Попаданка-2. Из грязи – в князи
Шрифт:
Пару долек (*минут) продышалась, взяла ключи от домов свободных, которые у нас вроде дежурного жилья были. И пошли мы цепочкой по деревне: я маленькая, Добре едва до плеча достаю, и за мной двадцать богатырей…
Бабы как уж углядели процессию нашу, вроде же все работали, делом заняты были, но к домишкам на окраине мы уже толпой подходили. И возле каждого мужчины уже по паре тройке баб толкалось. Расспрашивали что к чему, на постой зазывали, хихикали, глазки строили…
Только Добря так один и шел. Как-то получалось у него одним взглядом от внимания
Глава 3
А возле дома, куда я постояльцев вела, Орбрен нарисовался. Стоял мрачный, как туча грозовая, заборчик подпирал.
Как толпа наша ближе подошла, заговорил, к Добре обращаясь.
– Что вы здесь делаете?
– Ну, дак, господин Орбрен, – весело ответил ему Добря, – в отставке мы теперь, вот и решили в колхоз чудесный приехать. Мы люди простые, нам где крыша над головой есть, там и дом. А если работу дают, да бабы свободные под рукой, то чего же…
– Я не про них, – Орберн все так же хмуро кивнул на остальных вояк, – я про вас. Какого Арра вас сюда принесло?!
Ну да… Орбрен как всегда в своем репертуаре. Грубость и хамство… кто его, вообще, воспитывал. А еще дворянин.
– Орбрен, хватит грубить. Добря со своими парнями нам нужен. У нас, если ты не забыл больше сотни вдов, которым замуж выходить надо, – влезла я. Жена я ему в конце-концов или не жена… пусть даже об этом пока в деревне так никто и не знает.
– Малла, он, – криво ухмыльнулся Орбрен и кивнул на Добрю, – сюда не жениться приехал…
– Ну-у, почему, – протянул Добря с такой же ясной улыбкой, – была бы хозяюшка свободна, ни секунды бы не раздумывал. Это некоторые свое счастье не ценят…
Ох, ну что за мужчина! Правильно говорят, женщины ушами любят. Я прямо на себе это сейчас почувствовала. А Орбрен зарычал просто. Его аж перекосило от злости. Ничего не понимаю. Чего это он так реагирует. Да даже если что-то и будет у нас с Добрей… У нас же свободные отношения. Сам же говорил: у тебя своя жизнь, у меня своя жизнь.
– Малла, отдай ему ключи и пошли домой, – приказал мне Орбрен.
Да таким тоном, что я непроизвольно дернулась, чтобы все так, как он просит, сделать.
– Да что ты себе позволяешь?! – вспылила я, – что ты тут раскомандовался!
– Может быть потому, что ты моя жена?! А сама идешь и глазки мужикам посторонним строишь?!
– Ой! Мамочки! – послышались крики, – жена?! Малла жена господина Орбрена?! Что?! Жена?! Кто жена?! Чья жена?! А кто муж-то?!
А я уже открыла было рот, чтобы разораться от злости, да вовремя поняла. Испорчу себе репутацию. Нельзя истерику устраивать. Век потом не отмоюсь. Бабы меня просто не поймут. Решат, что я гулящая. А это здесь ой-как не приветствуется! И оправдываться нельзя. Оправданиям без Оракула здесь никто не верит. Как впрочем и обвинениям… значит не поверил никто, что Орбрен всерьез… со злости, да… но не всерьез… хотя да… половина правды в его словах есть. Я ведь жена.
Но и промолчать нельзя. Меня эти же бабы уважать перестанут. Поэтому нос выше головы задрала, улыбнулась
– А что делать, если муженек не способен оказался?! Вы не поверите, бабоньки, каждую ночь от меня в другую спальню бегает… боится… А я что? Я со всем усердием, – добавила ехидно, – мужа почитать готова…
Ключи от дома Добре в руку сунула, и гордо назад отправилась. А за моей спиной тишина осталась. Как будто бы не вся деревня там собралась, а никого нет…
А потом сочным густым басом захохотал Добря… а потом и все остальные подхватили…
Да… может быть не хорошо, все же Орбрена перед всей деревней опозорила. Но мне так радостно на сердце стало. Будто бы я негодяю этому за все его гадости отомстила.
Надеюсь, он меня теперь не задушит подушкой… или не припрется того… доказывать…
Вечерело. Я сидела в правлении, дожидаясь господина Гририха… Хотя чего врать самой себе, просто домой было страшно возвращаться.
Весь день вся деревня гудела как перепуганный рой. Только и обсуждали новость, что я замуж за господина Орбрена вышла. Даже том, что я при всем честном народе неспособным его назвала никто и не вспомнил, настолько всех удивил сам факт нашей женитьбы.
Вторая половина дня пошла коту под хвост, потому что у всех сразу появились архиважные вопросы к председателю колхоза, то бишь ко мне. И бабы по одному, по две устроили паломничество в правление, с единственным вопросом, который их интересовал: «А правда ли…?» И я устала отвечать, что да, правда. Потом бабы пытались правдами неправдами вытянуть из меня подробности. Но тут я уже молчала, как партизан на допросе.
Приходила Рыска. Сказала, что ей обидно… но она меня понимает. Слишком много тут баб незамужних. Сама молчала о том, что Сильв за ней ухаживает. Это строитель с Даром из бригады Орбрена, пояснила она, когда увидела, что я ничего не помню…
– Малла. – в дверь заглянул хмурый Орбрен, – пойдем домой. Тебе еще учиться надо… и… прости меня… я сам не знаю, что на меня нашло. Просто Добря… он… такой бабник, Малла. То с одной, то с другой… мне не хотелось, чтобы он тебе сделал больно.
– Да я ничего и не собиралась, – вяло ответила я, – и ты меня прости… надо было сказать что-нибудь другое.
– Ерунда, – вдруг рассмеялся Орбрен, – это было очень забавно.
И мы пошли домой. Вместе. Как будто бы мы настоящая семья. А бабы из-за заборов подглядывали и шептались…
Я так устала, что почти не помню, как учила и отвечала уроки. Но все опять уложилось в голову с первого раза. И я легко выучила то, о чем говорилось в следующих главах истории.
После того, как люди вернулись в Гвенар и скопили достаточно Древней крови, чтобы стали появляться первые Ведающие, мечта о независимости стала казаться им чуточку реальнее.
А потом была найдена библиотека, оставленная Арром. И история мира и его Предательства предстала во всей своей неприглядной красе перед потомками. Искупление было принято, но простить Арра никто так и не смог.