Попаданка для герцога? – 3
Шрифт:
За эти дни ожоги почти зажили и только грубые, красные рубцы, которые я старательно прятала под длинными руками, напоминали мне о похищении и побеге. Большую часть дня я сидела за бумагами. Прокол с Фиппом заставил меня пересмотреть все мои планы, все же в них слишком часто принимали участие чувства. А чтобы ничего не забыть, я попросила у секретаря стопку бумаги, перо и запасную чернильницу, и теперь старательно записывала все, что мне нужно сделать.
– Леди Лили, – в дверь стукнул секретарь его величества, которого, как оказалось, звали Фладд, – вас требует его
– Иду, – улыбнулась я в ответ, старательно пряча вспыхнувшую внутри панику, – Орет?
– Еще как, – кивнул секретарь. Но больше ничего не сказал, да я и не ждала. Не за болтовню же его величество держал при себе молодого графа, доверяя самые личные секреты.
Громогласный, полный ярости голос герцога Бартенбергского мы услышали раньше, чем зашли в избу. Слов было не разобрать, но экспрессия ощущалась очень хорошо. Герцог, как всегда впрочем, был не в духе.
Я выдохнула и шагнула, в открытую Фладдом дверь в сени. Сразу стало понятно, о чем говорят братья. Дверь в горницу из-за жары оставалась распахнутой настежь.
– Ты совершаешь большую ошибку, Тидерик! Нельзя все просто забыть и оставить так, как есть. Ты идешь на поводу у своих чувств, а эмоции слишком плохие советчики. Ты король и должен действовать руководствуясь разумом и холодным сердцем!
Я даже фыркнула незаметно. Ну, кто бы сомневался, откуда еще мог король взять такие слова.
– Хватит, – тихо ответил его величество, – достаточно! Ты, Экберт, иногда слишком забываешься! Мне уже не четырнадцать лет, я не юнец, который не способен оценивать последствия своих поступков. Я твой король! И если я сказал, что Рейнера надо отпустить, то так и будет!
Его голос становился крепче и громче с каждым словом. И если сначала у меня появились сомнения в том, кто в этой паре главный, то сейчас они развеялись. Не знаю, была ли это какая-нибудь особенная магия, или просто внутренняя сила, но после слов «Я твой король!», я машинально присела в реверансе, а Фладд склонил голову.
Проняло даже герцога Бартенбергского. Он отступил и поклонился:
– Прошу прощения, сир…
И тут его взгляд упал на меня.
Захотелось сбежать, но я прикусила губу и выпрямилась. Шагнула вперед, переходя через порог, и снова присела в реверансе.
– Встаньте, ваше светлость, – устало махнул рукой король. Он хотел сказать еще что-то, но его перебил свистящий шепот герцога.
– Ваша светлость?! Что все это значит?..
– Это значит, – слегка склонила я голову, как перед равным, – что я теперь герцогиня Фабербургская, ваша светлость, почтенная вдова герцога Фабербургского.
– Что за бред вы несете? – поморщился герцог и обратился к королю, – что все это значит?
Король тяжело вздохнул… Он сидел за своим любимым столом, в окружении документов.
– Фладд, – негромко позвал он, и понятливый секретарь подскочил к столу и вытащил из стопки бумаг какие-то документы и протянул их герцогу. – Читай, – снова вздохнул король.
Герцог мазнул глазами по листкам бумаги, в которых я узнала те самые, что подписал Фипп.
– Вы это серьезно, сир? – спросил он у его величества.
– Вполне, – кивнул он.
– Что же, – злобно усмехнулся герцог, – вы сделали это совершенно зря. Она моя!
И резким рывком порвал документы пополам.
Я даже глазом моргнуть не успела. Только ахнула и застыла, выпучив глаза.
– Свадьба завтра, – припечатал он, недовольно сверкнув глазами…
А я беззвучно открывала рот, от шока растеряв все слова и мысли.
– Вы-ы! В-вы! – выдавила я заикаясь, – да, как вы смеете!
Не отдавая себе отчета я кинулась и принялась колотить герцога по груди, выкрикивая оскорбления. Но он только довольно хмыкнул, перехватывая мои руки.
– Не стоит так нервничать, баронесса, – он крепко держал меня, сделав шаг назад и вытянув руки, потому что я постаралась дотянуться до него ногой и пнуть как следует, – завтра вы снова станете герцогиней. Бартенбергской…
Я еще никогда в жизни не ненавидела кого-то так же сильно, как герцога в эту минуту. Он все испортил. Весь мой красиво выстроенный план в очередной раз полетел к чертям.
– Экберт, не спеши, – рассмеялся король, – неужели ты думал, что я так плохо тебя знаю и не предусмотрел такого исхода? У меня есть еще несколько экземпляров регистрации брачного союза. Леди Лили вдова герцога Фабербургского. И даже ты не можешь это изменить. И второй раз за сегодня прошу, пока прошу, – выделил он, – не забываться.
Герцог мрачно взглянул на короля, покачнулся с пятки на носок, словно хотел подойти. Но потом передумал, и резко отпустил меня и, развернувшись, выскочил из избы.
– Вот так, леди Лили, – довольный король улыбался, – вот вам еще один урок по интригам. Никогда никому не доверяйте. Подстраховывайте каждый свой шаг. В бумаге большая сила, но ее всегда можно порвать, сжечь или просто потерять. Поэтому всегда держите про запас парочку копий. И не раздавайте оригиналы кому-попало. Если бы Экберт был более внимателен, но заметил бы, что на этих листках нет подписи вашего покойного супруга, только моя. Но он не дочитал до конца.
Когда я поняла, что герцог порвал не документы, а пустышки, напряжение схлынуло, а облегчение навалилось с такой силой, что я кое-как добралась до скамьи и рухнула на нее совершенно без сил. От пережитых эмоций ноги и руки тряслись мелкой дрожью, голова гудела, а по телу, казалось, переехал асфальтовый каток, сминая в лепешку.
– В-ваше величество…
Я хотела сказать, что это было жестоко, но не смогла произнести ни слова.
– Вы должны понимать, леди Лили, – вздохнул король и встав, налил из ведра, стоявшего на скамье у печки, воду в тяжелую глиняную кружку, – королевский дворец не самое веселое место. Пейте, – протянул он мне кружку, – вам придется очень быстро научиться пользоваться зубками, если вы не хотите, чтобы вас съели. Ведь я не всегда смогу прийти на помощь. Но мне даже понравилось, как вы кинулись на Экберта. – Он рассмеялся, а я чуть не поперхнулась.