Попаданец наоборот, или Эльф в деле
Шрифт:
— Все хорошо, Ник, правда. Пойдем предадимся раз… э-э-э, разнузданному веселью.
— А пойдем! — поддержала я идею. — Круче нас только яйца.
Глава 17
Праздник? Не, не слышали.
Будь готов, всегда готов — развернуть военные действия.
Василариэль
Покинув светлое помещение с блестящим полом и узорчатым сводом над головой, мы попали в более затененную зону, где играла музыка и народ с радостными лицами приветствовал
— Воу-воу, какая куколка!
Смутно знакомые интонации с придыханием мигом задвинули отвлеченные мысли на задворки сознания.
— Королева, я в восхищении! Шикарный лук, сладуля. Признавайся, где откопала?
Рассмотрев, кому принадлежал голос, я поморщился: Эдуард. Терпеть шута еще и сегодня? Еще чего не хватало! Достаточно прошедшей недели. Зато Ника выпустила мою руку и радостно расцеловала щеки стилиста. Я мрачно созерцал это действо ровно до момента, пока неугомонный мужик не произнес, подмигивая:
— Шикуешь, конфетка моя, а ведь премию еще не давали…
— Рад видеть. Кажется, Эдуард, да? — хлопнул его по плечу.
Вероника покосилась на меня с подозрением.
— Для тебя, красавчик, я просто Эдя, — расцвел весельчак. И, вновь обращаясь к моей спутнице, добавил: — Мр-р-р, завидую тебе белой завистью.
Ника смутилась, а я еле сдержался от повторного похлопывания, но уже так, чтобы он упал. Один плюс: о стоимости своего платья скорее всего человечка больше не думала.
— Ты тоже, как всегда, на высоте, — прощебетала она. — Мы пойдем поищем место, еще увидимся.
— Всенепременно, — понеслось вдогонку.
Парень быстро отыскал новую жертву для объятий. Меня передернуло, и я честно поделился:
— Противный тип.
Вероника рассмеялась:
— Он добрый и безобидный, не придирайся.
Лавируя среди незнакомых лиц и шума, я размышлял над женской логикой. Неужели понятия «добрый» и «безобидный» по умолчанию добавляют пару уровней в иерархии симпатий? Как по мне, весьма спорный аргумент.
Моя спутница указала на один из накрытых столов:
— Нам туда.
Туда так туда. Приблизившись, молча отодвинул стул и помог ей сесть. Сам опустился рядом, на соседний. С этой стороны отлично просматривались сцена и экран, похожий на тот, что висел на стене у нас дома, только размерами гораздо больше. К нам постоянно подходили какие-то люди, обменивались с Вероникой ничего не значащей для меня информацией, обнимали ее.
Что за любвеобильные представители рода человеческого здесь собрались? Ладно, дамы, но на пятом хмыре престарелого вида моя выдержка объявила, что с нее хватит. Сгреб свою человечку в охапку прямо перед носом импозантного хлыща с сединой в волосах и перехватил руку девушки, которую он намеревался обслюнявить. На миг дядька замер, осознавая произошедшее, потом сделал понимающий вид и обошелся дежурным комплиментом. Вот и отлично!
Когда нас оставили в покое, Никуля гневно прошипела:
— Что ты, мать твою, творишь? Это зам генерального! Какой бешеный комар тебя куснул?
— Он мне не понравился, — привел железный аргумент.
В самом деле ведь не понравился, а о причинах докладывать я не обязан.
Человечка сокрушенно покачала головой, затем хитро усмехнулась:
— Кому-то предстоит очень напряженный вечер.
Лисица вздумала со мной играть? Еще посмотрим, кто больше напряжется! Одарил ее снисходительным взглядом:
— Ничего, ты сильная девочка, думаю, справишься.
Никуля фыркнула и демонстративно сосредоточилась на закусках. Я улыбнулся и последовал ее примеру.
Наш стол располагался на втором этаже, за ним пустовало еще два места. Вскоре их заняли Вероникина помощница — Настя — и невероятно высокий парень в белом костюме.
— Знакомьтесь. Дмитрий Крылов — дизайнер и просто мой хороший друг. Дим, это Василий Лайский — наша внештатная модель и мой сосед по квартире.
— Наслышан-наслышан, — широко улыбнулся «друг», протягивая руку.
— Аналогично, — оскалился я в ответ.
Он удивленно вскинул бровь, но уточнять не стал. Я же с любопытством рассматривал смертника, добровольно сдавшегося на милость Марины.
— Давно вернулся? — перекрывая музыку, повысила голос Ника.
— Сегодня ночью прилетел, весь день проспал. Хорошо, Маришка позвонила, так бы и продрых все на свете.
Они начали обсуждать рабочие дела и общих знакомых. Настя тоже живо участвовала в разговоре, а я, перестав вслушиваться, продолжил разглядывать публику. Забавно, но на подобных мероприятиях именно среди людей мне довелось быть впервые. Ничего особенного или интересного, все как у всех: обмен новостями, желание покрасоваться, заявить о себе, обсудить других. Н-да, как это архетипично. Похоже, коллективное бессознательное в ближайшем упрощении у любых рас и народностей схоже, конечно, если отбросить некоторые специфические модели поведения.
На сцену вышел человек в блестящем пиджаке — ну и безвкусица, какую поискать, — и с ненормально счастливым лицом громко всех поприветствовал. Народ притих, яркость света убавили, лишь цветное пятно над активно жестикулирующим скоморохом привлекало внимание. На экране поползли надписи, замелькали картинки — как я понял, началась официальная часть. Подводили итоги прошедшего года, хвалились результатами, устанавливали новые планы и высоты, отмечали особо выделившихся сотрудников. Все с живейшим интересом внимали информацию, а я едва не зевал от скуки.
Какого лысого гоблина я сюда рвался? Это же в разы хуже, чем дипломатический прием главы орочьего государства в неформальной обстановке. Фу-у-у, как вспомню — зубы сводит. Если бы не друзья-дроу, я бы точно помер, не дожив до окончания встречи, а так ничего, местами даже весело было.
Правда, отец потом долго искал виновных в появлении зеленых качков из свиты главы на балу с розовыми татуировками на затылках. К орочьему творчеству мы были не причастны — это у них пунктик себя разрисовывать, а вот к пикантной расцветке — очень даже. Сами виноваты: не нужно было хамить. Мы народ с тонкой душевной организацией и, как заметила Ника, злопамятный. Уши вообще тема не для обсуждений и уж тем более не для скорбных потуг остроумия. Так что пусть радуются, что я, проявив чудеса дипломатии, убедил друзей обойтись малой кровью, а то ходить бы языкастым оркам вовсе безухими.