Попаданка для императора змей
Шрифт:
– Так что на счет проверок?
– Ммм… – Стелла поставила бокал на стол. – Ну вот смотри. Кроме жажды общения наг не может заняться сексом ни с кем другим, кроме своей нари. Его прямо выворачивает. Натурально!
– На другую не встанет даже?
– В точку!
– Совсем-совсем? – как-то даже не верилось.
– Абсолютно. Другие в сексуальном смысле становятся даже противными. Правда. Сама проверяла.
– Мда… Это я вряд ли смогу проверить. Я Рельгору явно не противна. Еще как! Но это еще не значит, что я – его нари. А на счет других… Как я это смогу увидеть? Пробраться
Стелла почесала затылок и снова будто ненадолго отключилась. Задумалась, глядя то ли на меня, а то ли сквозь меня. Однако уже спустя несколько секунд она подняла указательный палец и заявила:
– Я знаю, как мы его проверим! И почти уверена, что у меня все получится! В конце концов, я ведь жена Эманора… Ко мне прислушиваются, меня уважают! Думаю, мы скоро все выясним!
Глава 6
Рельгор
– Ну и что она тебе про меня рассказала? – это был первый вопрос к гостю, когда Эманор с Рельгором сели за накрытый слугами стол и принялись за мясо.
Лейдере прищурился, несколько секунд изучал лицо адельтаха, а затем рубанул:
– Она твоя нари?
Рельгор подавился куском и закашлялся. Эманор подождал, пока собеседник придет в себя, запьет эмоции прохладным напитком и сделал знак рукой. Мол, колись уже, чего там! Тут все свои.
Адельтах некоторое время медлил. Щурился. изучал Эманора. Решал.
Э-эх! Колхар и его приспешники! Шила в мешке не утаишь, как говорила жена лейдере.
Рельгор встал, обошел хрустальную гостиную по периметру, устанавливая специальное заклятье вдоль сверкающих стен. Они казались прозрачными, но только на вид. Сквозь камень словно просвечивали фрагменты деревьев, листвы, цветов, неба… Того что не могло быть за стенами, в соседних комнатах замка.
Однако впечатление было довольно сильным. Впервые попав в этот зал, Рельгор долго сомневался, что он, на самом деле, не прозрачен для взгляда.
Эманор поднялся и присоединился к родственнику. Вдвоем они оградили помещение временным куполом, совершенно непроницаемым для звуков и магии. Вскоре эта завеса развеется, потому что для поддержания ее требовалась масса энергии.
Но много времени Рельгору и не требовалось.
Он вернулся на место и, не дожидаясь пока Эманор сделает тоже самое, угрюмо сообщил:
– Да. Она нари. И наша связь настолько сильна, что я ощутил ее почти сразу же. Не так как ты. Через несколько дней…
– Ну и чего ты куксишься? Это же здорово! Встретить нари! – Эманор, наконец-то, вновь разместился напротив адельтаха. – Это мне было тяжко. Советники могли не одобрить Стеллу в роли моей жены. И тогда она ушла бы. Эта женщина никогда не стала бы бесправной наложницей. И я потерял бы себя. А ты-то издал новые законы. Самое время использовать их и на свое благо! Разве нет?
– Вспомни все случившееся на днях и поймешь – насколько не самое время… – глухо ответил император. На то, чтобы держать лицо сил уже не оставалось: и голос, и мимика выдавали Рельгора. Его злость, его ревность и его страх потерять единственную, которые бурлили в крови и ядом растекались по телу, отравляя каждую клетку болью и бессилием.
Адельтах откинулся на спинку кресла и замолчал.
Эманор приподнял брови, а затем нахмурился:
– Ах, вот ты о чем! Да. Она может быть в опасности. Ты поэтому объявил отбор? Чтобы заговорщики не пронюхали?
– Да! И теперь варюсь в собственном супу! Она думает, я жажду ее поиметь. И поэтому отталкивает. Злится. Не понимает. Начала поддаваться на обаяние этого Тельвена Сола… А мне ничего не остается как молчать… ради нее.
Рельгор стиснул кулаки так что по белому дереву стола рассыпались бордовые капли – он снова процарапал ногтями ладони. Это становилось привычкой. Наверное, он мазохист. Кажется, так Стелла называла тех, кому нравится причинять себе вред… Рельгору не то чтобы нравилось. Просто физическая боль притупляла душевную.
– Сочувствую. Врагу не пожелаешь, – с пониманием произнес Эманор. – Помогу чем смогу. Но, если позволишь… Рельгор? Почему ты не позвал Альву на отбор?
Адельтах аж дернулся в кресле, сделал жест «мол, ты разве не понял, о чем я тебе толковал?». Но Эманор оглушил его адекватными рассуждениями нага, который не совсем во власти любовной лихорадки и отлично понимает, что происходит.
– Ты вполне мог позвать ее на отбор, Рельгор. Твоя большая ошибка, что ты этого не сделал. Поэтому она сторонится. Логично считает, что раз не позвали на отбор, значит нет ни шанса, что она твоя нари!
– Так я этого и хотел добиться! Чтобы так думали заговорщики! Защитить ее любой ценой!
– Прости. Но это был глупый ход. Ну позвал бы ты ее на отбор? И что? Сколько у тебя сейчас кандидаток?
– Почти сотня.
– И все из высокородных семей?
– Практически.
– Рельгор, ты, правда, считаешь, что мятежники рискнули бы убить стольких высокородных нагинь? Да этим они подписали бы себе смертный приговор значительно раньше, чем ты до них доберешься! Ты не понимаешь? Император и любой высокородный наг приглашает на отбор только тех, кто может оказаться его истинной! У тебя сто вариантов! Сотня! Ну было бы одной больше.
– Понимаю… – выдохнул адельтах обреченно. – Я сделал глупость. А теперь уже поздно. Отбор участниц закончен. Если я добавлю Альву, это всем бросится в глаза. И вот теперь это сыграло бы против нее… Колхар и его приспешники! Гартах!
– Да. Теперь поздно. Не обижайся, но ты сам поступил глупо. Ей ничего не грозило бы, пригласи ты ее на отбор. И, зуб даю, как говорит Стелла – она сейчас относилась бы к тебе нормально. А может и хорошо. Все знают из сети, что наги не сразу чувствуют нари. Она могла бы надеяться, видя твою заинтересованность, твою реакцию, твои знаки внимания. И все у вас было бы на мази. Даже скажу больше! Эта легенда куда лучше той, что ты придумал. Тогда твой интерес к Альве, твои желания, которые порой не скрыть, были бы понятны. Ты заподозрил в ней нари, как и в сотне других нагинь… Она стала бы одной из многих… И одновременно особенной. В глазах света и в своих собственных…