на этот отряд…
Колчак напряженно размышлял. Он уже столько передумал за последние дни! Как же ему хотелось оказаться сейчас на палубе корабля, вдыхать влажный соленый ветер, знать, что там, в перископе его орудий, враги, а рядом снова боевые товарищи!
Там все было легко и просто, неприятель ясен и понятен. А тут? Все против всех, сегодня друзья — завтра враги! Интриги, грязь… Одним словом, политика…
Как он жалел, что во все это ввязался. Ведь он просто офицер, следовавший данной присяге до конца! Его кристально чистое желание спасти Россию теперь было заляпано и облито грязью, и он сейчас остался совсем один. Все, практически все, за исключением горстки преданных людей, разбежались, как крысы с тонущего корабля.
Он, конечно, тоже мог бы удрать, прихватив с собой пару ящиков золотишка. На безбедную жизнь с любимой женщиной в далеком Париже или Шанхае им бы хватило с лихвой!